— Ходила попить.

— Как ты смогла так тихо подняться по лестнице?

Она посмотрела на меня как на ненормальную.

— Я в носках, — фыркнула она и приподняла ногу, чтобы продемонстрировать это мне. Вся нижняя часть носка была запачкана чем-то черным.

— Ого, какие грязные, — сказала я. Тут мне в голову пришел вопрос: — Ты куда-то ходила?

— С чего ты решила? — Кейси выглядела озадаченной.

— Я просто… Вроде что-то слышала… — пожала плечами я.

— Лекси, ты в порядке? — Она пристально посмотрела на меня.

— Все хорошо, — ответила я.

— Ну ладно, а то вчера ты немного… — она тщательно подбирала слово, — переволновалась.

Это уже было чересчур.

— Если бы мне не пришлось идти за тобой в подвал, потом готовить тебе и делать за тебя домашнее задание и наблюдать, как ты засвечиваешь мои фотографии…

— А, фотографии, — сказала Кейси. — Они засвечены? — В ее голосе не было слышно сожаления, только легкое любопытство.

— Нет, — ответила я. — К счастью для тебя.

— Извини, — проговорила она, глядя куда-то в потолок. — Просто ты странно себя вела, и я отвлеклась.

Это я странно себя вела?

Сказка, дерево, дверь в подвал, холодный ветерок… Все это при утреннем свете казалось более объяснимым, чем вчера ночью.

Возможно, я все-таки вела себя немного странно.

— Увидимся позже, — сказала Кейси и пошла в свою комнату.

Подожди, — остановила ее я.

Она обернулась ко мне.

— Тебе еще нужна какая-то помощь с докладом?

— Нет, все в порядке, — пожала плечами она. — Я закончила его вчера.

А, вот как.

— Молодец, — сказала я. — Можно посмотреть?

— Эээ нет… не сейчас же, — ответила она. — Не в полседьмого утра.

— Ладно, — кивнула я.

Я быстро приняла душ и оделась. Почему-то мне не слишком хотелось еще раз встречаться с сестрой этим утром.

Все это время мне казалось, что с Кейси что-то неладно. Но внезапно мне пришло в голову, что, возможно, проблемы не у нее. Что, если это со мной не все в порядке? Можно ли сойти с ума, не осознавая этого?

Это же так обычно и происходит, да?

Когда приключается что-то подобное, начинаешь очень сильно жалеть, что у тебя нет лучшей подруги. Такой, к которой можно подойти и спросить: «Скажи, я съехала с катушек?» И она выложит тебе все, что думает.

Все это было немного чересчур, особенно в семь пятнадцать утра. Да еще и на пустой желудок.

Мама уже была на кухне, ждала, пока сварится кофе. Она прислонилась к столику и зачарованно смотрела на кофемашину.

Когда я зашла, она даже не посмотрела на меня. Но мне было все равно. Я налила себе стакан сока, засунула в тостер печенье «Поп-тарт», достала тарелку и со звоном поставила ее на столик. Дел больше не осталось и пришлось ждать. Кухня погрузилась в тишину, которую нарушали только электрическое жужжание тостера и негромкое, мерное бульканье кофемашины.

— Спасибо, что помыла посуду.

Я удивленно подняла глаза и увидела, что мама смотрит на меня.

— И что помогла Кейси с домашним заданием, — добавила она.

Я пожала плечами.

— Я не собиралась ничего говорить, но в пятницу у меня важное собеседование. На должность вице-президента. Но если я не получу эту работу… — Она покачала головой. — Я так устала, Алексис. И хочу больше времени проводить с вами.

У меня начала кружиться голова.

— Да, но… что ты будешь делать? Уволишься?

Она смотрела на кофейник и не отвечала.

— Но как же мы будем?.. — Я осеклась. Подумала, что не надо это говорить. Потом оперлась рукой о столик. — Папа уже знает?

— Нет, — ответила она. — Наверное, надо с ним об этом поговорить.

— Расскажешь Кейси?

— Расскажет мне о чем?

Услышав голос Кейси, мы обе подпрыгнули. Она стояла в дверях, держа в руке доклад.

Мама глубоко вздохнула.

— Кейс, не волнуйся. Я думаю, будет лучше, если пока это останется между нами с папой.

— Мной и папой.

— Конечно, милая. Мы соберемся всей семьей и обсудим это, когда придет время. Я обещаю.

— Нет, — отозвалась Кейси. — Ты сделала ошибку. Надо было сказать: это останется между мной и папой. — Она подошла к раковине и налила себе стакан воды. Выпила его за пару глотков, поставила на столик и посмотрела на маму, застывшую на месте. — Лично мне кажется, из тебя выйдет неважная домохозяйка. — Она взглянула на часы. — Мне пора в школу. Сегодня я пойду пешком.

Она повернулась и ушла.

Мама, потеряв дар речи, стояла у столика и смотрела на то место, где только что была Кейси.

Внезапная близость, которая начала возникать между мамой и мной, исчезла вместе с Кейси. Осталось только какое-то ощущение неправильности и стыда. Я потянулась к тостеру, выключила его и достала наполовину готовое печенье. Бросила его на тарелку и вышли из кухни, не сказав маме ни слова.

11

Я пыталась как можно быстрее взять свои вещи из школьного шкафчика. Пока не пришла Лидия и не ввязалась в новую ссору с болельщицами. Хватит с меня нервотрепки, особенно после событий последних двенадцати часов.

Я как раз искала книгу для урока литературы, когда на меня упала чья-то тень. Ну что ж, теперь встреча с Лидией неизбежна.

— Доброе утро, — сказал Картер Блюм.

Я выронила учебник математики, и он приземлился Картеру на ногу. Судя по звуку, удар получился болезненный.

Болельщицы захихикали.

Картер поднял книгу и, улыбнувшись, протянул ее мне.

— Извини, — промямлила я.

— Око за око, да? — спросил он. — Нога за лоб? Без проблем.

— Слушай, — сказала я, — мне бы хотелось побыть одной.

— Ладно. Без проблем, — кивнул он. Потом сделал шаг назад и отвернулся в другую сторону.

Я его обидела. Еще было не поздно забрать свои слова назад. Сказать, что на самом деле я так не думаю.

Но я не стала этого делать.

Я просто сказала: «Отлично, спасибо», — и не остановила его, когда он пошел дальше по коридору. Потом повернулась обратно к шкафчику, стараясь не обращать внимания на презрительные взгляды болельщиц. Захлопнула дверцу и гордо прошла мимо них.

Дети тьмы сидели во дворе. Когда я проходила рядом, никто из них даже не посмотрел на меня. Не то чтобы я хотела с ними общаться, но было бы приятно, если бы кто-то из них меня окликнул. Ладно, без разницы.

Я пошла в библиотеку. Подумала, что там я буду в безопасности: она всегда пустует. То утро не было исключением. Если не считать, что прямо передо мной на одном из растрескавшихся от времени оранжевых диванчиков сидел один-единственный ученик