* * *

Стемнело.

Митя сидел на крыльце. Пил чай из чашки с отбитой ручкой – пришлось поставить на ладонь, так и держать.

Обитатели старого дома опять собрались вокруг стола с самоваром, как, наверное, каждый вечер. И тётя Валя, и её малыши, и усатый дядя Витя, и баба Зина. С Митей поздоровались, как со старым знакомым, у Светы вежливо спросили, в каком классе она учится и чем занимаются родители. На длинный тряпичный свёрток, который она держала в руках, никто и внимания не обратил – а там была шипастая дубинка, с которой Света теперь не расставалась. Рей тоже держал меч в пределах своей досягаемости.

Эти двое сели рядом, по обе стороны от Мити.

– Что сказал бы на это твой папа? – поинтересовался Рей.

– Что иногда полезно быть ближе к народу, – задумчиво проговорила Света, прихлёбывая чай из блюдечка. Потом она будто вспомнила, что Митя здесь, и спросила: – Ну ты как?

– Как будто домой вернулся… Теперь уже по-настоящему.

– Я не об этом. Волнуешься за Альбину?

В её голосе было сочувствие. Надо же, с ней тоже бывает…

– Ну как ты думаешь?

По законам жанра Света в этот момент должна была проникновенно сказать что-то вроде: «Не сердись на меня. Я была к тебе несправедлива, но теперь я знаю, какой ты на самом деле. Прости меня». В фильмах обычно так происходит. Но Света не признавала никаких законов, кроме собственных. Тем более, законов жанра. Сам факт того, что она с кем-то общается на равных, уже был в её понимании высшим подарком, заменявшим тысячу извинений. Видимо, поэтому она строго произнесла:

– Мить, только нюни мне тут не распускай! Ты боец! Ты выше этого!

– Они с ней так легко не справятся, – добавил Рей. – Да и потом, вы им оба нужны живыми…

– Так уверен? – спросил Митя.

– Да нет, если честно… Мы же о них до сих пор ничего толком не знаем…

После этого все трое сидели молча.

Первыми ушли спать малыши, а следом за ними – и тётя Валя. Потом бабушки. За столом остался один дядя Витя, который долго сидел, пригорюнившись, и о чём-то вздыхал, а затем и он отправился спать, на прощание сказав: «Доброй ночи, молодёжь».

– Свет, похолодало как-то… Может, мне за курткой сходить? – спросил Рей.

– Да не, зачем… Всё равно сейчас спать пойдём.

– Мне что-то не хочется, – сказал Митя.

– Это нервное. Надо, Мить, – произнёс Рей. – Силы тебе ещё понадобятся завтра.

– Папа мне до сих пор не позвонил…

– И что это значит?

– Что с ним что-то не то. Если я где-то задерживаюсь, он мне весь телефон обрывает.

– Проделки Жанны, – сказала Света.

– Ага, – сказал Митя. – Он теперь тоже, как Ангелина, думает, что у него никогда не было сына…

– Мить, отставить панику… А если спать не хочешь – пошли, прогуляемся.

– Да ну! Что-то не хочется в тумане бродить… – ответила Света.

Митя встрепенулся. Только сейчас он заметил белёсую дымку, стелящуюся по земле.

Она была живой. Затекала сквозь щели в заборе и медленно ползла к крыльцу, заполняя всё пространство двора, освещённого уличным фонарём.

Все трое как по команде встали. Рей выволок меч, Света взяла наизготовку дубинку.

– Не нравится мне это… – проговорил Непобедимый.

– Да ладно… Не хочешь поквитаться с этими уродами? Я вот очень хочу, – Света первой шагнула вперёд. Парни за ней.

Ещё два шага – и они идут по колено в тумане, словно вброд по мелкой, но опасной реке.

– Стоп! – шёпотом приказал Рей. – Прислушались!

Они замерли.

– Я ничего не слышу… – шепнула Света.

– Вот именно.

– Мы что, опять спим?

– Возможно…

Митя молча озирался.

Здесь, во дворе, прятаться было негде. Разве что, в тумане. А значит, Ягл не подкрадётся к ним незаметно. Да и Ягла тоже. Только если с крыши спрыгнет. А Яглу придётся выломать забор, чтобы попасть внутрь.

Секунды убегали, но ничего не происходило.

– Ну где они там, а? Похоже, психику нашу проверяют, – сказал Рей.

– Может, хотят нас выманить? – спросил Митя.

– А смысл? Если мы уже в Отражении, то не всё ли равно, где драться? Только как мы сюда попали?.. Опять эта ворожба!

– Тихо! – взвизгнула Света и шёпотом добавила: – Слышите? Шорох!

Где-то позади них что-то негромко прошуршало. Митя обернулся на звук, но ничего не увидел.

Что бы ни издавало эти звуки, оно небольшое, меньше Ягла и даже Яглы.

Оно прячется в тумане.

– Что-то новенькое, да? – спросил Рей, скорее сам у себя.

– Пусть только вылезет… – пробормотала Света, нервно переминаясь на месте и помахивая дубинкой.

Снова шорох. Уже с другой стороны.

Света оглянулась первой.

А потом заверещала.

Митя никогда ещё не видел её напуганной, тем более – до полусмерти.

– Что? Что? – заорал Рей, крутя головой.

– Там… там…

Вновь раздалось шуршание, очень близко, и Света, не сумев сказать ничего внятного, бросилась прочь, в сторону калитки – до неё было ближе, чем до крыльца.

– Ну, здрасьте… – Рей кинулся за ней.

Мите пришлось присоединиться.

Снаружи тумана не было. Ни тумана, ни машин, ни людей.

– Ну точно, мы в Отражении. Нас усыпили, а мы и не поняли, как… – проговорил Рей на бегу.

Они догнали Свету через несколько домов. Она стояла, прижав к себе дубинку, будто малыш – любимую игрушку, и мелко дрожала.

– Светка, да что там?! – Рей рявкнул так громко, что девочка встрепенулась и немного пришла в себя.

– Змея. Я боюсь змей… До обморока просто.

– Змея?! А может, щупальце этого урода?

– Нет. Большая, толстая змея. Анаконда. Как в фильме… Я когда маленькая была, посмотрела, потом неделю спать не могла…

– Ясно. Травма детства, – Рей глянул на товарища и вздрогнул. – Ой! Ты хоть предупреждай, что ли, когда меняешься…

– Я это уже не контролирую, – ответил Клюв. – Чувствую опасность – и обращаюсь, прямо на бегу.

– И то ладно. Когда ты в таком виде, мне уже спокойнее…

Раздался визг. На этот раз визжала не Света, а кто-то другой, кто находился не рядом, но близко. Где-то впереди, за унылыми деревянными сараями.

Страха в пронзительном, невыносимом, выворачивающем наизнанку звуке не было. Только ярость. Это был боевой клич твари, готовой напасть.

Сзади, со стороны дома, где жили дядя Витя и прочие, приближалось знакомое шуршание.

Развернувшись, Клюв и Рей увидели это. Оно и правда было похоже на толстую, стремительно ползущую в их сторону змею. Только голова не треугольная, а вытянутая, похожая на тугой бутон огромного цветка.

Следом за змеёй полз туман – неторопливо, не поспевая догнать.

Застучала по асфальту дубинка,