Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Роберт не произносил ни звука. Он молчал, потому что пытался подавить первобытный инстинкт, мощный и безрассудный, сминающий и отбрасывающий любую логику, любые табу и нормы приличий. Наконец, почувствовав, что начинает уже контролировать свои эмоции и голос, он хрипло выдавил из себя:
— Конечно, просто посмотрим. Наверно, я вас переутомил. Похоже, я переусердствовал.
Да уж, в излишнем усердии его трудно обвинить. Скорее, в чрезмерной и неожиданной активности. Должно быть, сейчас сожалеет о своем жесте, поскольку не ожидал такой бурной и необычной реакции. Тем более от такой неуклюжей, примитивной самки из джунглей. Теперь пытается восстановить баланс в отношениях с помощью легких шуток. Роберт напомнил ей тигра, временно укрощенного снотворным. Но только временно. Она чувствовала, что тигр может проснуться в любой момент и вновь броситься на избранную жертву.
Они спустились к бассейну, где и решили перекусить вместе со Стеллой, уже успевшей слегка загореть, Эмили, жена управляющего, принесла три порции салата, ветчину и сыр. С учетом влияния деревенских обычаев и свежего воздуха, пробуждающего аппетит, принесенные порции были заметно щедрее и внушительнее, чем лондонские. Но все же Дороти осталась голодной.
— Не переживайте, — заметил ее страдания Роберт. — Ужин будет посолиднее, чем ланч. Это просто старый английский обычай — кормить холодными салатами днем в теплую летнюю погоду.
После скудной трапезы им наконец удалось завершить турне по дому, правда чуть ли не бегом. Осмотреть земельный участок, особенно фруктовый сад, наметили на следующий день. В шесть вечера они опять оказались у бассейна. К этому времени Стелла завершила принятие воздушных ванн и водных процедур. Загар, похоже, прилипал к ней прямо на глазах, и Дороти вполне искренне сделала ей комплимент по этому поводу.
— Правда? — Она попыталась изогнуться сразу в нескольких плоскостях, чтобы самой убедиться в произошедших приятных переменах. — Что скажешь, Роберт?
— Угу. — Жених даже не посмотрел на нее, хотя думал в этот момент как раз об их отношениях. О том трудном разговоре, который предстоит ему с ней провести сегодня вечером. Пора разобраться серьезно и окончательно в их отношениях. Фактически их связь давно закончилась, и беседа будет носить чисто формальный характер.
— Я думаю, что данное междометие означает «да, — сказала Дороти.
— А откуда вы знаете, что я имел в виду? — Голос Роберта звучал холодно и отстраненно.
Обе дамы с удивлением воззрились на него. Что за выпад? Самое странное, что первой взорвалась Стелла.
— А зачем грубить? Почему бы тебе не расслабиться и не отдохнуть от командования всеми и вся? Почему ты всегда распоряжаешься, как будто все обязаны действовать только в соответствии с твоим хотением? Почему ты…
Этот взрыв давно сдерживаемых эмоций был прерван Робертом. Окинув мрачным взглядом невесту, он жестко и медленно процедил:
— Думаю, вам обеим лучше отдохнуть перед обедом. Эмили ждет вас на кухне. Она покажет вам ваши комнаты.
Дороти поспешила удалиться с места конфликта. Реакция Стеллы изумила ее своей неожиданностью. Неужели на нее так повлияли мои высказывания по поводу неравноправных взаимоотношений невесты и жениха? — подумала она. Во всяком случае, оказавшись невольным свидетелем сцены между двумя столь близкими людьми, она чувствовала себя неловко.
Когда через пару часов Дороти появилась на кухне, она нашла там одну Стеллу. Стол был накрыт, но только на двоих, и та возилась вокруг кухонной плиты, как заправская кухарка. Она была одета в легкие брюки и шелковую блузку, волосы были стянуты в хвост.
— Роберт уехал, — сразу же пояснила она ситуацию, не дожидаясь вопроса.
— Куда?
— В Лондон. Поэтому я сказала Энтони и Эмили, что мы справимся с обедом сами и им нет необходимости оставаться.
— Так ты приготовила все это сама? Она не смогла скрыть недоверие в голосе, ибо никак не ожидала, что у Стеллы, учитывая ее внешний инфантилизм, окажутся такие кулинарные способности.
— Ну что ты! Конечно нет, — засмеялась Стелла. — С ума сошла? Я умею готовить только тосты и яйца всмятку. Просто Эмили все приготовила заранее, а я разогреваю в точном соответствии с ее детальными инструкциями. Она мне даже на бумажке записала, сколько времени разогревать каждое блюдо и что с ним потом делать. Похоже, она очень боялась, что я все погублю.
— Но ты справилась!
— Ну, не совсем. Я забыла про суфле, и оно успело сгореть, превратившись в отвратительную черную массу. — Она налила в бокалы вина и присела за стол с легким вздохом. — Здесь достаточно еды, чтобы накормить целую армию. Надеюсь, ты проголодалась, а то у меня совсем пропал аппетит.
— Тебе не надо было вступаться за меня. Прости, — перешла на личные дела Дороти. У нее сжималось сердце при виде маленькой фигурки брошенной невесты, выглядевшей еще более хрупкой и беззащитной без своей обычной косметики, со стянутыми в хвостик волосами.
— Глупости. Это не твоя вина. — Стелла подцепила вилкой пару ломтиков овощей, изучая их с преувеличенным вниманием. Затем, передумав, отложила вилку и отпила немного вина. — Мы давно должны были решить этот вопрос, но как-то все откладывали. Время летит быстро, и все в жизни проходит, все меняется. Мы никогда не ссорились всерьез, но и никогда серьезно не разговаривали. Просто в последние месяцы все как-то механически катилось вниз. Ни дискуссий, ни всплесков эмоций, ни развлечений — просто два благополучных человека изредка общаются и не хотят при этом отравлять друг другу настроение.
И так все и шло благополучно, пока не появилась я, мрачно подумала Дороти, остро ощущая свою вину. Единственным утешением для нее в эту минуту было обилие еды на столе. Еды было столько, что она вполне могла восполнить все упущенное не только во время сегодняшнего ланча, но и за все время пребывания на английской земле. В ресторанах с традиционной британской кухней подавали изящные тарелочки с крошечными порциями мяса, обложенными микроскопическими дольками разноцветных овощей для обогащения цветовой палитры. Очень красиво, но безвкусно.
А вот здесь было все по-деревенски просто, но зато много и вкусно. Настоящая манна небесная, нектар и амброзия для изголодавшего тела и удовлетворения через желудок исстрадавшейся женской души. Кто это придумал, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок? А к женскому? Классическая сентенция мужских шовинистов, угнетателей женского пола и узурпаторов-феодалов с их правом первой ночи. Ибо дорога к женскому сердцу в не меньшей степени пролегает через хороший, обильный стол, а заодно — через изысканные комплименты, лучше тоже во время обеда или после него, но не вместо.
— Итак, у вас, судя по всему, все закончилось? — подытожила Дороги.
— Да! Я вернула ему обручальное кольцо и, откровенно говоря, почувствовала облегчение. Внешне все было очень цивильно, с соблюдением светских правил и приличий. Просто мы обсудили ряд вопросов, а не спорили по ним. Роберт не любит сцен. Можно сказать, что мы расстались друзьями.