– Ой, Ева! – парень заговорил гнусавым голосом, – Сорри! Круто выглядишь! Ты норм?

– Ага. Норм, – внутри появился испуг от того, что сейчас и этот тип захочет со мной что–то обсудить, поэтому я поспешила подняться с пола, – Все суперски.

Гнусавый не сопротивлялся, поэтому я поспешила на поиски всех своих немногочисленных пожитков, которые были надежно спрятаны в небольшой сумке. Из–за тусклого света моя задача сильно усложнилась, пришлось действовать на ощупь. В момент, когда я обнаружила свою пропажу, до моих ушей долетели знакомые голоса.

– Ты обалдел? – Маринка была явно не довольна своим собеседником, – Я не ожидала, что развести девушку так сложно. Сколько она тебя маринует?

– Да какая разница? – собеседником подруги оказался Рома, – Сегодня все закончится. Дай стакан.

Я распласталась прямо напротив кухни, собирая свое рассыпавшееся барахло и став невольным слушателем странного разговора двух близких для Евы Вишневской людей.

– Это точно снотворное? Нам скорую не придется вызывать?

– Слушай, какая нахрен скорая? Не кипишуй.

– Знаешь, а нихрена у тебя не получится, – Маринка рассмеялась и загремела какой–то стеклянной посудой, – Ты думаешь, Ева тебя не раскусит? Раскусит, прожует и выплюнет. У нее хоть и мозгов маловато, но наша девочка не так проста. Она носом чует подвох.

Ведро ледяной воды, которое могло бы на меня обрушиться, не принесло бы такого ощущения шока, заставившего мое тело просто оцепенеть.

– Хорош ерунду гнать, – Волков фыркнул, – Она тупая истеричная и упрямая смазливая кукла. Если бы не я…

– Да нужен ты ей! – Колосова продолжала веселиться, – У нее таких как ты было штук десять. Думаешь, ты самый особенный?

– Это для меня она не первая и не последняя. Давай поспорим. На деньги. Если у меня получится, то ты лишишься пяти косарей.

– Это ты лишишься пяти косарей, – Марина фыркнула, – Потому что нихрена у тебя не выйдет. Точнее не войдет. Ха–ха. Топай скорее к своей кукле.

Понимая, что меня сейчас, скорее всего, обнаружат, а этого совершенно не хотелось, я со скоростью света вскочила на ноги и бросилась к спасительной гостиной, где можно было без труда слиться с толпой.

Итак… Только что на меня поспорили. И не просто кто–нибудь, а лучшая подруга и любимый человек, оценив то, что принято в культурном обществе называть честью, в пять тысяч рублей. Пять тысяч чертовых рублей! Да это даже не деньги для этих членов клуба «золотая молодежь». Но самым обидным стало чувство горького разочарования. Как можно было почти поверить этим двоим?! А та, другая Ева действительно считала этих людей близкими. А эти «близкие» за глаза называли ее истеричной, глупой, смазливой куклой, у которой в голове вместо мозга черная дыра.

Растерянность от услышанного продлилась лишь доли секунды, на смену ей пришло странное, незнакомое до сих пор чувство. И от этого внутри все будто обожгло кипятком. Я попыталась отдышаться и задавить то, что жгло изнутри. И это была совсем не обида…это была…злость? Ненависть? В любом случае это была не моя эмоция, мне очень хотелось избавиться от нее. Хотя, стоп. Зачем? Чтобы как и раньше понурив голову принимать насмешки и издевки от друзей–предателей? Бьют по правой щеке, а я подставлю левую? Ну уж нет!

Решительно захотелось отомстить. И за ту, другую Еву и за себя из другой реальности. Наверное, в какой бы реальности человек не очутился, есть те черты, которые остаются неизменными.

Может, здесь Ева Вишневская и богатенькая выскочка, но, похоже, что ее как и меня ни во что не ставят. Нужно дать понять, что я не тряпка и не слепая.

– Е–ева–а, – стоило мне на пару секунд выпасть из реальности, как меня мгновенно решили ввязать в очередную беседу.

– Приве–ет, – я вымученно улыбнулась, – Мне надо…

– Ты завтра свободна? – девушка в синем вязанном платье, окликнувшая меня, была настойчива, – Нам нужно обсудить детали твоей речи. Ты же уже пишешь речь?

– Что? Речь? – я заморгала.

– Зачем ей писать речь? – из–под моей левой руки выскочила подозрительно знакомая рыженькая девчушка, – Скажет пару слов благодарности и хорош. Это тухло и скучно.

– Катюх, уйди, а. У нас серьезный разговор, – синее платье похоже решила привязаться ко мне надолго.

– Давай завтра, а… – я замолчала, потому что на мое плечо легла знакомая рука.

– Ну, как ты тут? – Рома как ни в чем не бывало сунул в мою руку стакан с оранжевой жидкостью, – Вот, твой сок.

– С–спасибо, – я послушно приняла бокал, – Но мне надо…

– О, Волков! – вязанное платье опять заставила меня замолчать, – Ты мне тоже нужен. Где ты вообще пропадаешь? Твои документы для Англии лежат у меня почти месяц! Месяц, Ром!

– Ленок, давай не сейчас. Дай народу повеселиться. Лезешь вечно…

– И где мне тебя потом искать? – приставучая Ленок не унималась, – Куда мне твой паспорт запихнуть? В унитаз если только.

– О–о–о, ребяятыыы, – до нас докатились пьяные первокурсники, которые на скорость пили пиво десятью минутами ранее, – Давайте чокнемся!

– Ай! Вы мне все ноги поотдавили, – Ленок запрыгала на месте, в то время как Рома послушно принимал огромный бокал с золотистым напитком.

Я попыталась выбраться из этой кучи, но не тут то было.

– Кто пролил на меня пиво?! – закричала рыженькая Катюха, – Это не прикольно!

– Да не гунди! – длинный белобрысый первокурсник дернул девушку за руку, – Чокнемся!

– Чокнемся! – проорали остальные ребята, включая Волкова, который подтянул и мою руку с соком для этого идиотского массового чоканья в процессе которого мне трижды чуть не вывихнули запястье

–У–у–ура! Пей! Пей! Пей! – гул из голосов нарастал, и все участники нашего сборища принялись поглощать содержимое бокалов.

– Ой, а что это у тебя? Оранжевенькое… Ик! Сок? – Катюха, глаза которой разъезжались в разные стороны, заставила меня остановиться в процессе утоления жажды.

Вот Черт! Черт, черт, черт! Я выпила из этого идиотского бокала…

Этого не может быть! Хотя нет, такое могло случиться только со мной. Если бы организовывали конкурс среди неудачников, я бы точно стала чемпионом. Интересно, если положить грабли на пол, сколько раз я буду на них наступать, пока до моих мозгов, наконец, дойдет, что шишка от удара деревяшкой по лбу меньше не становится. Кто–то решил меня отравить, и я узнала об этом? Да, конечно, я выпью отраву! Налейте, пожалуйста, два стакана…

Черт возьми! Что делать то? Как быстро эта дрянь действует? У меня кружится голова от духоты или от снотворного? Вот черт! Черт! Черт!

– Э–эй! Вишневская! Ты чего позеленела? – Ленок выхватила мой стакан и за одно мгновение осушила остатки содержимого, я даже глазом моргнуть не успела, – Спасибки! Ненавижу вкус пива.