Минуло пять дней после допроса, и Карелова вывезли на Землю, мотивируя это тем, что результаты его реабилитации на Ае не дали нужного эффекта, и наблюдаемому пациенту необходима принципиально иная среда для восстановления. Дабы никто не смог усомниться в обоснованности решения медиков, операцию по вывозу Карелова провели очень быстро. И опять все произошло за спиной Антона.

Был еще один участник событий на «пятаке»: Сэмюэль Санчес, инженер-наладчик отделения спецоборудования. Непосредственного отношения к проекту Зордана он никогда не имел. Однако Санчес был другом погибшего Франко Делла.

Обнаружили Санчеса в районе кольцевых завалов без сознания и каких-либо повреждений поблизости от трупа Делла. По общепринятой версии, Санчес бросился другу на выручку, находясь (как и многие во время стихии) в шоковом состоянии. Антон допрашивал его однажды и ничего ценного не узнал. По показаниям Санчеса выходило, что сам он ничего не помнит: ни как выбрался из станции, ни как бежал к «пятаку», ни как искал Делла в завалах, подвергая себя смертельной опасности, ни как потом упал, потеряв сознание. На первый взгляд, это был типичный случай действий человека в состоянии невменяемости, какие десятками фиксировались на станциях, вовлеченных в стихийное бедствие. Санчес остался жив только чудом, но подобные обстоятельства уже мало кого удивляли. Жив – и хорошо. Значит, судьба такая. После трагедии Санчес прошел курс психологической реабилитации. Когда персонал «Слез» расформировали по другим объектам, он стал работать по своей специальности на Базе, в управлении инфраструктуры.

В связи со вновь поднятой темой по работам Зордана есть смысл вызвать Санчеса еще раз, подумал Антон. Он поспешно запланировал встречу в своем расписании на завтра. Потом устало откинулся в кресле и прикрыл глаза. Итак, сказал он себе, подведем итог. Что нас интересует в первую очередь? Прежде всего, дальнейшая судьба Штольца и Карелова. Узнать, что с ними сталось после Аи. Переговорить по возможности, если они окажутся в поле досягаемости. Вот вам, дяденька, и еще один запросец! Что еще? Обязательно «пробить» по базе героев сегодняшнего «ролика» – мало ли что сыщется…

Он размял пальцы. Голова была тяжелая. Стучать по клавиатуре совершенно не хотелось. Хотелось сидеть в баре, пить что-нибудь спиртное, смотреть в замечательные зеленые глаза Ани и вспоминать былое… Где же она была все это время? Ведь он ничего не знал о ней. И почему, черт побери, тогда, после Катлеи, он так быстро сдался? Почему он не нашел ее? Ведь он запросто мог тогда… Стоп! Он хлопнул ладонью по столу. Усилием воли заставил себя не думать об Ане, не окунаться в прошлое. Нужно сосредоточиться на работе, не отвлекаться!.. Хотя бы час, еще час… Окунаться будем после.

Это оказалось трудно – не отвлекаться и не думать об Ане. Огромным усилием воли Антон заставил себя отключиться от романтических мыслей и запустил диспетчер запросов.

Через пять минут информационный запрос о судьбе Штольца и Карелова был составлен и благополучно отправился на Землю. Это был уже второй его внешний запрос за сегодня. На первый – относительно досье Зордана и членов его группы, погибших на «Пупке», – ответа он до сих пор не получил.

Пока запрос гулял во мраке космического пространства, Антон опять вспомнил давний допрос Тимура Карелова. То, что говорил тогда Карелов, нельзя было назвать рассказом: обрывочные фразы в ответ на наводящие вопросы. Да еще долгие томительные паузы и пустой, ничего не выражающий взгляд, словно Карелов разговаривал сам с собой. На многие вопросы Карелов просто не отвечал, будто бы Антон их не задавал, зачастую обрывал фразы посередине. И ни разу за время допроса не посмотрел Антону в глаза. Даже никак не прореагировал на появление Антона в своей комнате.

Был в записи допроса один момент, который Антон прослушивал позднее неоднократно и о котором вспомнил сейчас снова. Наверное, в связи с вопросами Родкиса про оннов… Тогда, год назад, Антон тоже пытался говорить с Кареловым об оннах.

Он отыскал запись, нашел среди двухчасовой беседы это место. Это был один из тех моментов, когда Карелов впал в фазу плохой вменяемости.

От экрана Антон отвернулся, откинулся в кресле и уставился в потолок – он уже достаточно насмотрелся на сухое бледное лицо Карелова, его безжизненные глаза и едва шевелящиеся губы.

КАРЕЛОВ: …зачем предполагать? Когда достаточно знать…

АНТОН: Все-таки, я повторюсь: вы хотите сказать, что знаете причины трагедии?

КАРЕЛОВ: Знать… Понимать… Видеть… Пред-ви-деть…

АНТОН: Так знаете или нет?

Молчание.

АНТОН: Хорошо, вы предвидели что-либо подобное? Может, было предчувствие?

КАРЕЛОВ: Разве кто-либо способен предвидеть?

АНТОН: А как вы думаете? Может, онны способны?

Молчание.

АНТОН: Как вы полагаете, почему онны не объясняют причин своего внезапного ухода с планеты?

Молчание.

КАРЕЛОВ: Пред-чув-ствие… От слова «чувство»…

Пауза.

КАРЕЛОВ: Сильно кричат слева… Не надо так сильно кричать… Это больно… Кто может предвидеть?

АНТОН: Тимур, вы слышали мой вопрос? Вы знаете о том, что онны сделали официальное заявление Земле? В течение месяца они сворачивают все свои проекты. Вы можете прокомментировать это хоть как-нибудь?

КАРЕЛОВ: Комментировать… Кто комментирует действия оннов?.. Ком-мен-та-рий… Кто?

АНТОН: Я понимаю, что это бессмысленное занятие. Ну, скажем так: у вас, Тимур, есть свое мнение? Предположение?

Пауза.

КАРЕЛОВ: Предвидеть недостаточно… Нет-нет-нет!

АНТОН: Почему вы заговорили о предвидении? Кто мог предвидеть трагедию? Онны?

КАРЕЛОВ: Предвидеть недостаточно… Не-до-ста-то-чно.

АНТОН: Онны могли, Тимур? Почему они не предупредили, если предвидели?

Молчание:

АНТОН: Хорошо. Спрошу по-другому. Что значит «предвидение» в данном случае? Что это? Знание? Чувство? Что значит «предвидение», Тимур?

КАРЕЛОВ: Я не знаю…

АНТОН: Хорошо, вы не знаете. А кто-нибудь знает? Кроме вас?

Молчание.

КАРЕЛОВ: Я не знаю… Нет-нет… Разве может раздавить небо? Человека? Разве небо может? Че-ло-ве-ка…

Пауза.

АНТОН: Скажите, вы много общались с оннами?

Пауза.

КАРЕЛОВ: Что значит «чувство»?.. Чувство… Что это? Что?

Пауза.

КАРЕЛОВ: Сильный ветер… Машины поднимает в воздух… Очень горячо… Почва какая-то раскаленная… Небо такое тяжелое… Почему небо такое тяжелое? Разве небо может раздавить человека? Небо… Разве там могут быть ангелы? Где они бывают? В горах… в лесу… Где-где?.. Разве ангелы – в небе?.. Нет-нет…

АНТОН: О чем вы, Тимур? О каких ангелах вы говорите?