встречался. Но я должна признать, что мои слова не имеют особого значения для того положения, в котором я нахожусь.

Я ненавижу Криса. Правда, ненавижу. Но я не могу быть более благодарной за его сегодняшнее вмешательство.

Подойдя ближе, он кладет руку над моей головой на стену и смотрит на меня сверху вниз.

Когда с моих губ слетает придыхающее «спасибо» от его близости, мне хочется дать себе пощечину.

— Тебе не нужно благодарить меня. Ты же знаешь, что я никогда не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.

Его лицо достаточно близко, чтобы я могла поцеловать его, слегка приподняв подбородок. И на мгновение, которое, на мой вкус, не было достаточно коротким, я хочу этого. Его теплое тело, прижатое к моему, знакомо, защита, которую он всегда на меня возлагал, успокаивает. Опасность, которая скрывается в нем, возбуждает меня до предела.

Я поднимаю на него глаза, чувствуя, как в моих венах бурлит потребность, которую я едва могу контролировать.

— Ты хочешь поцеловать меня, не так ли?

Мне трудно сглотнуть из-за пересохшего горла.

— Даже в твоих мечтах я не хочу тебя целовать.

Трудно говорить снисходительно, когда между нами трещит электричество, заставляя меня слабеть в коленях.

— Ты знаешь, что я хочу получить второй шанс, сладкая. Было бы так легко просто сдаться.

— И ты знаешь, что я тебя бросила. Нечего сдаваться.

Он усмехается, его лоб уже практически касается моего, когда я поворачиваю шею.

— Теперь, когда я вернулся, будет очень, очень трудно сопротивляться мне. Я знаю все кнопки, на которые нужно нажать, чтобы ты растаяла.

Даже когда мой желудок предательски вздымается, я сужаю на него глаза. — Старайся изо всех сил.

Мой удар коленом в его промежность — единственный способ выйти из этой ситуации, не бросаясь на него.

Я не могу быть слабой рядом с Крисом. Он не преминет воспользоваться случаем, чтобы сделать меня своей. А быть его — небезопасно для меня.

Глава 8

Элла

Food Poisoning — Chri$tian Gate$

От Криса не было вестей почти две недели. На похоронах моего отца было много людей, о которых я никогда раньше не слышала, а Крис остался в стороне, уважая время, которое требовалось мне и моей семье. На последних занятиях по уголовному праву, которые я посещала, он тоже не помогал. Зато помогала Роуз.

Люк сейчас в Стоунвью, живет у моей мамы, но я не знаю, что они делают с Кругом. Брат почти не отвечает на мои звонки. Я остаюсь в стороне от всего, вернувшись в университет Сильвер-Фоллс и постоянно сталкиваясь с тем, что люди говорят о вечеринках, которые устраивал мой отец.

Как оставаться Мисс Популярностью, когда твой мир рушится? Люди нашли что-то, с чем они больше не могут смириться. То, за что они могут меня ненавидеть. И если не меня, то мою семью.

Я иду по длинному кафетерию, пробираясь между столами, чтобы добраться до своих друзей, когда кто-то дергает меня за рубашку моей униформы.

Я оборачиваюсь, до смерти желая закричать, чтобы она не трогала меня. Неужели люди никогда не знали, что такое личное пространство? Вместо того чтобы сделать то, что я хочу, я приветливо улыбаюсь.

Я не знаю ее, но когда тебя знает весь колледж, это не имеет значения.

— Ты меня не знаешь, меня зовут Кэсси. Я пишу для Silver Students Post. Газета кампуса.

— Точно, — мило говорю я. — Кэсси! Вы написали статью об опасностях вечеринок братства. Мне показалось, что в ней есть удивительная проницательность.

Слава богу, я иногда проверяю газету кампуса.

Не впечатленная моими воспоминаниями, она сурово кивает и продолжает. — Я хотела поговорить с тобой, спросить, что ты можешь сказать о своем отце?

Я могу только моргать на нее. — Что, простите?

— Твой семейный дом — это бордель. Тебе есть что сказать по этому поводу? Ты знала?

Как я должна на это реагировать? Знала ли я? Да. Скажу ли я это кому-нибудь? Никому. С таким же успехом я могла бы срубить дерево, чтобы сделать кол, на котором меня сожгут. Кто услышит меня, если я скажу, что у меня не было выбора? Что если я никогда не обращался в полицию и не разрушал чужие жизни, то только для того, чтобы защитить свою собственную.

Я оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что никто не подслушивает.

— Вы… — Я поднимаюсь выше, пытаясь сохранить гордость или хотя бы притвориться ею. — Вы пишете статью о моей семье?

Пока я это спрашиваю, мое внимание привлекает тень позади нее. Крис идет от входа в кафетерий и направляется к нам, на его лице хмурый взгляд. Такое же, как у него, когда я расстроена, и он собирается все исправить, как бы ему ни пришлось.

От его присутствия мне хочется заползти в безопасное пространство его объятий. Я хочу спрятаться и позволить ему справиться с этим. Притворяться сильной очень утомительно, а начало этого года уже вымотало меня. Чего бы я только не отдала, чтобы просто отдохнуть и восстановить силы.

Поймав мой взгляд, Кэсси оборачивается и снова смотрит на меня. — Это Крис Мюррей, не так ли? Твой бывший? Он вернулся за тобой? Разве у него нет девушки?

Мой взгляд расширяется. — Что? Нет… он…

— Нет, у него нет девушки? Нет, он не твой бывший? Нет, он не вернулся за тобой? Не могла бы ты уточнить?

Чувствуя себя загнанным в угол, я опускаю глаза и тут замечаю маленький микрофон, который она держит в руках. Такой, который подключается к телефонам, как у людей в социальных сетях.

— Ты записываешь наш разговор?

Задыхаясь, я делаю шаг назад и чуть не спотыкаюсь на каблуках, которые надела. — Что с тобой?

Крис теперь стоит прямо за Кэсси. — Конечно, я вернулся за ней. Зачем же еще?

Кэсси вскакивает. Думаю, она не поняла, что он шел именно к нам.

— Это неправда, — быстро поправляю я. — Она записывает, идиот, — огрызаюсь я.

— Тогда пусть запись покажет, что Элла Бейкер снова будет моей к концу года. Потому что, когда встречаешь такую женщину, как она, поверь мне, ты не упустишь ее дважды.

Мой низ живота сжимается в той восхитительной манере, которую способен вызвать во мне только Крис. Позже я буду ненавидеть себя за это. Сейчас я слишком занята тем, что ненавижу Кэсси. Особенно когда она продолжает разыгрывать спектакль.

— Твоя девушка — Меган Маклейн, верно? — спрашивает она Криса.

Он пожимает плечами, на его лице расплывается очаровательная улыбка.

— Похоже, ты любишь