– Вы хотите вернуть деньги, – едва заметная улыбка скользнула по моим губам, когда я произносила эту фразу.

– И… – он ждал пояснений.

Я не стала испытывать его терпение.

– Вы в плюсе при любом раскладе, – пояснила я. – И если деньги находит полиция, и если деньги нахожу я. Если я буду действовать от вашего имени в полиции, то вы снова убиваете сразу двух зайцев. С одной стороны, я получаю сведения, которые помогут мне двигаться по следам вора и убийцы быстрее. С другой стороны, следователь будет чувствовать ваш неусыпный интерес, и, зная о ваших тесных отношениях с полковником, примется работать с удвоенной силой. Как ни крути, а вы в выигрыше.

– Я подумаю над вашим предложением, – произнес Радукевич.

– Но в любом случае, какое бы решение вы ни приняли по этому вопросу, мне необходимо получить от вас кое-какие сведения, – заявила я.

– Что именно вас интересует? – уже более благосклонным тоном спросил он.

– Меня интересует ваш телефонный разговор с Губановым накануне его смерти, – ответила я.

– Снова ты? – Радукевич кинул на Потоцкого свой знаменитый раздраженный взгляд, но на этот раз он не возымел действия.

– Да, про звонок сказал я. А как ты хотел? В конце концов, это и мои деньги тоже. И я имею право пытаться получить их назад тем способом, в который верю, – воодушевленный моей победой, смело заявил Потоцкий.

И Радукевич ему не возразил. Вместо этого он устроился поудобнее в кресле и принялся излагать подробности звонка, который меня так интересовал.

Первые солнечные лучи зарождающегося дня застали меня уже в пути. Накануне вечером, после обмена любезностями с Валентином Радукевичем, я поднялась к себе в номер. Несмотря на то что при первом знакомстве Валентин был не слишком любезен со мной, тем не менее полезной информации я из него выудила порядочно. Во-первых, он выложил мне все подробности истории о поисках вора Андреем Губановым. История интересная и поучительная. Во-вторых, к концу беседы Валентин все же согласился с моим планом насчет внедрения личного помощника в следственную группу, ведущую дело Губанова. В-третьих, и это, пожалуй, самое главное, Радукевич дал мне номер телефона одного суперинтересного человечка, который должен был мне помочь в поисках парня на навороченном «уазике». И это было самым ценным. В местном ГИБДД у меня прихвата не было, а выискивать знакомых через знакомых было бы слишком утомительно. В итоге общие знакомые, естественно, нашлись бы, но время было бы потеряно безвозвратно. А его-то я терять и не была намерена.

После того как Валентин Радукевич закончил свой рассказ, я спешно распрощалась с обоими приятелями. Но не прошло и десяти минут, как с Потоцким мне пришлось встретиться вновь. Он позвонил по внутренней связи гостиницы, начал что-то бессвязно бубнить в трубку. Единственное, что я поняла из его многословной речи, это что он должен со мной встретиться. И непременно сию минуту. Честно сказать, меня и саму съедало любопытство, как же Потоцкий решился вызвать меня для ведения расследования, если его компаньон был категорически против этой затеи. Мои наблюдения за приятелями говорили о том, что в этом оркестре ведущей скрипкой является вовсе не Егор Потоцкий. Как же получилось, что я все-таки здесь?

Вот поэтому я и не отказала Потоцкому в аудиенции. Он поднялся ко мне в номер так быстро, будто звонил мне не из холла, а стоя непосредственно под дверью моего номера. Первые пять минут Потоцкий извинялся за неприятный инцидент, произошедший в кабинете Радукевича. Егор был уверен, что Валентин не станет во всеуслышание объявлять о своих сомнениях по поводу целесообразности вмешательства частного детектива в полицейское расследование. И как я его ни убеждала в том, что ничего страшного не произошло, он никак не мог успокоиться и перейти наконец к обсуждению того вопроса, ради которого он и выпросил эту аудиенцию. Тогда я решила действовать методом «клин клином вышибают» и задала ему вопрос в лоб. Как, мол, вы, Егор, решились пойти против желания компаньона? Почему не разделили его мнение, и откуда у вас, собственно, такая вера в частную сыскную практику?

Потоцкий ответил охотно. Против воли Радукевича он пошел по простой причине: он ее в тот момент вовсе не знал, волю эту. Когда тракторист Ванятка, у которого мы с Настей и дедом Поликарпом Евграфовичем ночевали, приходящийся Егору Потоцкому родственником, позвонил и предложил воспользоваться услугами детектива, чтобы отыскать деньги, эта идея показалась Потоцкому просто гениальной. Мысль о том, что Радукевич может думать иначе, Егору в голову попросту не приходила. Сюрприз ожидал его уже утром. Вернее, даже в обед, когда мы с ним закончили осмотр офиса Губанова.

Это Радукевич позвонил ему на сотовый, когда он так поспешно меня покинул. Радукевичу доложили, что Егор гуляет по городу с симпатичной девушкой, и Валентину стало интересно, что это за новая пассия у друга. Тут-то его и ждал сюрприз. Оказалось, что эта девушка никакая не возлюбленная компаньона, а самый настоящий детектив. И приехал этот детектив в районный центр для того, чтобы расследовать убийство Губанова и кражу денег. От такого сюрприза Радукевич пришел в неистовство. Как говорится «без меня меня женили». Так и с Валентином получилось. Потоцкий вызвал детектива, даже не посоветовавшись с другом. И заслуженно получил саботаж собственной идеи.

Вот и пришлось Потоцкому плясать между двух огней. С одной стороны – разгневанный компаньон, с другой – я, бросившая все свои дела и по первому зову явившаяся в районный центр. Откровения Потоцкого многое расставили по своим местам. Теперь поведение Валентина не казалось мне подозрительным, а с учетом тех договоренностей, которых мне удалось достичь, я и вовсе была довольна результатом встречи. После того как все объяснения были получены, я предложила закрыть эту тему раз и навсегда, чтобы больше она не отвлекала нас от основной задачи. Потоцкий охотно согласился. И выложил наконец цель своего визита.

Оказывается, он хотел предложить мне на время расследования воспользоваться услугами водителя Радукевича. Валентину, мол, эта идея пришла в голову только после моего ухода. Я усмехнулась, подумав: «И здесь Радукевич хочет держать руку на пульсе. Проворный мужичок, ничего не скажешь». Но от предложения отказалась, сославшись на безумную любовь к самостоятельной езде. На том мы и разошлись.

После его ухода, когда меня наконец оставили в покое, я принялась вызванивать того волшебного человечка, который гипотетически должен был помочь решить проблему с обнаружением местонахождения «уазика» и его владельца. Получилось это у меня только с девятого раза. Либо человечек страдал тугоухостью, либо был настолько занятой, что элементарная процедура поднятия телефонной трубки не находила места в его плотном графике. Так или иначе, но побеседовать с ним я успела еще с вечера. И в результате этой беседы сегодня утром у меня была назначена встреча. Ради нее я и предприняла столь раннюю поездку.

С Вахтангом, как велел себя называть человек Радукевича, мы условились встретиться у главной местной достопримечательности – художественной композиции из камня под названием «В глубинах». Композиция эта являлась творением местного скульптора, чем несказанно гордились жители районного центра. Подробности о композиции и отношении населения к ее существованию я успела получить от горничной, пришедшей поинтересоваться, как дела у новой жилички, не нужно ли чего и довольна ли я номером. Я тут же воспользовалась возможностью выяснить все про композицию с таким неподходящим местности названием. В районном центре отсутствовали какие бы то ни было водоемы. Где уж тут искать глубины?