к II съезду РСДРП заметно усиливается. В. И. Ленину приходилось много заниматься разработкой не только теоретических, программных и тактических, но и чисто организационных вопросов. Из его писем Кржижановскому весной 1903 г. видно, как активно тот помогал ему в оргвопросах.[17]

17 (30) июля 1903 г. в Брюсселе открылся II съезд РСДРП. После 13 заседаний делегатам съезда во избежание ареста и репрессий со стороны бельгийской полиции пришлось перебраться в Лондон, где состоялись последующие 24 заседания. Съезд закончил работу 10 (23) августа. На съезде, как известно, разгорелась непримиримая борьба между сторонниками В. И. Ленина (большевиками) и сторонниками Ю. О. Мартова (меньшевиками) по многочисленным программным и тактическим вопросам. Главным итогом II съезда было создание в России революционной марксистской партии нового типа, партии большевиков.

Кржижановский на съезде не присутствовал, но его роль в подготовке и созыве съезда была столь значительной, что по предложению В. И. Ленина его заочно избрали членом ЦК.

Сразу же после съезда как в руководящих органах РСДРП, так и в местных организациях партии развернулась ожесточенная борьба между мартовцами и ленинцами.

В. И. Ленин предпринимает энергичные усилия для утверждения большевистской линии и с этой целью, в частности, неоднократно обращается за помощью к Кржижановскому. Так, в сентябре 1903 г. он просит его написать Мартову, «взывая последний раз к рассудку».[18] В то же время Ленин требует готовности на местах к решительному разоблачению оппортунистов. В последующих его письмах Кржижановскому центральной темой является борьба против дезорганизаторской, раскольнической деятельности меньшевиков.[19]

Положение в партии особенно осложнилось после того, как Г. В. Плеханов, примыкавший поначалу к большевикам, свернул в сторону меньшевиков.

В этих сложных условиях проявил колебания и Г. М. Кржижановский. Явно недооценивая вред и опасность меньшевизма, он стал склоняться к примирению с мартовцами даже ценой принципиальных уступок. Обеспокоенный этим, Ленин настоятельно просит Кржижановского приехать в Швейцарию.[20]

В ноябре 1903 г. состоялась их встреча в Женеве. Ленин осуждает примиренческую позицию Кржижановского, но внимательно относится к его доводам и даже соглашается на обмен записками с Мартовым по поводу «личной стороны» их конфликта.[21]

Дальше этого дело не пошло, однако в Россию Кржижановский уехал с убеждением, что примирение с меньшевиками все же возможно. Именно этим, очевидно, можно объяснить непоследовательность в его действиях. С одной стороны, он сообщает Ленину из России о рассылке меньшевиками местным организациям писем с нападками на Ленина и большевиков, а с другой стороны, вновь ратует за согласие с ними.[22] Такая непоследовательность вызывала сильное возмущение В. И. Ленина, который писал 4 марта 1904 г.: «Я прямо скажу, что взбешен я робостью и наивностью Лани{34} до чертиков».[23]

Примиренческие настроения Кржижановского привели к тому, что он оказался в числе тех членов ЦК, которые под давлением меньшевиков отклонили предложение В. И. Ленина о созыве нового съезда партии. Поведение Кржижановского и других членов ЦК вызвало самое решительное осуждение Ленина, который и высказал это открыто в своих письмах.[24]

Резкая критика Владимира Ильича, несомненно, произвела сильное впечатление на Кржижановского, который вскоре после этих событий решил выйти из ЦК. В. И. Ленин хорошо понимал смятение друга, его глубокие переживания и всеми силами старался помочь ему. В самом конце мая 1904 г. он писал Глебу Максимилиановичу: «Дорогой друг! Из договора нашего с Нилом{35} ты поймешь, конечно, суть дела. Ради бога, не спеши с решениями и не отчаивайся. Сначала непременно ознакомься с моей брошюрой{36} и с протоколами Совета. Не смущайся своим временным удалением от дела и лучше воздержись от нескольких голосований, но не уходи совсем. Поверь, что ты еще будешь очень и очень нужен и что все друзья рассчитывают на твое близкое „воскресенье“. Масса народа все еще пребывает у нас в партии в недоумении и растерянности, не умея освоиться с новой ситуацией, малодушно теряя веру в себя и в правое дело. Между тем нам здесь становится все яснее и яснее видно, что от отсрочек мы выигрываем, что дрязга замирает сама собой и на сцену неотвратимо выступает вопрос о существе дела, о принципах, а тут новая „Искра“ слаба до чертиков. Не верь вздорным басням о нашем стремлении к расколу, запасись некоторым терпением и ты увидишь скоро, что наша кампания прекрасная и что мы победим силой убеждения. Непременно отвечай мне. Лучше бы всего, если бы ты изловчился выбраться на недельку сюда, — не для дел, а исключительно для отдыха и для свиданья со мной где-либо в горах. Право же, ты еще будешь очень нужен, и хотя Коняга{37} ошибочно отговорил тебя от одного твоего плана, но — что отсрочено, не потеряно! Обязательно соберись с силами, и мы еще повоюем».[25]

Как уже говорилось, после осени 1904 г. имя Г. М. Кржижановского надолго исчезает из писем и статей Ленина. Это тем более странно, что Глеб Максимилианович впоследствии энергично боролся не только против меньшевиков, но и примиренцев, принимал активное участие в революции 1905―1907 гг., в подготовке III съезда партии и неоднократно встречался с Лениным в России. Из переписки семьи Ульяновых видно, что после отъезда Ленина во вторую эмиграцию Кржижановский находился в контакте с его родными.[26]

Первое из опубликованных послеоктябрьских писем Ленина Кржижановскому датировано 26 декабря 1919 г., хотя в журнале исходящих бумаг Совнаркома имеется следующая запись от 24 января 1919 г. под исх. № 100: «т. Кржижановскому письмо от т. Ленина».[27] В Биохронике приводятся и другие данные о контактах Ленина и Кржижановского в 1919 г.

Большая часть послеоктябрьских ленинских писем носит сугубо деловой характер. Они касаются вопросов о возможности применения торфа в народном хозяйстве, об энергетическом использовании Волги и задачах электрификации, плане ГОЭЛРО и т. д. Содержание этих писем широко используется в работах, посвященных истории ГОЭЛРО, а также в исследованиях жизни В. И. Ленина и Г. М. Кржижановского. Нам хотелось бы обратить внимание лишь на некоторые стороны их взаимоотношений. Начнем с вопроса источниковедческого характера. Сведения, приведенные в Биохронике, показывают, что в ЦПА хранится много до сих пор не опубликованных документов, характеризующих эти отношения. Вот лишь некоторые.

12 марта 1920 г., между 12 час. 30 мин. и 13 час. 25 мин., В. И. Ленин читает телефонограмму Г. М. Кржижановского с просьбой ускорить снабжение продуктами специалистов, работающих в ГОЭЛРО, делает на ней подчеркивания и пишет записку секретарю: «Созвонитесь с Чуцкаевым»[28] (С. Е. Чуцкаев был в это время членом коллегии Наркомфина).

Не ранее марта того же года Ленин знакомится с докладом «Работа электричества на американской ферме»; на докладе пишет: «Вернуть Кржижановскому».[29]

Не ранее 28 мая 1920 г. Ленин знакомится с письмом Я. С. Ганецкого, являвшегося в то время членом