Довольно любопытно, что эти картины представали перед моим взором с удивительной отчетливостью и это приносило мне явное облегчение. Каждую ночь, отходя ко сну, я думал о них, и все более и более полно мне открывались ранние годы моей жизни. Образ матери всегда был главной фигурой неспешно разворачивающегося зрелища, и всепоглощающее желание снова увидеть ее все больше овладевало мною. Это чувство стало настолько сильным, что я решил прервать все работы и удовлетворить его. Но вырваться из лаборатории, как оказалось, было очень нелегко, и прошло несколько месяцев, в течение которых я успешно восстановил все впечатления моего прошлого вплоть до весны 1892 года. В следующей сцене, которая возникла из мглы беспамятства, я увидел себя в «Отель де ля Пэ» в Париже, в момент, когда я очнулся после одного из привычных для меня кратких провалов в сон, которые были вызваны длительным умственным напряжением. Представьте себе мою боль и страдание, когда меня пронзила мысль, что сообщение, которое мне вручили в тот самый момент, содержало печальную весть о том, что моя мать умирает. Я помню, как проделал длинное путешествие домой, не останавливаясь даже на час, и как она испустила последний вздох после нескольких недель агонии. Особенно удивительным было то, что в течение всего этого периода частичной потери памяти я вполне отчетливо представлял себе все, что касалось предмета моего исследования. Я мог вспомнить малейшие детали и совершенно незначительные подробности того, как проходили мои эксперименты, и даже читать наизусть по нескольку страниц текста и сложных математических формул. Я твердо верю в закон компенсации. Подлинное вознаграждение всегда пропорционально затраченному труду и принесенным жертвам. Это одна из причин моей уверенности в том, что для будущих поколений наиболее важным и ценным из всех моих изобретений окажется усиливающий передатчик. Я пришел к этому заключению не столько потому, что он с неизбежностью повлечет за собой коммерческую и индустриальную революции, но из-за гуманитарных последствий многих достижений, которые он сделает возможными. Рассуждения только о приносимой пользе не многого стоят в сравнении с высшими благами цивилизации. Мы стоим лицом к лицу с серьезными проблемами, которые не могут быть решены, если заботиться только о нашем физическом существовании, какой бы мерой изобилия оно ни было обеспечено. Наоборот, прогресс в этом направлении чреват риском и угрозами, не менее опасными, чем те, что порождены нуждой и страданиями. Если бы мы смогли высвободить энергию, заключенную в атомах, или открыть какие-то другие пути получения дешевой и неисчерпаемой энергии в любой точке земного шара, это достижение могло бы стать для человечества не благодеянием, а бедствием, повлекшим за собой распри и анархию, которые в конце концов завершатся приходом к власти ненавистного режима насилия. Наибольшее благо принесут технические усовершенствования, сделанные с целью объединить и гармонизировать общество, и таким, безусловно, является мой беспроволочный передатчик. С его помощью человеческий голос и облик можно будет воспроизвести где угодно, и заводы будут работать на энергии от водопадов, расположенных в тысячах миль от них. Воздушные машины смогут облетать Землю без остановок, а управляемая солнечная энергия будет создавать озера и реки с целью использования их движущей силы и возвращения к жизни безводных пустынь. Его внедрение в телеграфную, телефонную и подобные им системы автоматически устранит атмосферные и всякие другие помехи, которые в настоящее время существенно ограничивают возможности использования беспроводной связи. Это насущная тема, которой следует посвятить несколько слов. В последнее время многие самонадеянно утверждали, что они преуспели в устранении этих помех. Все описанные устройства я тщательно исследовал и большинство из них испробовал задолго до появления публикаций о них, но каждый раз результат был отрицательным. Недавнее официальное заявление соответствующей службы Военно-морских сил США, надо полагать, научило некоторых редакторов развлекательных новостей давать реальную оценку такого рода сообщениям. Как правило, эти попытки основаны на теориях, настолько несуразных, что всякий раз, когда они мне попадаются на глаза, я поневоле прихожу в веселое расположение духа. Совсем недавно прошла оглушительно шумная реклама нового подобного рода открытия, но оно лишь показало, что и на этот раз гора родила мышь. В этой связи мне вспоминается захватывающе- интересный случай, который произошел с год назад, когда я проводил эксперименты с токами высокой частоты. Именно тогда, с год назад, Стив Броуди прыгнул с Бруклинского моста.[3] Позже этот рискованный трюк был опошлен подражателями, но первое сообщение наэлектризовало весь Нью-Йорк и произвело на меня настолько сильное впечатление, что я часто говорил об отчаянном смельчаке. Как-то в жаркий день мне захотелось освежиться, и я зашел в одно из тридцати тысяч популярных заведений этого громадного города, где подавали отличный двенадцатиградусный напиток, который теперь можно заполучить разве что, если совершить путешествие в одну из бедных разоренных европейских стран. Было много посетителей, людей довольно простых, и предмет обсуждения предоставил мне великолепную возможность небрежно заметить: «Вот так я и сказал, когда прыгнул с моста». Не успел я произнести эти слова, как почувствовал себя подобно спутнику Тимофена из поэмы Шиллера.[4] Во мгновение ока там началось вавилонское столпотворение и с десяток голосов закричали: «Это Броуди!» Я бросил на стойку двадцатипятицентовую монету и ринулся к выходу, но толпа следовала за мной по пятам с криками: «Стой, Стив!», что, видимо, было не так понято другими, которые пытались меня задержать, когда я как безумный помчался к своему укрытию. Стремительно заворачивая за углы, я, к счастью, сумел, воспользовавшись пожарной лестницей, добраться до лаборатории и там, сбросив пальто, прикинулся усердным кузнецом и как бы продолжил работу. Но эти предосторожности оказались ненужными, так как я ускользнул от своих преследователей. Долгие годы после этого, по ночам, когда воображение превращает в фантомы пустяковые дневные беспокойства, я часто представлял, ворочаясь в постели, какой была бы моя судьба, если бы тогда толпа меня настигла и обнаружила, что я не Стив Броуди! Так что инженер, который недавно выступил перед техническим обществом с докладом о новом способе подавления помех, основанном на «пока что неизвестном законе природы», кажется мне таким же безрассудным, как я, когда он утверждал, что эти возмущения распространяются вверх и вниз, тогда как помехи от передатчика идут по поверхности земли. Это могло бы означать, что реальные процессы зарядки и разрядки конденсатора, каким является земной шар с его газовой оболочкой, находятся в полном противоречии с тем, как они описываются в каждом учебнике физики для начинающих. Такое предположение было бы признано ошибочным даже во времена Франклина, поскольку обсуждаемые явления тогда