Покажи, покажи, что там у тебя, — сразу пристал Мишка, снедаемый любопытством.

— Безматерных удостоверение выдал, — предположил Володя.

Дима кивнул.

— Ментом стал. На время. Но об этом не треплитесь, — предупредил он их.

— Могила! — Клятвенно пообещал Мишка. Володя промолчал, да Дима и не нуждался от него ни в каких заверениях. Володя молчун гранитный. Он знал, когда можно рассказывать, а когда прикинуться вешалкой.

Как они и договаривались, около кабинета ректора собралась вся дружина. Парни тоже не теряли время даром, услышав о пользе холодного оружия, но до топоров никто не додумался. Максимум, чего достиг прогресс, — почти половина вооружилась металлическими палками и теперь старалась, чтобы они выглядели не слишком заметно. Как-то непривычно около ректората стоять с таким металлоломом. О том, что вскоре его придется пускать в ход, никто не думал. Местное хулиганье опасности не представляло, а не местное было слишком грозным, чтобы обращать внимание на несколько студентов. Они играли в войнушки, как дети.

Вид троицы историков с секирами вызвал взрыв восторга.

— Поступаю на истфак! — Объявил физик Костя Черепанов, невысокий, но широкий в плечах, огненно рыжий второкурсник. Его можно было понять. Секира так и просилась в руки.

— Здорово! Теперь все девки наши! Берегись обезьяны! — Загудели вокруг.

За шумом они не заметили, как открылась дверь приемной ректората и оттуда выглянула секретарша. Увидев столько железа весьма угрожающего вида, она побледнела:

— Р-ректор просит пройти вас в свой кабинет. Ой, мамочки, — вырвалось у нее, когда к ней, как старший, двинулся Дима. Решительно держащий топор в своих руках, он показался воином из голливудских «Викингов». Секретарша скользнула за свой стол, отгородившись от вошедших. В приемной ректора бывали всякие люди, но топороносцы еще не появлялись.

Ректор имел более крепкие нервы. Поздоровавшись с Димой, он приглашающе махнул рукой остальным. В большом кабинете места хватило всем, хотя помимо студентов сидели два проректора, несколько деканов и заведующих кафедрами. Всех разглядеть Володе не удалось. Они расселись, и ректор сразу перешел к делу.

— Я пригласил вас к себе для того, чтобы посмотреть на институтскую дружину богатырей. — Неспешно заговорил он. — У нас два учебных корпуса, три общежития, все они нуждаются в охране. От вахтеров помощь небольшая, милиция вряд ли способна серьезно помочь. Вы не обижайтесь, но и от вас вряд ли будет большой толк.

Дима согласно нагнул головой. Он тоже в этом пока не сомневался. И даже был рад, что от них не требуют подвигов.

— И все же, вы какая — никакая помощь. Мы тут посоветовались и решили платить вам небольшие деньги — сотни три в месяц. Это копейки, но у института больше нет средств. И конечно, вас будут бесплатно кормить по повышенным нормам. Профсоюз на это имеет указание. Это все, что я могу сделать на сегодняшний момент. Если придут дополнительные ассигнования от МЧС, мы пересмотрим оплату.

Он оглядел студентов и улыбнулся.

— Смотрю на ваше оснащение и не знаю, что сказать. Как меняется наша жизнь!

Эти слова у ректора вырвались помимо его воли, настолько невероятным казалось присутствие в кабинете главы педагогического вуза парней с железными трубами, а троих и с топорами. Черная сотня какая-то, а не студенты. Он постарался скрыть замешательство вежливой улыбкой.

— И все же я рад, что у нас есть такие инициативные студенты, готовые обеспечить и свою безопасность, и безопасность окружающих. Мы вас одних, конечно, не оставим.

Вот оно самое главное! Володя напрягся, посмотрел на Диму, увидев, что тот тоже принял крайне настороженную позу. Их, кажется, собираются стреножить. Пообещали дежурства преподов в общагах, теперь вот дружина.

«А ты ожидал чего-нибудь другого?» — Спросил он себя и мысленно покачал головой. Оказаться без преподов в таком мероприятии невозможно. Никто не разрешит кучке пацанов бряцать железками. Хорошо, если топоры не отберут.

Угадал! Представительный декан физмата с серебряными нитями седины в черных волосах откашлялся и спросил:

— Но… может, дружину составить без топоров? — Он неодобрительно покосился на гордо, прямо-таки вызывающе опершегося на свое оружие Диму. На студентов физико-математического факультета, держащихся более скромно, он старался не смотреть, чтобы не дать воли гневу.

Ректор его не поддержал.

— Что делать, Борис Сергеевич, время жуткое наступило, — он вздохнул, — как бы всем за топоры браться не пришлось.

— Да, да, — подхватил один из деканов, Володя не знал, как его зовут. — Пусть берут топоры, надеюсь, — он лукаво сощурился, — против своих преподавателей не повернут.

— Мне кажется, — сменил тему ректор, — преподаватели, особенно помоложе, тоже должны или войти в состав студенческой дружины, или составить собственный отряд. Дело нешуточное. В новых условиях нам надо заняться самозащитой. А там, глядишь, все уляжется.

Последняя фраза вызвала всеобщее оживление преподавателей. Как им хотелось, чтобы неведомые пришельцы оказались на земле транзитом и их нападение, как страшный сон, было временным, на несколько дней.

— Но об этот позже. — Продолжил ректор, сделав приличную паузу. — Теперь о контроле. Куратором добровольческой дружины я предлагаю назначить заведующего кафедрой физкультуры.

Володя презрительно сморщился. Он был о ректоре лучшего мнения. Плюгавенький и мстительный Владимир Петрович не пользовался никаким уважением студентов. Какой из него руководитель дружины. Ему бы перед студентками покрасоваться, да перед студентами повыпендриваться при получении зачета перед сессией.

Не только у студентов, у многих присутствующих преподавателей предложение ректора вызвало недовольство.

— Максим Николаевич! — Обратилась к нему декан филфака, вредная в общем-то женщина, невысокая, седая — типичный пережиток советской эпохи. Володя напрягся. Похоже, у них возникают большие проблемы. Он не угадал.

— Мне кажется, что куратор дружины должен быть мужчиной более здоровой комплекции и помоложе, — извиняюще улыбнулась она физкультурнику.

Тот не обиделся на такую низкую оценку его мужских способностей.

— Да-да, конечно.

Володе даже показалось, что он обрадовался. Еще бы! Зная характер любезного Вовы, вряд ли он желает ползать по вечерам, по ночам по улицам, общагам, вылавливая хулиганов,