сообразить. Теперь неконтролируемая злость вырывалась наружу, затмевая непонятное желание прикоснуться к его густым черным ресницам и вдохнуть запах костра, которым пропиталась его кожа. Жутко разозлилась на себя. Таяла от него, как хрупкая свеча от пламени.

— Засунь себе их в зад и скачи по выжженной пустоши, звеня… — прорычала я от злости, больше не контролируя себя, низко склоняясь к столу, чтобы было слышно только ему.

— Святые трэпты… — хохотнул здоровяк напротив.

Я бросила на него уничижительный взгляд, вздернув бровь.

— Понял, — поднял руки, растопырив их над своей головой. Скосил взгляд на эрна, что сидел напротив него с удивленными глазами и со съехавшей с его лица улыбкой.

— Эй, а тебе не кажется, что это та, полудохл… — не унимался бритоголовый, не успев договорить.

— Заткнись! — Рявкнул мужчина в черном, не отводя от меня взгляда и выпуская в него древнее пламя. Черное пламя.

Здоровяка откинуло к мангалу. Я сильнее вжалась бедром в стол, растерявшись.

— Кажется, я начинаю ненавидеть ее, — прокряхтел здоровяк, прихлопывая песком дымящую одежду на себе.

Высокий мужчина с черными, как ночь, глазами, словно зверь, что-то учуяв, резко встал. Возвышался теперь надо мной, как скала. Меня обуяло сковывающим страхом.

— На тебе его запах, — опасно проговорило это животное, приближаясь твердой походкой ко мне, не отрывая глаз от моего лица.

Сначала я подумала, что мне показалось, но по выражению его лица поняла, что он обращался ко мне, и говорил именно то, что я услышала.

Я судорожно схватилась за край стола, сжимая его до боли в пальцах, не понимая, что происходит и что он говорит. Подняла голову вверх. Мне хотелось просто сбежать, скрыться от его жутких черных глаз, что пожирали меня дикой ненавистью. Он меня жутко пугал, но я не давала и шанса показать ему, как мне страшно от одного его вида. Горло сдавило паникой. От страха инстинктивно хотелось раствориться, сжаться до пыли. От его взгляда меня словно пригвоздило к земле. Не могла и шелохнуться.

Он грубо схватил меня за подбородок, и словно зверь, скалясь, склонился к моему лицу, шумно втягивая воздух рядом. От этого движения меня тряхануло, наверное, подбросило бы вверх словно от ведра холодной воды на разгоряченное тело, если бы не его рука, что крепко удерживала меня за лицо. Что ему надо от меня?!

Испугалась. Очень. Задрожала всем телом. Дикий, неуправляемый, опасный зверь. Его глаза потемнели. Беспросветная густая тьма разворачивалась в его глазах. А еще его запах… мурашки пробежали по телу от его аромата: обугленные деревяшки, печеный орех и выделанная кожа. Зажмурилась, стало невыносимо страшно, нахлынули опьяняющие чувства, от них разрывалась голова. Вмиг в глазах начало темнеть. Только не сейчас. Нет… нет… нет… Прошу. Начала взывать ко всем Древним, чтобы не было никаких видений, чтобы не потерять сознание.

— Только не сейчас, — прошептала, окончательно проваливаясь в темноту.

* * *

Вдалеке увидела горящий костер и застывшую высокую фигуру над ним. Я едва различала ее в этой густой тьме. Двинулась вперед. Я не чувствовала страха или опасности. Нет, напротив, была уверена, что нахожусь в безопасности. Длинное платье, цвета которого не могла различить в окутавшем меня мраке, было жутко неудобным и мешало идти по песку, путаясь в ногах. Утопая босыми ступнями в мягком прохладном песке, словно мука, с помощью ладони, скользящей по неровным выступам шершавой скалы, двигалась к той фигуре.

Чем ближе я приближалась к огню, тем быстрее начинало биться мое сердце. Подняла подол атласного платья, прижимая к своему бедру, мне нужно было быть там, не знаю почему, но мне нужно было находиться там прямо сейчас.

Вышла к костру. Черные тени от яркого пламени играли безумные танцы на его красивом лице. Густой дым от костра пропитывал его смуглую кожу, обволакивая своим смогом мягкую кожу его брюк, тугих перевязей, что оплетали широкую спину и каменный торс. Сухой песчаный ветер разбивался о его тело, будто выточенное самими скалами, а он просто стоял и всматривался в горящее пламя, не замечая меня. В груди царапнуло когтистой лапой от неизвестной мне тоски. Еще один шаг к нему.

Негромкое потрескивание сжигаемых сухих веток заглушили звуки металлических браслетов на моих щиколотках, звонко ударяясь друг о друга от моего быстрого движения. Резко остановилась, задержав дыхание. Сердце отстукивало глухие удары. Кончики пальцев онемели и слегка подрагивали. Секунды растягивались в бесконечность… Растекались. Еще один шаг.

Внезапно он поднял глаза… на меня, на ту, что подсматривала за ним из темноты. Удар сердца… еще удар… Темные глаза, как спящее жерло вулкана, разгорались у меня на глазах до красных углей, пожирая ими мою душу, въедаясь до самых костей пронизывающим лютым взглядом. Эти глаза… Глаза зверя… Испуг. Рот зажала ладонью от вырывающего крика. Отступила назад, вжимаясь в холодную скалу. Его рот застыл в зверином оскале.

Передо мной возвышался величественный трэпт, отливая металлическом блеском. Задохнулась от этого видения, заглатывая воздух ртом. Пыталась прийти в себя от того, что увидела. Затрепыхалась, как пойманная бабочка в его руках. Пыталась вырваться из его рук, но чем больше я дергалась, тем сильнее была его хватка. Не отпускал. Поморгала, не хотелось вспоминать уродливую морду трэпта, его глаза и чудовищные клыки. Раны на плече и бедре резко заныли, напоминая о том, что пришлось пережить в ту ужасную ночь. Первобытный ужас окатил тело своим холодом. Сколько я была в этом видении? Он по-прежнему цепко держал меня за подбородок, другой рукой прижимая к себе.

— От тебя! Пахнет! Им! — жестко процедил мне в лицо, крылья его носа стали опасно раздуваться, черты лица словно потемнели. От полных губ остался только звериный оскал. На его лице читалось презрение и отвращение ко мне. Я видела, как пульсируют вены на его висках. Как они вздуваются под смуглой кожей мускулистой шеи. Через его мозолистую, грубую ладонь я чувствовала нарастающую вибрацию, проходящую через мое тело.

Брезгливо оттолкнул от себя с такой силой, что я почти опрокинулась на стол, от его рук на лице жгло лицо. Сделал шаг назад, расставив ноги на ширине плеч, руки убрал за спину. Плотную ткань на его голове, пытался сорвать удушливый ветер. Его грудь тяжело вздымалась и опускалась. Он с ненавистью смотрел на меня, что-то решая. На его лице было только отвращение, будто я была грязью на его блестящей темной обуви. От него исходила бешеная сила, от которой кружилась голова и подгибались колени.

Ситуация пугала меня, дезориентировала. Я не понимала, что происходит. Он мог меня спутать с