Устроившись за исцарапанной стойкой, Нолан с подозрением изучал ламинированное меню, крутя обручальное кольцо на пальце. Коричневый костюм сидел слишком ладно – похоже, бронежилета под ним не было.

– Привет, Шон!

– Дэнни… – В нейтральном приветствии не было ни тени эмоций. В уголках водянистых глаз собрались морщинки, но в целом полицейский выглядел неплохо.

– Давненько не виделись!

– Лет десять? Ты Марти Фриска из участка забирал, когда его взяли за пьяный дебош.

Дэнни покачал головой:

– Нет, я тебя видел года два назад, ты еще патрульным был.

– Да ну?

– В круглосуточном магазине на Лупе. Ты меня не заметил.

– Не мог подойти и поздороваться?

Не мог, потому что только завязал. Потому что еще не привык к новой жизни. Потому что боялся наткнуться на взгляд, без обиняков говорящий: «Дэнни Картер – вор с пропиской в хорошем районе».

– Я тебя окликнул, но ты не услышал.

Нолан хмыкнул, а Дэнни, присев на обтянутый дерматином табурет, помахал кофейной чашкой, привлекая внимание повара. Запах бекона на гриле вызвал голодные спазмы в желудке.

«Безумие – искать помощи у Нолана, сотрудника уголовной полиции!» – воспротивился уличный инстинкт.

Да, именно из-за уличных инстинктов он оказался в нынешней ситуации. Дэнни заказал сандвич с беконом, салатом и помидорами, а Нолан – белковый омлет, снятое молоко и пшеничные тосты.

– Говорят, ты женился?

– Да, уже отцом стал. У меня двое, мальчик и девочка.

– Живешь все там же?

– Родители уже лет десять как съехали в Беверли, а когда появилась Трейси, мы переехали поближе к ним. Район спокойный, никаких банд, в День святого Патрика все жители парад приветствуют. По воскресеньям выкуриваю сигару, лужайку поливаю. Фотографии показать, или все-таки расскажешь, зачем пригласил?

Дэнни пригубил кофе.

– Я тоже переехал.

– Слышал.

– Работаю в строительной компании, старшим менеджером проектов. Живу в Лейквью: каменный дом, второй этаж. Ничего особенного, но мое.

Шон бесстрастно кивнул.

– Хорошо, когда найдешь место в жизни, такое… – Дэнни замялся. Старые привычки к откровенности не располагали. – Законное.

Повар разложил заказ по белым пластмассовым тарелкам, стряхнул жир с лопатки и ушел на другой конец стойки. Нолан переложил омлет на тост, с аппетитом откусил. Его равнодушие начало раздражать Дэнни.

– Я слышал, копы любят пончики, – пошутил он, пытаясь осторожно растормошить Шона.

– А я слышал, что вора могила исправит.

– Похоже, мы оба ошиблись, – расхохотался Картер.

– Бывает. – Нолан оценивающе посмотрел на него.

Кофе был посредственным, зато сандвич – очень вкусным. Дэнни с наслаждением прожевал кусок и начал рассказывать:

– Я стал работать в строительном бизнесе и понял, что воровское прошлое порой помогает.

– Это как же?

– По мелочам: как переговоры провести, как цену выгодную установить, как работу планировать. Но самое главное – умение оценивать риск, рисковать с умом.

– Ты поэтому со мной встретился? Рискуешь с умом?

Дэнни кивнул.

– Потому что я из полиции, – по слогам растянул последнее слово Шон.

– Угу.

– Вляпался во что-то.

– Нет, кристально чист: хожу на работу, плачу налоги. В «порядочные» выбился.

Нолан пожал плечами:

– Завтраком угощаешь, чтобы сообщить мне эту радостную новость?

Желудок стянуло в комок. Собеседник, отломив кусочек тоста, выжидал.

«Ну, пацан, раз начал, так договаривай!»

– Мне докучает один человек. Ходит по пятам, следит. И не только за мной, но и за моей подругой Карен. В пятницу вломился к нам в квартиру.

– Что-нибудь украл? – заинтересовался детектив.

– Нет, меня дожидался.

– Зачем? – прищурившись, спросил Нолан.

– Поговорить, пригрозить.

– Значит, кто-то из знакомых?

Дэнни молча кивнул.

– Ты в участок заявил?

– Не так все просто.

– Почему?

– Потому что… – Картер пригубил горький кофе. – Если бывший уголовник обратится за помощью, на что он может рассчитывать?

– Решил, что от меня большего добьешься?

Об этом Дэнни даже заранее думать не хотелось. Нолан был года на три старше, особо они не дружили, хотя общие знакомые имелись – такие же ирландские мальчишки, выросшие в Саут-Сайде, пытающиеся противостоять натиску волны цветных эмигрантов. Шон поступил в школу полиции, и бывшие друзья стали отзываться о нем с презрением, но Дэнни обращался уважительно. «Незачем злить парня, – решил он. – Зря внимание привлекать».

Дэнни понимал, что уповать на это не стоит, но делать было нечего. Кроме Нолана – никого, хоть в аварийную звони. Копам ему сказать нечего. Интерес полиции добром не кончится. О прошлом Дэнни знали Карен и Патрик, для остальных он был потомственным строителем. Он соврал, нанимаясь разнорабочим – все врали, особенно латиноамериканские эмигранты-нелегалы, – но постепенно продвинулся по служебной лестнице, и сейчас привлекать внимание полиции не хотелось. Что скажет Ричард, доверивший бизнес человеку, на котором две ходки?

И все это – при хорошем раскладе. При плохом – пострадает не только репутация. Эван расскажет о его участии в налете на ломбард, Дэнни тут же предъявят обвинение. Он потеряет работу, свободу и, наверное, Карен. Вычеркнет из жизни еще лет семь. Прибавить к этому предыдущие отсидки… Вот они, потерянные годы.

Все это затрудняло разговор. Рискованно было рассчитывать на то, что Нолан при случае не использует эту информацию против Дэнни. Под ложечкой засосало.

– Мы не в долгу друг перед другом. Я живу честной жизнью уже много лет. Не крал, вкалывал, выбивался наверх, как ты, как все остальные. Никого никогда не просил об одолжении – все делал честно, самостоятельно, – Картер замялся. – Я боюсь: за себя, за Карен, за… – Дэнни осекся. Ричарда с Томми лучше не упоминать.

Нолан отложил вилку, внимательно посмотрел на Дэнни, выискивая на его лице ответы на какие-то вопросы.

– Что ты недосказываешь?

Дыхание сперло. Картер отломил кусочек бекона, пожевал, не чувствуя вкуса. Вот он, решающий момент, переступи черту – и воровская честь потеряна. «Карты на стол, малец!»

– Эван Макганн.

Нолан отправил в рот кусок омлета, тщательно прожевал, посмотрел на Дэнни и расхохотался.