Крестник внешне не походил на отца, и хотя тоже любил шпуры бурить, но по характеру вроде бы другой был, старательный, образование получил, рассудительностью отличался, однако иногда Куров замечал едва уловимое сходство: когда Николай Семенович отвлечется, задумается, глаза остекленеют, как у бати родимого, и может час просидеть, не мигнув. Волчий взгляд становится, аж оторопь берет.

Вот и сейчас таращился в угол незрячим взглядом…

– Говори, чего? – разбудил его Куров.

– Ты ведь мутанта искал? – встрепенулся тот. – Когда тебя с револьвером задержали?

Дед поиграл контрольным браслетом:

– Ну, искал… А тебе-то что?

– Сначала скажи, видел его?

– Издалека…

– На сколько метров?

– Шагов на тридцать.

– В каком месте?

– На второй партизанской заставе.

– И крестная там же встречала?

– Там же…

– Это хорошо! И каков же он на вид? Как женщины описывают?

– Толком не разглядел, – осторожно признался Куров. – Сумеречно было… Лохматый, на двух ногах стоит.

Волков воспрял:.

– Ты, крестный, первый мужчина, кто видел! Женщинам я не особенно-то верил… Скажи-ка мне, он может на расстоянии чужие мысли читать? Или свои внушать? Только не торопись, подумай.

– Что тут думать? Это только бабка Сова умеет. И читать, и внушать.

– Нет, ты погоди! – не отставал Мыкола. – Когда увидел мутанта, что почуял? Ну, страх, угрозу?

Дед пожал плечами:

– Боязно, конечно, было. Что у него на уме? Подумал, наган бы надо достать…

– И что?!

– Ничего. Прыгнул в кусты и нет его.

– Во! Значит, мысли прочитал! – Волков взволнованно вскочил. – И Любка Когут говорила, будто почуяла – курить просит! Дала ему сигарет… Это и называется телепатия – передача мыслей на расстояние!

Говорили они почти шепотом, однако Сова и впрямь обладала телепатией – внезапно побарабанила в стенку:

– Эй, Курвенко? Ты с кем там лясы точишь?

– Сам с собой! – меланхолично отозвался дед. – Приятно с умным человеком побеседовать.

– А с кем чокался, умный? Я звон слыхала!

– С зеркалом!

– Дожили, хохлы! – мстительно проговорила Сова, еще что-то пробухтела и, похоже, удалилась.

– Перестань ты, Коля! – Куров налил еще по рюмке. – Напридумываете! Какие там мысли? Может, и правда йети, снежный человек, а может, и мутант… Не в том дело.

– В том, Макарыч, в том! У диких или одичавших людей происходит мутация сознания! Они говорить не могут, а свои мысли внушать – свободно. Нет, так просто его не взять!

– Вообще-то он разумный, – вдруг согласился крестный. – Догадался ведь лукошко принести и на калитку повесить…

– Какое лукошко?

– Сова в него лукошком запустила. А он взял и принес. Бабка на меня подумала, но я не приносил… Это ведь надо было выследить, в какой хате живет. Или по запаху найти…

– По какому запаху? – вовсе загорячился Волков. – Он же мысли крестной прочитал. Сосканировал!

– Слушай, а может, не мутант это чернобыльский, а и впрямь инопланетное существо? Может, они нас контролируют? Если уж менты всяких хреновин напридумывали, за каждым моим шагом из космоса следят, то пришельцы без браслетов все про нас знают.

– Нет, не поймать мутанта! – сам с собою заговорил крестник, а поскольку свистящим, страстным шепотом, то напоминал юродивого. – Ни за три дня, ни за неделю. Ни живого, ни мертвого. Тут специальная операция требуется.

– А кто его ловить собрался? – опешил дед.

Тут Николай Семенович и рассказал про грядущую охоту на мутанта и про задание, полученное от Дременко, однако о своих намерениях жениться на Оксане умолчал, ибо ждал подходящего момента, чтоб спросить о внуке Курова и выяснить исподволь, помнит он свою невесту или уже забыл.

– Помоги, Макарыч! – чуть не взмолился он. – Надо логово отыскать! А кто, кроме тебя, найдет? Ты же вторую заставу как пять пальцев знаешь. И Дременко тебя просил, по старой дружбе.

– Зимой бы можно, – размышляя, проговорил дед. – По следам. Я там раньше берлоги искал по первой пороше. А сейчас только с собаками если…

– Собаки могут следа и не взять! Или нужны особые, притравленные.

– Зачем американцам мутанты? У них что, своих мало?

– У нас какие-то особенные, для науки… Крестный, выручи! Сходи на вторую заставу, посмотри еще! Раз он там дважды появлялся, возможно, и логово близко! Все указывает, что в России прячется.

– Место там подходящее, – не сразу и как-то хитровато проронил дед. – Схроны еще целые стоят, блиндажи. Роту спрятать можно. Мы там зиму сорок третьего жили… Но заросло все и мусором завалено – входа не найдешь.

Волков подскочил:

– Макарыч, дорогой! Проси, что хочешь ! Ты же ветеран-разведчик!

– Диверсант я…

– Никто лучше тебя того места не знает!

– Как никто? А Сова?

– Не верю я женщинам, Макарыч!

– Как я схожу, если на мне эта железка? – Дед брякнул браслетом. – Только окажусь на территории сопредельного государства, меня сразу в международный розыск, в Интерпол. А Пухнаренков политического убежища не предоставит. Он мне и в российском гражданстве отказал, хотя все справки были собраны!

– Браслет сейчас снимем!

– Ого, попробуй! Вмиг прилетят!

– Дременко вопрос решит!

– Ну, коли решит… – Куров поерзал. – Уголовное дело закроют и наган возвратят, тогда подсоблю. А то ведь разоружили! Только пускай сват сам придет и слово даст! Ему еще верю.

Волков чуть сник, но понял, что другого случая спросить про Юрко не представится.

– А ты еще сватом его зовешь?

– По привычке, – отмахнулся дед. – Мы же с ним Оксанку в этой хате и пропили, и поручкались… Эх, какой он теперь сват? Знает ведь, дело завели на меня, а хоть бы пальцем шевельнул…

– От Юрка-то вести приходят?

– Год назад последнее письмо прислал… Повышения ждал по службе… Ты только крестной не говори. До сих пор его читаю, как будто вчера пришло. Бабку дразню и себя тешу…

Дременко ни единому слову Мыколы не поверил, сразу же заподозрив некий хитрый подвох. Он ехал на таможню к Волкову, дабы передать тому специальное задание пана Кушнера – провести подготовку и продумать организацию охоты на мутанта. Депутат, вероятно, помнил «сладкое дело» и никому другому столь щепетильное и важное мероприятие поручить не мог. Но заявление о сватовстве Оксаны в первый миг повергло Тараса Опанасовича в шок. Он растерялся, пытаясь понять: что же замыслил таможенник? На что рассчитывал? Какую новую комбинацию задумал?