«Спроси Рокко. Видишь, как Рокко делает».

С этим покончено. Теперь он свободен, и ему это нравится.

– Может быть, я хотел, чтобы ты возненавидела меня.

В ее глазах появилось замешательство.

– Зачем тебе это?

Она покраснела, и он понял, что не сможет уйти от этой темы.

– Я знал, что такой мужчина, подобный мне, может причинить тебе боль. Не хотелось этого. Особенно после того, как я понял, насколько ты чистая и милая.

Редкое для него откровение.

– Не мог бы ты объяснить подробнее?

Рокко поморщился, недоумевая, зачем она так настаивает на подробностях, ведь они лишь причинили бы боль.

– Я думал, если буду обращаться с тобой как с вещью, между нами возникнет пропасть.

– Так и произошло.

– Да.

Она больше ничего не сказала. Да и нужно ли это? Ее эмоции очевидны. Он все-таки причинил ей боль, добился, чего хотел. Она пыталась приблизиться к нему, а он оттолкнул ее. Как жить по-другому, он не знал. Да и не хотел другой жизни.

– Ну, ты передумала идти на прогулку?

– Вообще-то с радостью ожидаю ее.

– Несмотря на то, что я наговорил?

– Может быть, даже из-за того, что ты сказал. Мне этот разговор показался весьма полезным.

– Думал, тебе не нравится это слово.

– Все зависит от контекста. Всегда полезно узнать, что у человека на душе. Помогает лучше понять, что на самом деле произошло.

Николь улыбнулась. Внезапно сердце Рокко бешено забилось, он уже жалел о том, что предложил прогулку, вместо того чтобы провести весь день с ней в постели.

– Пойдем уже.

Они сидели под навесом зеленой листвы, впереди на солнце сияла голубая бесконечность Средиземного моря. Николь откинулась в кресле, прекрасно понимая, что не сможет наслаждаться прекрасными пейзажами вокруг, потому что желает только одного – видеть мужественное прекрасное лицо Рокко. Она могла бы смотреть на него весь день, теряться в пронизывающем взгляде, наблюдать за движением губ, которые редко улыбались, а когда это происходило, казалось, солнце вышло из-за туч. Она задумалась, чего он хотел добиться своими действиями. Показать на мгновение, какой может быть ее жизнь в качестве его жены?

Сегодня они осматривали город, исследовали узкие улочки, полные секретов, прогуливались по садам Святого Мартина, посетили византийский собор и дворцовую площадь, где вместе с туристами посмотрели смену караула. Они стояли близко, но не касались друг друга. Кожу Николь покалывало от нежеланного влечения.

И вот они очутились в прекрасном ресторане. Рокко продолжал изучать ее своими чарующими голубыми глазами, в которых читались отголоски его древних греческих предков.

– Хочешь десерт?

– Не особенно. А ты?

– То, чего я хочу, нет в меню.

– Ты хочешь, чтобы тебе приготовили что-то особенное?

– Например?

Глаза Николь удивленно округлились, когда она поняла, что они флиртуют друг с другом.

– Ох, не знаю, может быть, суфле или блинчики креп-сюзетт?

Он заговорил тише, хотя вокруг никого не было:

– После того, что произошло ночью, я удивлен. Ты можешь задавать такие вопросы с невинным выражением лица. Даже и не знаю, настоящее оно или деланое. Или это можно расценивать как приглашение напомнить о нашем нарастающем желании? Скажу больше, оно и не собирается никуда пропадать. Ты этого хочешь, Николь?

Она посмотрела ему в глаза, быстро отвернулась, испугавшись, что он может прочитать в ее глазах то, в чем так не хочется признаваться.

– Я не знаю, чего хочу.

– Тогда, может, мне принять решение за нас обоих? Я думаю, нужно обсудить этот вопрос в каком-нибудь тихом уединенном месте. – Его слова ласкали ей кожу. – Почему бы нам не оставить затею с рестораном и не приступить к задуманному?

Внезапно грудь Николь сдавило, отчего стало трудно дышать.

– Ты предлагаешь вернуться домой?

– Нет. Зачем тратить время на прогулки по городу?

– А что тогда?

– Мы можем снять номер.

– Где?

– Прямо здесь. В этом ресторане подают самую вкусную еду в городе, а еще у них есть номера. – Он выжидающе посмотрел на нее. – Не возражаешь?

Николь заерзала, чувствуя себя неуютно под его пронизывающим взглядом. Конечно же не возражает. Желает этого с тех пор, как они утром вышли из дома. И все это время сосредоточена только на нем. И не имеет значения прекрасная архитектура города и чудесные картины, которые она смотрела. Просто находиться рядом с ним достаточно, чтобы влечение, словно электрические разряды, пронзало тело, сводя с ума от желания оказаться ближе. Николь убеждала себя, что секса между ними больше не будет. Она пережила прошлую ночь, и сердце осталось более или менее нетронутым. Кто знает, окажется ли удача вновь на ее стороне, если все повторится. Однако тело стонало от страстного желания. Может быть, Рокко это ощущает.

Николь облизнула губы, стараясь не поддаваться откровенной мужественности его сильного тела. Если бы она думала мозгами, следовало бы сказать ему «нет».

Предложить ему попросить счет и отвезти ее домой, чтобы она смогла несколько часов понежиться у бассейна, а потом ехать на коктейльную вечеринку на его яхте. Но быть разумной не всегда классно. Когда она последний раз вела себя так безрассудно?

Когда задумывалась о том, что на самом деле хочет, а не что ей нужно? На следующей неделе она снова окажется в Корнуолле, будет вычищать глину из-под ногтей и платить по счетам. А сейчас находится на террасе с видом на Средиземное море, и единственный мужчина, которого она когда-либо хотела, приглашает разделить с ним постель. Только идиотка упустит такую возможность.

– У них может не быть свободных номеров.

Глаза Рокко заблестели.

– Попытка не пытка.

Естественно, свободные номера были. Николь ощущала себя шаловливой школьницей, когда Рокко передал на регистрации свою карту и ему предоставили ключ от номера. В тот момент Николь пожалела, что не носит обручальное кольцо. Интересно, как сотрудники ресторана относятся к клиентам, которые приходили пообедать, а потом снимают номер, и посчитали ли ее любовницей Рокко, с которой он собирается провести жаркие дневные часы? Играть роль любовницы ей удавалось лучше, чем роль жены. Какая ирония.

Подъем на лифте проходил в напряженной тишине, в основном из-за находящейся с ними в кабине пожилой дамы, увешанной бриллиантами, с маленькой белой собачкой в сумке. Хотя Николь не стала бы приближаться к Рокко, даже если бы они были одни. Она испытывала такое сильное возбуждение, что, казалось, достаточно одного прикосновения, и она набросится на него словно дикая кошка. С жадностью забирая все, что он может дать, с мыслью о том, что после воскресенья они распрощаются навсегда.