Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну вот, — удрученно вздыхаю. Всегда так. Хочется как лучше, а получается наоборот.
— Да ты чего, Настён? — Денис в два шага оказывается рядом. Пальцами берет за подбородок и вынуждает смотреть на него.
— Рассказывай.
В его взгляде столько тепла и нежности, что меня прорывает.
— Я хотела сюрприз сделать, — всхлипываю я — Тебя порадовать.
— У тебя получилось, — он расплывается в улыбке, а мое сердце делает в груди кульбит. — Я знаешь как рад?
— Правда?
Смотрю на него и не могу не улыбаться в ответ. Смахиваю подступившие слезы и выдыхаю. Сердце колотится все сильнее, а внутри становится тепло.
— Ну, конечно. Иди сюда.
Денис тянет меня за собой. Опускается на диван, а меня усаживает к себе на колени. Не сопротивляюсь, лишь ерзаю, устраиваясь поудобнее и кладу голову ему на плечо.
Он заботливо гладит меня по спине и слезы высыхают сами по себе. Так уютно и спокойно в этих крепких объятиях, что не хочется даже шевелиться. Мне никогда не было так хорошо. Терпкий аромат табака и мяты окутывает меня и хочется прищуриться от удовольствия, как кошке.
— Ну хочешь завтра купим новую гирлянду? — неожиданно предлагает Денис. — Хоть две. И все-все украсишь.
— Хочу, — расплываюсь в улыбке, заранее предвкушая, куда повешу.
— Заметано.
Какое-то время сидим в тишине. Я слушаю мерный стук его сердца и едва не мурлыкаю. Теплые воспоминания из детства прорываются в реальность, и я не сдерживаю этот поток. А даже наоборот, решаю поделиться.
— Мы с бабушкой всегда дом украшали заранее. Задолго до Нового года. И елка росла прямо во дворе. Такая большая. Чтобы украсить, нужно было на лестницу взбираться. А еще вокруг окон и по кромке крыши вешали огоньки. Очень красиво и сказочно. Ты даже не представляешь…
— Не представляю, — вздыхает Денис и чуть сильнее сжимает меня. — Я давно не верю ни в сказку, ни в волшебство.
— А зря.
— Это точно, — вздыхает он и поднимается на ноги. — Хорошего понемногу.
Пересаживает меня на диван, а сам отходит к окну. Шарит по карманам, достает сигареты, но не прикуривает, а убирает обратно.
— Ой, ты же с работы, — догадываюсь я. — Что-то удалось выяснить?
— Удалось, — кивает Денис, но взгляд его очень хмурый.
— Ты их найдешь? — осторожно выспрашиваю я. Не нравится мне его настроение. Может что-то случилось, а я лезу со своими глупостями.
— Уже нашел.
— Так быстро? — округляю глаза и расплываюсь в улыбке. — Я в тебе не сомневалась. И кто это?
Несколько бесконечно долгих секунд Денис смотрит мне в глаза, словно решает, стоит мне говорить или нет. А потом все же выдает:
— Миша твой.
Информация не сразу доходит до меня.
— Нет, — качаю головой, не желая верить. — Этого не может быть.
Головой понимаю, что Денис не стал бы врать, но принять эту правду с ходу не получается.
— Прости, Настён… — сокрушенно выдыхает он. — Миша все твои деньги пробухал и…
— И? — выразительно смотрю на него, требуя рассказать все до конца.
— На девок спустил.
По телу прокатывает волна омерзения. Невольно представляю все это и меня аж передергивает.
— Фу, как это гадко!
— Я считаю, что ты должна знать правду, чтобы не питать напрасных иллюзий, — в мои мысли врезается голос Дениса, но я не готова слушать его сейчас. Мне нужно время, чтобы переварить все.
— Спасибо, что рассказал.
Разворачиваюсь и иду к ванной.
— Ты куда? — Денис мгновенно оказывается рядом и преграждает пусть.
— Мне нужно побыть одной…
— Давай только без глупостей.
В его глазах страх и волнение. Переживает за меня.
— Ты о чем?
— Ну просто… — теряется и пропускает.
Выдавливаю из себя улыбку и ухожу в ванную. Включаю воду и сползаю на пол. Обидно как, и очень горько. За что Миша так со мной? Ведь я все для него. В Москву эту дурацкую за ним поехала, потому что ему тут одному плохо было. На работу устроилась, чтобы помогать. Готовила и убиралась. Все делала, а он…
Размазываю слезы по лицу и достаю телефон. Разговаривать сейчас точно не смогу, поэтому пишу сообщение.
«Как ты мог? Я же тебе доверяла»
«Настя, не верь ему. Он все выдумал! Я люблю тебя!» — почти сразу приходит ответ, а я лишь усмехаюсь.
«Когда любят, не врут и не предают»
«Малыш, прости меня. Я виноват…»
Дальше не читаю. Заношу его номер в черный список, а потом и вовсе отключаю телефон. Плачу. Ничего не могу с собой поделать. Слезы сами льются из глаз нескончаемым потоком, но вместе с тем становится легче. С каждой секундой.
— Настён, ты как там? — Денис скребется в дверь.
— У-хо-ди, — всхлипываю и заикаюсь я.
— Нет, так не пойдет, — рычит он недовольно, но мне все равно.
Я не хочу никого видеть и слышать. Просто оставьте меня в покое.
Дверь резко дергается и распахивается. Вскрикиваю от неожиданности и смотрю на великана снизу-вверх.
Глава 18. Денис
Замок вырван с корнем. С металлическим звоном отлетает под ванну. На плитку оседает древесная пыль, насрать вообще. Починим. У Снегурки слезы как растаявшие льдинки, одна за другой крупными каплями стекают по щекам. Трогательно влажные ресницы, губы дрожат и она вся дрожит.
Маленькая моя. Понимаю, что больно, но мир вообще жесток, я постарался разбить твои розовые очки аккуратно, чтобы осколки не врезались в сердце, верящее в чудеса. А с поверхности я повынимаю.
— Насть, — протягиваю к ней руку. Сказочная девочка вжимается в раковину и всхлипывает.
На нее накатывает волнами, это очень заметно. Она старается держаться изо всех сил, но больно… я все понимаю.
Подхожу и мягко притягиваю ее к себе. Сопротивляется. Напряглась вся, будто ей железный кол в позвоночник вставили. Провожу пальцами по спине, чуть надавливая на позвонки, второй рукой держу, чтобы не сползла по мне на пол.
— Это пройдёт, — шепчу, дыханием раздувая мягкие волосы.
Она поднимает на меня заплаканный взгляд.
— Как он мог? — смотрит на меня настолько уязвимо и ранено, что я теряюсь на несколько секунд, но быстро беру себя в руки. — Как, Денис? За что? Я же ничего плохого ему не сделала. Я… все для него. Мы мечтали о красивой свадьбе, о детках. Миша тоже хотел. Предал. Почему люди так поступают? — она буквально засыпает меня вроде бы простыми вопросами, но дать на них однозначный ответ невозможно.
— У всех разные причины, — присев на край ванны, ставлю ее у себя между ног, убираю за ушки намокшие от слез пряди.
Чего только я не испытывал к женщинам за