В какое-то мгновение Джеффри охватила ярость. У Франсины словно не было сердца, она рассуждала и жила как робот. Зачем природа подарила ей прекрасные небесной синевы глаза и губы, как у Ренуаровой Жанны Самари? Не лучше ли было отдать их женщине, полной жизни и желания любить?

Подошедший официант с подносом в руках поставил на стол тарелки и разложил приборы. Как только он удалился, Джеффри порывисто наклонился вперед и спросил:

– Ты когда-нибудь любила, Франсина?

Франсина по-королевски величаво постелила на колени салфетку и как будто на миг задумалась.

– Пожалуй, нет.

– А если мы с тобой поженимся, родятся дети, а она вдруг нагрянет? Любовь, от которой не спрячешься ни в свете, ни в фамильном замке?

Франсина, снова погрузившись в мысли, приступила к ужину. У Джеффри, хоть он и питался целый день одним крепким кофе, вдруг напрочь пропал аппетит.

Наконец Франсина ответила:

– Ну, если любовь нагрянет, тогда и придумаем, как быть. Хотя, признаюсь честно, я предпочла бы прожить без нее. Не раз видела, как страдают несчастные влюбленные. Вспомни, например, что было с тобой. Как представишь – делается дурно.

Перед глазами Джеффри мелькнул неясный волшебный образ. Он больше не ломал голову над тем, почему его бросила Роберта, и почти изжил в себе обиду, но всякий раз, когда описывал в романах прекрасную возлюбленную, невольно думал лишь о своей беглянке.

– Не уверена, что я вообще это вынесла бы, – печальнее обычного прибавила Франсина.

В какой-то миг Джеффри показалось, что он слышит в ее голосе нотки страха. Может, и она такая, как все, но прячет человеческое настолько глубоко, что и сама не знает, способна ли любить или страдать? – подумал он. И может, если бы родилась в другой семье и получила бы иное воспитание, умела бы смеяться до упаду и умываться слезами?

– Да, любовь бывает жестокой, знаю по собственному опыту, – сказал он. – Но, поверь, тех, кто никого никогда не любил, мне искренне жаль.

Франсина посмотрела на него бесстрастным взглядом, и Джеффри стало все равно, на самом ли деле она столь бесчувственна или же только делает вид.

– Меня, пожалуйста, не жалей, – попросила Франсина, накалывая на вилку кусочек мяса. – Я вполне счастлива. Живу именно так, как мне нравится.

– Серьезно? – Джеффри внимательнее, чем когда-либо, заглянул ей в глаза, но не увидел в них ничего, что шло бы вразрез со спокойным голосом.

– Конечно, серьезно. – Франсина отправила в рот мясной кубик, тщательно прожевала и проглотила. – Мне недостает единственного: умного мужа из достойной семьи. Потому я и сделала тебе предложение.

Джеффри внутренне содрогнулся. Расчетливость Франсины пугала.

– Я не тороплю тебя, – сказала она. – Все как следует взвесь, подумай о том, что ты, как никто, обязан подарить бедным родителям продолжателя рода.

– Обязан не более, чем любой другой сын, – поправил ее Джеффри.

– Спорить не стану, но я иного мнения, – сказала Франсина, сдержанно улыбаясь.

Джеффри решил, что первое время вообще не будет вспоминать о бредовом разговоре – уйдет с головой в работу, а позднее, если возникнет желание, прикинет, есть ли хоть малейший смысл в словах Франсины. Но через день позвонила мать и с восторженными ахами расписала «ангельски хорошенького» внука подруги. А в конце жалостливо прибавила: вот бы и мне такого.

Джеффри всерьез задумался. Может, и правда сжалиться над стареющими родителями? Забыть о несбывшихся надеждах, поверить наконец в то, что потерянного уже не вернешь, и найти утешение в семье? Пусть с нелюбимой, но предсказуемой женщиной, без пожара в сердце, но и без страха сгореть от новой безумной тоски...

Он мучился неделю. В неспокойных снах видел то Франсину, то ее прямую противоположность – Роберту. И устав от собственной дурацкой нерешительности, в конце концов позвонил Франсине и ответил согласием.

– Что ж, замечательно! – сказала она. – Предлагаю как можно скорее поставить в известность родителей. И, если ты не против, переехать на время в Лондон.

– В Лондон? – Джеффри нахмурился. – У меня работа, свои планы, понимаешь?

– Конечно, дорогой.

Она тут же стала называть его дорогим, как и положено невесте. Джеффри сделалось не по себе, но он уже принял решение, потому не должен был обращать внимание на мелочи.

– Да, я все понимаю, – сказала Франсина. – Если ты согласишься, тебе выделят удобные комнаты у нас дома. Как раз напротив библиотеки. Или давай я позвоню Фрэнку, пусть найдет и снимет для тебя подходящую квартиру?

– Зачем нам ехать в Лондон? – спросил Джеффри, стараясь не выдавать голосом беспричинного раздражения.

– Во-первых, надо бы устроить прием по поводу нашей помолвки. Естественно, пригласим твоих родителей, Вэлари с Арчибалдом и близких друзей.

Джеффри представил, как глупо будет выглядеть и неловко себя чувствовать на званом обеде и подумал: при первом же удобном случае предупрежу Франсину, что я, как и раньше, буду появляться лишь на тех торжествах (про себя он называл их сборищами кривляк), от которых никак не отвертеться.

– Потом следует подумать о свадьбе, – прибавила Франсина. – По-моему, лучше отпраздновать ее в Лондоне. Не представляешь, сколько нам предстоит хлопот! Разумеется, организацией займутся профессионалы, но сначала надо их найти, а выбирать фасоны нарядов, зал, украшения, сувениры для гостей и все остальное придется в любом случае нам самим, тут уж никто не поможет.

Джеффри запустил руку в волосы и сжал пальцы в кулак. Только этого ему не хватало! Бегать по Лондону в поисках изысканных фасонов и подарков – таких, чтобы поразить жадную до всего дорогого толпу. Не психуй! – велел он себе. Свадьба для мужчины, даже влюбленного в невесту, нередко страшная пытка. Надо набраться терпения и пережить этот маскарад. Потом будет легче.

– Если у тебя много дел, можешь приехать позже, – предложила Франсина. – Или давай отметим свадьбу здесь – по большому счету это не столь важно.

Франсина хотя бы не капризничала и была готова уступить. Джеффри смягчился. И подумал вдруг: а почему бы и впрямь не пожить в Лондоне? Я ведь давно мечтал сменить обстановку, но с тех пор как... В общем, с некоторых пор будто прирос к Дублину...

– Ладно, давай на время переедем в Лондон, – согласился он. – Но был бы тебе признателен, если бы сувениры и все остальное ты выбрала сама. Ну, или с подругами, с матерью. Я не хотел бы отрываться от дел... Если только изредка. И вообще предпочел бы обойтись без пиршеств.

– Договорились, выберем все без тебя.

– Квартиру я найду и сниму сам.

– Как скажешь, дорогой.

Джеффри приехал домой, словно пьяный. Всю дорогу в голове вертелись вопросы. Что Роберта делает в Лондоне? Почему так странно себя вела? Где этот ее Уилли?