Два чувства одолевали его, боролись в нем. Благочестивая набожность, которую он проявлял у алтаря, восхваляя Господа, и любовь и искренняя привязанность к Маргарите, тянущиеся за ним с самого раннего детства.

Новое пробуждение набожности, поддерживаемой в нем увещеваниями и советами святых отцов, давало свои плоды. Аскетизм исподволь овладевал его душой, и скоро земные страсти уже не нашли бы в ней пристанища.

Воодушевленные результатом своих трудов наставники уже не сомневались в победе, убежденные в том, что Эугенио, отрекшись от своих заблуждений, полностью отдастся служению Всевышнему — своему истинному призванию.

Вскоре сеньор Антунес получил письмо: «Благодаря Всевышнему и нашим неустанным усилиям заблудшая овца не сбилась с пути истины. Радостно видеть, как прилежность нашего воспитанника искореняет вред, нанесенный его душе пагубной страстью. Еще один шаг, и мы сможем радоваться победе над злым духом, и среди нас станет на одного священника больше. Осталось лишь, чтобы вы дали знать о том, что его подруга детства уже замужем…»

При всей своей тяге к религии и аскетизме жизненного уклада Эугенио не спешил давать обет безбрачия. Некогда данная им Маргарите клятва и нежность, которую он испытывал к ней, преграждали ему путь в святая святых, он не считал себя достойным принять сан священника.

Маргарита была для него ангелом Божьим на земле, он мог бы стоять на коленях рядом с ней, благоговейно склонив голову перед алтарем и наслаждаясь церковным хором. Он все так же славил бы Господа, но только лишь не был бы священником. Эугенио осознавал всю неопределенность своего будущего, предвидел неизбежный гнев родителей, если они проведают о его колебаниях, и в то же время сознавал, что должен позаботиться о человеке, волею судьбы ставшем для него самым дорогим на земле. Это был его самый священный и высокий долг, еще сильнее, чем любовь, призывавший его не бросать девочку, которую небеса доверили ему для защиты. Так молодая лиана, с рождения запутавшаяся в корнях крепкого дерева, находила приют под его тенью и кормилась его соком и неминуемо погибла бы, если бы ее пересадили, вырвав из привычной почвы. Маргарита была для него сестрой, и теперь, когда его родители обошлись с ней так сурово, кто еще мог бы позаботиться о ней, если не он.

Душа его готова была взмыть к небесам, исполненная долга перед Всевышним, но какая-то непонятная сила сковывала этот взлет и неизменно заставляла его опуститься на землю. И вот, много раз взвесив в душе эти чувства, Эугенио поспешил найти способ как можно быстрее покинуть семинарию.

Эугенио исполнилось двадцать. Он сохранил детскую чистоту и искренность и полностью доверился ректору, делясь с ним своими сомнениями, терзаниями и переживаниями. Тот попытался донести до своего ученика, что желание защитить подругу детства и заботиться о ней не мешает ему выполнить свое предназначение и принять сан, и что вовсе не запрещено, изжив из сердца пагубную страсть, относиться к Маргарите как к сестре. А для этого ему необходимо избавиться от искушения видеться с ней, дабы постепенно стереть в своей памяти ее образ. К тому же, добавил святой отец, сеньор Антунес обещал в скором будущем подыскать для нее достойного мужа.

— Все верно, — согласился Эугенио в задумчивости. — Все, что вы мне говорите… Но я в полном замешательстве. Любая попытка прогнать из сердца терзающее меня чувство обречена на провал. У меня не осталось сил бороться с собой.

— Сил нет на земле, сын мой, но они есть на небесах. Доверься святому провидению, и оно не подведет тебя, победа, которую ты считаешь невозможной, будет скорой и придаст тебе силы. Молитва, раскаяние, усердная учеба — вот верное оружие, которой поможет тебе победить. А ведь ты однажды уже одержал эту победу, мой мальчик, когда совсем еще в юном возрасте поборол себя, и если бы не поездка домой, где тебя ждал змий-искуситель, ты избежал бы необходимости новой борьбы. И сегодня, когда тебе уже двадцать лет, ты должен лучше понимать суть происходящего. Так неужели ты опустишь руки и не будешь бороться за свое будущее?

— Но, падре… Я поклялся Маргарите… Разве нарушить клятву и бросить бедную девушку на произвол судьбы не будет предательством?

— Тебя искушал дьявол, сын мой, поэтому данная тобою клятва не имеет силы. Господь не одобряет такую клятву, и ты свободен от нее. Слезами раскаяния и долгими молитвам ты заслужил того, чтобы Господь простил тебя.

— Не знаю, падре, не знаю, что и возразить… Разумом я согласен с вами, но совесть не позволяет мне оставить в страданиях мою несчастную подругу, для которой я не только единственный защитник, но и единственная надежда…

— Сынок, уверен ли ты, что это голос совести, а не порывы страсти? Не бесовские козни, направленные на то, чтобы затмить твой разум и погубить душу? Ничто не мешает тебе продолжить путь к заветной цели кроме твоих собственных сомнений. Эта страсть лишь испытание, пройдя которое ты сможешь вознестись мыслями к Богу. Враг был послан тебе Господом, как ангел Иакову. Так поступай же, как он, борись и днем и ночью, и ты победишь, как Иаков.

Эугенио вышел из кабинета ректора, убежденный в том, что знает, как ему следует поступить, чтобы побороть страсть, ставшую для него и благословением, и проклятием. Уединившись, он предался молитвам, подобно древним отшельникам в Нитрийской пустыне[14] и в Фиваиде[15]. Он исступленно молился, соблюдал посты, бессонными ночами с упоением читал богословскую литературу, но мыслями по-прежнему возвращался в прошлое. Хрупкий сосуд детских чувств превратился в драгоценную чашу, бережно хранившую воспоминания о Маргарите, ее сладких поцелуях и горячих слезах. Тщетно пытался он найти убежище в набожности. Даже тогда, когда он взывал к Небесам, ему неизбежно являлся образ Маргариты, чистой, как ангел.

Долго в душе его шла борьба между любовью и желанием служить церкви — двумя страстями, без которых он не мыслил своего счастья. Ах, если бы не жесткие церковные каноны!..

Между тем разлука и абсолютное отсутствие каких-либо новостей от любимой не могли не сказаться на обжигающей некогда страсти, которая стала затухать, словно догорающая свеча, поглощающая сама себя. Религиозность же его, изо дня в день подкрепляемая молитвами, увещеваниями и предостережениями наставников, с каждым днем укреплялась в его сердце и была готова отпраздновать полную победу. Два обстоятельства сильно повлияли и ускорили эту победу.