забыть унизительное чувство своей ущербности и неполноценности по сравнению с более обеспеченными сокурсницами. На менее обеспеченных она, естественно, внимания не обращала и на них не равнялась.

Держали родители своего «последыша» очень строго. На окно ее комнаты поставили металлическую, правда, фигурную, решетку, что, впрочем, в тех краях было не редкостью из-за воровства. Но и она не давала передохнуть и расслабиться своим предкам. Однажды, когда ее не пускали к очередному «кавалеру», она выпрыгнула из окна. Мама с папой считали, что она так непреодолимо рвалась к поклоннику. Марине же Петровне позднее Ниночка призналась, что ее унизило ограничение свободы личности; и, выпрыгивая из окна, она пыталась протестовать против нарушения ее прав. Все эти строгости, однако, не мешали Ниночке наслаждаться жизнью, она и была, и по сей день остается веселым, жизнерадостным человеком, умным и приятным.

К тому времени, когда пришло время покидать университет, у Ниночки, как и полагается, появился молодой человек, высокий блондин с пшеничными усами, и это оказалось очень кстати. Кубань – это ведь на Северном Кавказе, а в Кубанском университете был обычай распределять симпатичных выпускниц в далекие горный селения. Горячие кавказские мужчины сразу влюблялись в светленьких северянок. При этом они нисколько не интересовались чувствами девушек, им вполне достаточно было того, что пылают они сами. Судьба девушки в такой ситуации была очень печальна. Ее либо насильно выдавали замуж за пылкого влюбленного, либо она была вынуждена бежать на север ночью, подчас в одной ночной сорочке. Ниночка же была отнюдь не дурнушка – голубоглазая блондинка с копной чудных, светлых волос, таких густых, что их в шутку называли паричком. Высокая, стройная и с хорошим вкусом. Выглядела она отлично даже в дешевых одеждах. К тому же, вся женская половина семьи любила принарядиться, шьет, вяжет и вышивает. Быть comme il faut до сих пор не мешает сестрам даже недостаток средств.

Это все предисловие, а вот на свадьбе Ниночки мама и Марина Петровна показали себя лихо пьющими дамами. Свадьба была устроена в доме родителей жениха. Деревенская, обильная гостями, едой и выпивкой. Уже по прежнему опыту общения с местным населением Марина Петровна знала, что отказываться от еды и, особенно, от выпивки здесь нельзя. Все равно заставят. Папа-то был всем доволен, а Марина Петровна с мамой шли на эту свадьбу со смешанным чувством. Из-за высокого давления и больного сердца принимать спиртное мама совершенно не способна. Ей может стать «плохо» даже от первой рюмки. Да и съесть такое количество еды, какое принято на Кубани, обыкновенный человек не способен. Потому там все «толсты, в сорок пуд».

Свадебный стол в форме буквы «П» расположился вдоль стен комнаты. Бросив быстрый взгляд, Марина Петровна сразу заметила, что на стол на равных расстояниях один от другого ставят графины с разведенным спиртом. Они с мамой в ужасе переглянулись. Теперь уже невозможно объяснить, как это получилось, но Марина Петровна вдруг обнаружила, что в одном из графинов была вода с лимонной кислотой, спирт в него налить забыли. Она сразу схватила этот графин и уже не выпускала его из рук на протяжении всей свадьбы. Вкус жидкости был препротивный, но это было даже хорошо, потому, что было невозможно не скривить лицо после каждой рюмки. Зато они с мамой вызвали неподдельное восхищение окружающих, особенно мужчин, когда лихо наливали в рюмки и каждый раз, не кобенясь, выпивали до дна, потом опять наливали и опять выпивали. И так много, много раз. И не пьянели. Марина Петровна только крепко держалась за свой графинчик.

Все шло совершенно замечательно, и они с мамой были вполне довольны. Омрачило свадьбу, в их глазах, следующее событие. Подвыпившие гости, вдоволь накричавшись «горько!», придумали себе другую забаву. Они стали заставлять новобрачную назвать мать жениха «мамой». В семье Марины Петровны считали, что такое происходит по внутреннему порыву, а не по приказу. Здесь же все стали громко скандировать «ма-ма!». Мама и Марина Петровна ничем не могли помочь своей «малышке», только жалели и сочувствовали ей. Правда, Марина Петровна попыталась пропищать что-то, но так как в этой ситуации она были стороной заинтересованной, ее быстро задавило горластое большинство. Ниночка, в конце концов, назвала свою свекровь «мамой», но от этого их отношения не улучшились. Они всегда оставались отношениями свекрови и невестки. Все последующие годы свекровь не стеснялась показать, что жена у ее сына могла бы быть и получше.

Марина Петровна еще один раз оказалась за столом в этом доме. Вполне возможно, что их с мамой считали кривляками. На самом деле они старались быть незаметными и вести себя, «как все», но пить и есть в таких количества не могли. Зато папа был на верху блаженства, гвоздем программы. Он немного подвыпил, пожилому человеку много не нужно, был весел, разговорчив. Марина Петровна сидела возле него. Он рассказывал фронтовые истории. Войну он закончил майором, но воодушевился так, что в этих историях за глаза стал называть себя подполковником. При этом он беспрестанно хватал дочь руками, которыми ел жирную курицу, и на ее розовом с оборками платье остались огромные жирные пятна. Но им было приятно, что отец весел, все смеялись, и воспоминания об этом дне остались очень хорошие. Особенно хорошо это вспоминается сестрами сейчас, когда ни мамы, ни папы уже нет с ними.

Ниночка с семьей живет в Мурманске, так как муж ее имеет профессию океанолога, а океанологу полагается жить на берегу океана. С годами симпатичный морячок начал все больше и больше пить. Характер у него компанейский, друзей в Мурманске много. Каждый день кто-нибудь приходил из моря или уходил в море, и все это надо «отметить». А сколько еще дней рождения, родин, крестин и так далее. Скоро дело дошло до рукоприкладства, и Ниночка, как ни любила своего морячка, решила с ним расстаться. Все это далось не так просто, с большой болью. Теперь все уже давно позади. А Марине Петровне до сих пор жалко симпатичного морячка, но покой сестры и ее детей для нее важнее.

В августе 1998 года произошло страшное. Этот год был тяжелым и бесконечно трудным. В этот год семья перенесла невосполнимые потери. В ноябре умерла мама… Но до этого, летом, Ниночка решила поехать в отпуск на машине вместе с одним из своих знакомых. Начало августа. Бессонное солнце совершает свой бесконечный круговорот по северному небу. Ниночка и их старый приятель Николай решили воспользоваться преимуществом белых ночей и