— И что? — хмыкнула я.

— Не знаю. Может, нам самим его поискать?

— Где, интересно? — хоть я и ухмылялась, но самане раз тешила себя такой мыслью: что, если действительно попробовать найтиСашку? Приезжаю я, к примеру, куда-нибудь на юг, вхожу в бар, а там Багров…Почему-то наша встреча неизменно представлялась мне таким вот образом… Явыразительно вздохнула и сказала серьезно:

— Я купила энциклопедию “Города России”. Так их,оказывается, больше тысячи. И где ж мы его искать будем?

— Неужели так много? — удивилась Юлька.

— Много, — кивнула я. — Россия — это тебе неГермания. Хотя я не очень уверена, что и в Германии запросто можно найтичеловека. Ладно… Ты чего звонила-то?

— Так просто. Приезжай, или я к тебе приеду. Будем чайпить и строить планы. Неосуществимые.

Я поехала к Юльке, и мы выпили литров пять чаю, а междуделом решили съездить в Индию. Юльке хотелось покататься на слоне, а мне —купить настоящее сари. Позвонили в турфирму, а потом папе, и через две недели всамом деле отправились в Индию. Вернулись, передохнули и вновь отбыли на поискиэкзотики, на этот раз в Египет.

Так прошла зима. Как видно, Юлька поставила себе задачуизбавить меня от тяжких дум и очень в этом преуспела. Папа ее всяческиподдерживал, но в конце февраля взмолился:

— Девчонки, поимейте совесть, живу одинокимпенсионером. Поговорить не с кем.

Мы устыдились и с туризмом покончили.

Юлька тут же придумала нам другое занятие. Отец купил ейресторан, Юлька старательно играла роль хозяйки, а меня взяла администратором.Подозреваю, для того только, чтобы я мозолила ей глаза да наливалась чаем.Ресторан был маленьким, уютным, и работа как-то незаметно увлекла нас. Днипролетали в мелких заботах, дела шли неплохо, и вскоре ресторан начал приноситьприбыль. Папа был потрясен и спросил, смеясь:

— Может, вам еще что-нибудь купить?.

— Почему бы и нет? — заважничала Юлька. — Мыеще знаешь, как развернемся…

Пришел май, цвела черемуха, люди на улицах улыбались, а ятвердо решила влюбиться. Монашество дурно отражается на моем характере, аглупые мысли о Сашке давным-давно пора оставить. Мы с Юлькой началиприглядывать мне возможного кандидата в возлюбленные и вскоре остановили свойвыбор на высоком брюнете по имени Валера, который ужинал у нас практическикаждый вечер.

Если честно, поначалу я не обращала на него особоговнимания. Ужинает себе человек и ужинает. Ресторан у нас, как я уже говорила,маленький, и клиенты в основном постоянные. Сервис на уровне, кухня приличная,и цены, кстати, тоже, так что случайные люди не задерживались. Сначала наВалеру обратила внимание Юлька.

— Столик у окна слева, парень в светлом костюме, —заявила она.

— Ну и что? — проявила я любопытство, встав рядомс Юлькой и наблюдая в окно за парнем. Окно было затейливым: отсюда стекло, а состороны зала большое зеркало. Очень удобно для наблюдения за клиентами.

— Он высматривает тебя, — сказала Юлька.

— С чего ты взяла?

— С того. Две недели назад забрел сюда с другом, атеперь ходит каждый вечер, точно на работу. Вчера тебя не было, так онрасстроился. Надю расспрашивал, посидел минут пятнадцать и отчалил… А сегодня,как вошел, первым делом спросил: здесь ли ты. Сидит, глазами шарит… Выйди взал, осчастливь человека.

— Может, ты все выдумываешь? — на всякий случайспросила я, приглядываясь к парню.

— Не выдумываю. Я уже и справки о нем навела. Свояфирма, занимается компьютерами. Не женат. Старше тебя на четыре года. Квартирав центре, говорят, выглядит шикарно. “Трехсотый” “Мерседес”.

— Слушай, Юлька, — немного помедлив, вздохнулая. — А тебе не кажется, что люди влюбляются как-то иначе?

— Не кажется. Приглядись к человеку, уверена, он тебепонравится. Симпатичный, вежливый. И не бабник… была у него любовь, но с месяцкак кончилась.

— Что так?

— Так. Роман с замужней женщиной чреват, знаешь ли…особенно если муж не слесарь нашего жэка, а… — договорить Юлька не успела,вошел Максим, наш бухгалтер, и сунул ей под нос какие-то бумаги.

Слушая их болтовню вполуха, я продолжала наблюдать заВалерой. Юлька, конечно, права: он симпатичный. Можно сказать, красивый. Моднаястрижка, тонкий нос с горбинкой, яркие глаза, чувственный рот и подбородок сямочкой. Я покосилась на свое отражение в зеркале. Что ж, судя по всему, мыбудем выглядеть неплохой парой. Я попыталась представить себя рядом с этимчеловеком и в конце концов решила: “А почему бы и нет?” — и отправилась в зал.

Юлька оказалась права, он действительно меня высматривал.Стоило мне появиться в зале, как Валера приободрился и повеселел, поглядывая наменя с заметной нежностью. Я улыбнулась пошире и поздоровалась, он поднялсяиз-за стола и сказал:

— Извините, я хотел бы с вами поговорить. Пять минут…пожалуйста.

Пять минут растянулись на полчаса, впрочем, я об этом непожалела. Старательно изображала деловую независимую женщину и наблюдала засвоим собеседником. Впечатление сложилось хорошее.

Поздним вечером, закончив рабочий день, мы с Юлькойвыпорхнули на крыльцо и увидели неподалеку от папиной машины “трехсотый”“Мерседес”.

— Ты собиралась ночевать у нас, — вздохнул папа,проследив мой взгляд. Юлька дала мне легкий пинок и зашипела:

— Топай.

Я потопала, Валера вышел мне навстречу, широко улыбнулся ираспахнул дверь своей машины. Папа взирал на все это без энтузиазма. Подождал,пока мы отъедем, и только тогда устроился в кабине.

— Куда? — бойко спросил Валера, а я ответила:

— Домой. Извините, я сегодня очень устала.

Через двадцать минут я появилась в доме отца, вызвавнедоумение у него и сильный гнев у Юльки.

— А где этот тип? — спросила она.

— Не знаю. Должно быть, у себя дома.

— А почему, интересно?

— Первый час ночи. Это нормально.

— Ничего не нормально… — начала она, я махнула рукой иудалилась в ванную.

Возникнув оттуда через десять минут, я невольно услышаларазговор между отцом и Юлькой. Беседовали они в кухне довольно громко.

— Ты эгоист, Павел, — выговаривала отцуподружка. — Ты до сих пор не можешь понять, что твоя дочь взрослаяженщина.