— Господин Армин, подождите, — я попыталась притормозить, но мужчина настойчиво тащил меня за собой. — Какой осмотр? Мы ведь не в клинике! Пожалуйста, не надо!

— Не бойся, малышка, — Армин обнял меня за талию и теперь тащить меня стало ещё легче. — Я не причиню вреда. И не сделаю больно. Обещаю.

— Господин Армин! — захныкала я. — Мне страшно!

— Я вижу, — усмехнулся он. — Все, уже пришли.

Мужчина остановил меня перед собой, и обхватил мое лицо руками.

— Я посмотрю не нанес ли я тебе повреждений, — сообщил он. — Я старался быть аккуратным, но не ожидал, что ты совсем крошка. Я должен убедиться, что все в порядке.

Я покраснела до корней волос.

— Все в порядке! — выпалила я, сгорая от стыда. — У меня ничего не болит, честно!

Я соврала: "там" у меня саднило, а внизу живота разливалась тянущая боль. Но я была уверена, что скоро все само пройдет.

— Так не бывает, — Армин усадил меня на кожаный диван. — В первый раз девушке всегда больно. Перестань спорить, иначе я привяжу тебя за руки и за ноги. Ты этого хочешь?

— Нет, — обречённо ответила я.

— Поэтому докажи мне, что ты моя послушная девочка и готова все-все для меня сделать, — чуть строже добавил он.

— Ляг на спинку, — безжалостно приказал он.

Я трусливо запахнула рубашку, но Армин тут же легонько хлопнул меня по рукам.

— Нет!

— Не надо, — как можно жалобнее попросила я. — Пожалуйста!

— Нет.

Армин был неумолим. Мне уже пора к этому привыкнуть.

— На спину, — он повторил приказ. — Расставь ножки. Не зажимайся и не пытайся прикрыться.

Дрожа всем телом, я улеглась на спину, зажав в кулачках полы рубашки, и немного развела ноги.

— Пошире, — с нажимом уточнил он, и я подчинилась. — Ещё шире, — снова повторил он.

Я зажмурилась через повязку и все же выполнила приказ до конца.

— Умничка, — Армин ласково погладил меня по бедру. — Теперь расслабься. Все хорошо. Я не сделаю больно моей послушной девочке.

Я изо всех сил гнала постыдные мысли прочь, но так и не смогла отпустить их.

— Давай, успокойся, — мужчина переходил ладонью с моего бедра на талию и обратно. — Я пока уложу тебя поудобнее.

Как оказалось спинка дивана регулировалась, поэтому Армин подтянул меня ближе к краю и откинул меня назад.

— Расслабься, малышка, — продолжал успокаивать он. — Я введу в тебя самое маленькое зеркало и посмотрю.

— Не надо! — снова захныкала я.

Мой стыд усиливался осознанием, что ситуация заводит меня. Мне даже показалось, что я вот-вот испытаю прежнее удовольствие.

Моя грудь высоко вздымалась от тяжёлого дыхания, губы пересохли, а пальцы до онемения сжимали в комок тонкую ткань рубашки.

Армин тщательно вытер меня влажной салфеткой, а я резко дернулась от остроты момента.

— Тише-тише, — ласково прошептал он и медленно ввел в меня зеркало. — Умничка моя. Все хорошо.

Прохладный металл обжог нежную кожу, и я достигла предела своего возбуждения. Меня затрясло мелкой дрожью от сильного желания вновь принадлежать моему врачу.

Закусив губу, я еле сдерживала себя, чтобы не заметаться по спинке дивана. Затем я почувствовала дыхание Армина на внутренней стороне бедер и окончательно лишилась рассудка.

— Господин Армин… — горячо прошептала я, полная решимости попросить его о большем. — Господин Армин!

Но застенчивость зажала меня в угол, и все слова заканчивались сразу после имени моего врача.

— Кто у меня тут так разволновался? — довольно спросил он. — Кажется, осмотры надо проводить почаще.

Я заживо горела от стыда и желания.

Мой врач все понимает! Видит какой он производит эффект, хотя действительно не сделал ничего такого, чего не делают обычные врачи.

— Господин, Армин! Все? — наконец спросила я, задыхаясь от возбуждения. — Пожалуйста! Все!

Но мужчина нарочно подвигал во мне зеркалом, надавливая пальцем на мои распухшие от возбуждения нижние губки.

— Господин Армин! — воскликнула я и у меня сорвался голос. — Все! Пожалуйста! Все!

Армин спокойно принял мою просьбу и перестал ласкать меня пальцами. А затем осторожно вытащил из меня зеркало.

— Все в порядке, — заключил он. — Травм нет.

Затем он ещё раз вытер меня салфеткой и на этом закончил.

Как бы мне ни хотелось разрядки, но я была рада, что Армин не пошел дальше. Значит, он действительно может остановиться, когда я прошу. Он не станет брать меня силой. Это ещё больше добавляло доверия к нему.

— Все хорошо, — мужчина погладил меня по голове. — Ты настоящее сокровище, Афина. Я буду беречь мою способную малышку. Сегодня второй раз будет для тебя лишним. И пока ты в таком прекрасном состоянии, давай обсудим условия, на которых ты будешь у меня жить.

Я постаралась выровнять дыхание и поскорее успокоиться, чтобы не пропустить ни одного слова от моего безжалостного врача.

Глава 12

— Я вижу тебе хорошо со мной, Афина, — начал Армин, усадив меня к себе на колени. — Ты ведь уже поняла, что я не сделаю тебе ничего плохого?

Я кивнула, тайком пытаясь запахнуть на себе рубашку, но мужчина снова легонько хлопнул меня по рукам.

— Наши отношения, возможно покажутся тебе не совсем обычными, но я уверен ты уже знаешь, что это за отношения, — продолжал он. — Твоя сестра Гая рассказывала тебе что-нибудь о ее взаимоотношениях с мужем?

Я испуганно сжалась на коленях мужчины.

— Вы что, тоже наденете на меня ошейник? — жалобно спросила я.

Я точно не знала что за отношения у моей сестры и господином Эдером, но поначалу они казались мне очень странными. С тех пор, как они познакомились, Гая все время ходит в ошейнике. Конечно, он выглядит как красивый аксессуар из качественной кожи, но все же это был ошейник. И в целом, когда моя сестра находилась рядом с мужем, ее поведение больше было похоже на поведение домашнего питомца. Она с обожанием смотрела мужу в глаза, ждала от него любого проявления ласки, и он не скупился на это, а еще в ее образе частенько мелькало что-то кошачье. То принт кошачьих лапок на футболке или на платье, то ободок с тоненькими кошачьими ушками, а то меховые браслетики на руках. Все это было не просто невинными аксессуарами, а настоящим образом, из которого Гая не выходила.

Мы все понимали, что у Гаи и Декарта странные и не совсем обычные отношения. Я попыталась один раз сказать ей об этом, но Гая привыкла что я для нее лишь младшая сестренка и не отнеслась к моему мнению с серьезностью. Мама имела с Гаей уже более серьезный разговор, но все равно и она не