— Несомненно. Чем ты так насолила Виолетте?

— Хм… — Лизи забавно сморщила аккуратный носик и склонила голову набок, — Понятия не имею. Мы с ней даже в одной школе не учились. А, постой! Дэвид, это ведь ее парень, да?

— Тебе лучше знать.

— Представь, нет. Но если исходить из банальной логики, то раз он пришел с ней сегодня на вечеринку, то он ее парень, так? А я с ним пару раз переспала в прошлом месяце. А вообще я бы на месте Виолетты не напрягалась. Дэвид, мягко говоря, совсем не образчик морали. Как и все вы!

— О! — излишне громко вскричала Лизи, едва мы ступили в зал ресторана The Dorchester, — Это ведь Платон Каримов! Вон там! Там! Знаешь его? С кем это он?!

Сердце мое совершило кульбит, ударившись о ребра. Я задохнулся и закашлялся.

— Кто эта девица?! — в голоске Лизи послышалось возмущение, — Ты только посмотри, что на ней! Это же прошлый сезон!

Если честно, я мало понимал, что на Маше надето. Потому что я, скорее, видел, что она обнажила и выставила напоказ. Она сидела в изящной позе, закинув ногу на ногу, и опершись локтем о подлокотник широкого стула, слегка заведя руку назад, открывая линию груди и делая прямой спину. Вот откуда у девчонки, выросшей в музейном подвале аристократические манеры?

— Я хочу немедленно с ней познакомиться, — Лизи решительно двинулась к их столу, увлекая меня за собой.

Я не успел ее остановить. Платон уже повернул голову на шум, который произвела моя спутница, и теперь наблюдал за ее подходом с удивлением. И ужасом? Он что, правда ее испугался? С чего бы?

Впрочем, это почти сразу стало понятно.

— Платоша! — нежно и как-то совсем не по-Лондонски проворковала моя спутница, — Сколько лет, сколько зим, старичок!

Парню пришлось поспешно встать, чтобы она не застигла его сидящем, подлетев к столу. Несчастный едва не опрокинул стул. Удержал его за спинку в последний момент. Руки у него дрожали. Видимо, Лизи могла многое рассказать о нем Маше. И он этого, разумеется, совсем не хотел. Маша же удивленно взирала на нашу пару. В ее больших зеленых глазах переливалась гамма эмоций. Что там? Неуверенность? Злость? Страх? Я не мог разобрать. Мы встретились взглядами и замерли, оба не в силах пошевелиться. Она сдалась первой, опустила глаза, залившись краской. Ну, понятно, ей неуютно, я застукал ее на свидании с русским миллиардером. Интересно, почему? Нравится разыгрывать из себя независимую и гордую представительницу науки? А попалась на том, что ужинает в дорогом ресторане, нацепив открытое платье?

Я остановился на шаг позади Лизи, предоставив ей разыграть партию. Пытаться оттащить ее от Платона сейчас все равно не имело смысла. В детстве мы звали ее «бульдожкой» именно за то, что отобрать из ее рук ничего не получалось. Она и теперь не собиралась сдаваться. Да и я этого совсем не хотел. Я продолжал сверлить взглядом макушку Маши, понимая, что ей наверняка неуютно от этого. Но мне было плевать. Я хотел пробить дыру в ее броне. Посмотреть какая она там, внутри. Какая она настоящая?

— Лизи! — натужно прохрипел Платон и затравленно улыбнулся.

Кажется, я выбрал очень правильную даму для этого вечера. Хотя понятия не имел, что все сложится так удачно.

Он откашлялся и повторил с продолжением:

— Лизи. Очень рад тебя видеть! Как ты поживаешь?

— Отвратительно! Меня едва не раздели!

— В самом деле? Очень прискорбно это слышать, — Платон покосился на меня, но я лишь дернул бровью, мол, не бери в голову. Он вдруг усмехнулся и стал самим собой, пробубнив с ухмылочкой, — Это ведь не слишком-то и сложно, правда? Стоит только дернуть за ленту на твоем банте.

— Нахал! — Лизи рассмеялась, — Где ты пропадал, старичок?! Мы все о тебе скучали! И я смотрю, слухи ходят правдивые, да?

Тут чертовка, наконец, перевела взгляд на Машу. Та вздрогнула и подняла глаза на Лизи. На меня она намеренно не смотрела. Она уже пришла в себя, но на ее щеках остался нежный румянец. Вот она какая. Совершенно беззащитная. Совершенно здесь чужая. Она как дивный тепличный цветок, чудом выросший на меловом утесе. Она настолько необычна и притягательна, что каждый из нас норовит завладеть ею, поместить в свою коллекцию, даже не задумываясь, что этим убьет ее. Я чувствовал, как ей холодно. Если бы я только мог, я бы накрыл ее своим пиджаком. Я бы обнял ее, прижал к себе, согрел. Но чертовы приличия! Я сжал пальцы в кулаки и осторожно выдохнул лишний воздух, чтобы не привлекать внимание.

— Слухи? — тем временем затупил Платон. Но быстро спохватился, не дав Лизе ни единого шанса сболтнуть очередную бестактность, — О, да, все верно. Лизи, познакомься, это Мария Зайцева, очаровательная девушка из России.

— Тцатцава, — ожидаемо запуталась в ее фамилии Лизи и смущенно улыбнулась, — Простите, но это что-то совсем не произносимое. Вам надо поскорее сменить фамилию. Скажем, на… тут она бросила лукавый взгляд на меня. И я взмолился, чтобы она не ляпнула ничего такого, за что мне будет неоправданно стыдно. Но на небе объявили перекур, поэтому Лизи все-таки ляпнула, — Скажем, на Сеймур.

— Звучит заманчиво, — Мария улыбнулась. Она изо всех сил старалась выглядеть ничуть не смущенной. Как и я, — А пока меня не удочерил один из местных Сеймуров, зовите меня Мария без всяких фамилий.

— А вы мне нравитесь! — Лизи хлопнула в ладоши и покрутила головой, ища официанта. Тот понесся к ней от стойки на полусогнутых. Она обратилась к Маше, — Вы ведь не против нашей компании? Мы планировали поужинать вдвоем, но теперь я просто не усижу за отдельным столиком. Мне о многом нужно вас расспросить. Я ведь, получается, первая, кто видит вас вместе, а?

Я не выдержал и малодушно закрыв глаза, понуро опустил голову. Чтобы никто не заметил торжество и бурную радость. Я готов был расцеловать Лизи прямо сейчас. Я бы не смог лучше испортить свидание Платону и подсадить меня к Маше.

— Ну, э… — невнятно отреагировал Платон, и я его прекрасно понимал, но уводить Лизи от их стола насильно даже не подумал. И тому пришлось радушно, хоть и с усилием улыбнуться, — Старушка, о чем разговор.

— Мы пересядем за стол побольше, — тут же распорядилась великосветская львица. Похоже, она собралась подзакусить Платошей. Пусть сожрет его целиком, если так хочет.

Глава 4

Маша

Ужин получился неординарный во всех смыслах. Сначала мы с Платоном разыграли его официальную часть. И с нашей стороны все