нужного места. Для этого выбрал приметные точки – маяки, по разным направлениям, старался их хорошо запомнить, а затем, дойдя, или доехав на велосипеде до волшебной полянки, прыгал к выбранному маяку.

Однажды, благодаря своим суперспособностям, Костя удалось избежать и серьёзных неприятностей.

В тот день, рано утром, он решил съездить на рыбалку к водохранилищу ТЭЦ. Вода из него использовалась для охлаждения пароконденсаторов ТЭЦ, при этом нагревалась сама, отчего температура воды в водохранилище была намного выше, чем в обычной реке. Купаться там можно было уже начиная с мая и вплоть до середины сентября. И сам Костя, после уроков, часто ездил из Георгиевска на велосипеде искупаться на водохранилище.

В самом широком месте оно достигало нескольких километров, из-за чего противоположный берег был практически невиден. Тёплая вода, большая площадь привели к изобилию рыбы. Сазаны, сомы водились там просто невероятных размеров.

Правда, все удобства от наличия рядом тёплого водохранилища, перечёркивались неприятностями и дискомфортом от огромного количества дыма и пепла, выбрасываемые в воздух четырьмя трубами ТЭЦ.

Преобладающие в этой местности ветра, уносили дым от Каменска, но иногда, он всё же гнал всё в его сторону, и тогда клейкие листочки на липах, высаженных в центре города, покрывались толстым серым налётом с трудом смываемый затем дождями.

Зимой пепел окрашивал снег в чёрный цвет, и ходить по такому на лыжах, было сравнимо с движением на лыжах же по асфальту, зато с гололедицей пепел справлялся замечательно.

От Каменки до водохранилища было километров двенадцать, и всё по грунтовой дороге. Туда удобней было ехать из Георгиевска, – откуда к ТЭЦ вела асфальтированная дорога и только последние три километра до пляжа приходились на грунтовку. Но если из Каменки сначала ехать до Георгиевска, а затем до водохранилища – получался большой крюк, и, хотя почти всё время движешься по асфальту, но если погода сухая, то напрямик по грунтовке получается намного быстрее. Кроме того, выбрав путь напрямик, Костя мог значительно сократить расстояние за счёт прыжка.

Проснувшись рано утром, и выкатив свой Орлёнок с привязанными к нему удочками, он благоразумно решил доехать на велосипеде до места рыбалки, а вот на обратном пути, когда дорога от реки постоянно идёт на подъём, вот тогда и сэкономить силы за счёт прыжка.

Рыбалка в тот день особо не задалась, но с десяток плотвичек и одного окунька он вытащил.

Привязав удочки и скромный улов к раме своего Орлёнка, он сначала пешком, толкая велосипед, двинулся вверх от берега. Преодолев совсем крутой подъём, забрался в седло и пока ещё трудом вращая педали двинулся обратно в деревню.

Вскоре добрался до развилки, где широкая и укатанная дорога поворачивала на Георгиевск, а другая, заросшая из-за нечастого использования короткой травкой, вела к Каменке.

Сзади раздался короткий, резкий свист, оглянувшись, Костя увидел, как из кустов, растущих вдоль дороги на Георгиевск, вылезает какой-то пацан, протаскивая сквозь ветки велосипед. Метров через сто от первого на дорогу выбирались ещё двое и тоже с велосипедами.

Костя узнал, всех троих и сразу понял: это явно засада и засада была на него. Дом, в котором они с матерью жили в Георгиевске и ещё несколько соседних, располагались недалеко от железнодорожного вокзала и назывались Вокзальными.

Подростки из Вокзальных домов враждовали с Зубовскими. К Зубовским относилось пять или шесть четырёхэтажных домов, по дороге к Зубовскому посёлку.

Из-за чего и как началась эта вражда – никто уже и не помнил. Она длилась много лет, стала традиционной, по наследству переходя от поколения к поколению, но охватывала только мальчиков-подростков в возрасте от двенадцати до пятнадцати лет. Одним из самых ярких проявлений вражды- частые массовые драки.

Предварительно обговаривались место и время встречи. Обычно это было вечером на пустыре за заводским стадионом. Использовать кастеты, колы, или другие предметы было запрещено. Лежачих бить ногами нельзя, – вот, наверное, и все правила.

Правда, с определением возраста были некоторые проблемы, потому как возраст, по договорённости, определялся классом, в котором учился участник потасовки – строго не старше восьмого, отчего второгодники имели серьёзное преимущество и не только в силу возраста. Общеизвестно: не дав большого ума, природа часто компенсирует этот недостаток наделяя особь большей физической силой. В этой категории Зубовские традиционно имели преимущество – второгодников в их рядах всегда было много.

В коллективных драках учувствовали почти все живущие в этих районах подростки, кроме законченных трусов и маменькиных сынков. Их все презирали, называли ссыкунами, не брали в совместные игры, превращая в изгоев. Общаться с ними – «зашквар».

Может позже, некоторые из изгоев, благодаря протекции родителей, чего-то и достигали в жизни, но моральный надлом, как следствие травли в детстве, всё равно оставался с ними на всю жизнь.

Костя изгоем среди своих ребят не был и быть им не желал. Он ходил на «махалово», – так между собой пацаны называли эти драки. Большого удовольствия от участия не получал: в «махаловах» был очень высок элемент случайности. Костя же с детства стремился просчитывать последствия и излишнего риска не любил, а при общей свалке, легко огрести неожиданный удар сзади по затылку, или пинок в спину прямой ногой.

Пусть и запрещалось использовать любые предметы, но некоторые «тихушники», как правило из слабых, но подлых, часто исподтишка тыкали противников шилом в ягодицу, или бедро.

Костя тоже однажды получил такой укол в плечо. В запале сразу и не заметил. Когда же для разгона подъехала милиция, и все бросились врассыпную, Костя бежал удивляясь, – странно, что пот хлюпает только под левой рукой. Дома, снял с себя кофту от спортивного костюма и увидел отверстие с потёками крови сзади в районе плеча от удара шилом.

Эта вражда делала небезопасным и перемещение подростков по городу.

Понятно, крайне опасно было появиться в районе контролируемым враждебной стаей, но неприятности могли возникнуть и на нейтральной территории.

Если сам ты из Вокзальной группировки и встретишь в городе один на один кого-нибудь из Зубовских, – в этом случае, обычно, расходились мирно, игнорируя друг друга. Но когда их трое, а ты один, –лучше затаиться, или сразу спасаться бегством.

В тот день, когда после рыбалки на водохранилище Костя доехал до развилки, где одна дорога отворачивала налево, на Георгиевск, а другая, плохо накатанная, шла дальше прямо и вела к Каменску, то он поехал прямо, возвращаясь к бабушкиному дому в Каменку.

Костя немного проехал после развилки, а когда раздался свист, и он увидел трёх пацанов, вытаскивающих свои велосипеды из кустов, вдоль дороги на Георгиевск.

Костя сразу узнал ближайшего – перепутать