мясо, и консервы, и крупы и овощи долгого хранения. А того, чего не было, они обещали быстро достать. Как обычно в таких делах, китайцы ломили цены. И чтобы торговаться с ними нужно быть таким же пройдохой. Мурзин таким был и торговлю он вел со знанием дела. Цену на гречку он сбил до самого минимума, и мы купили у вечно потеющего плотно сбитого китайца триста пудов. Вечером же загрузили мешки на борт «Буракова» и отправили Данила до Артура в качестве сопровождающего.

Но миноносец, уйдя ранним утром, через пару часов вернулся — японцы блокировали путь до Артура. И на следующий день он задержался в Инкоу, а смог уйти лишь третьим днем. Ну а следом и мы за ним, на тихоходной китайской шаланде, что тащила на себе с десяток тонн американских консервов и с десяток бочек с засоленным мясом. Свежее мясо взять было практически невозможно, да и бессмысленно. Единственно, что я себе позволил, так это три десятка кур, да горлопанистого петуха. Взял их не для продажи, для себя, так что свежим яйцом наша компания была обеспечена на все время осады.

Дошли до Артура без проблем, так же без проблем разгрузились. Все продукты, что мы привезли, сгрузили себе на склад, а что-то частью выкинули на рынок. Цену загибать не стал, но и от прибыли отказываться не подумал. Продавал втрое от того за что купил. И даже при этом мои отпускные цены были существенно ниже того, что предлагали на рынке. Все купленное расхватали за пять дней и снова я задумался о поездке в Инкоу. И опять спас «Лейтенант Бураков». Он, более или менее регулярно курсируя между Артуром и этим китайским городом, выполнял своего рода роль связного. Перевозил почту, полученные телеграммы, приказы. Кое-что таскал из продуктов. Его высокая скорость позволяла легко оторваться от японской эскадры или же обойти их стороной. Японцы видели подобное непотребство и заметно нервничали. Все чаще и чаще они стали курсировать вдоль западного побережья полуострова. И все чаще у них получалось отсекать «Буракова» от Инкоу. Но в тот раз ему повезло и миноносец смог прорваться с первого же раза. Но вот выбраться оттуда он не мог в течение нескольких дней, а вместе с ним и Мурзин, которого я отправил на закупку, застрял в китайском провинциальном городке. Лишь через неделю он смог вернуться, зафрахтовав китайскую шаланду. И сказал, что и эту суденышко он нанял с большим трудом, потому как китайцы теперь побаиваются бегать у японцев под носом. Те, конечно, суда под иностранными флагами не трогают и на дно не пускают, но досмотр все же учиняют. И вроде бы, установив какой на борту был груз и куда он направлялся, они ничего не делали и просто разворачивали судно обратно, но нервы трепали так знатно, что китайцы десять раз думали, прежде чем соглашаться. А когда соглашались, то цену за доставку заламывали втрое. Их понять было можно, ведь плюсом к изрядной нервотрепке у китайцев был высок шанс нарваться на подводную мину, которые обильно расставили по морю и наши моряки и японские. Так вот и выходило, что вокруг Артура все сильнее и сильнее сжималось кольцо блокады.

В дни, когда мы в первый раз мотались за продуктами, наши военные, впервые столкнулись с противником на суше. Генерал-майор Фок, выдвинувшись к Бицзево, где как всем было известно, располагались японцы, наткнулся на марширующую колонну. В спешном порядке Фок развернул свои орудия и как на учениях открыл по ней огонь. Японцы упали штабелем, но быстро сориентировались и, развернувшись, пошли в наступление. Уже после горячки боя, те раненные солдаты, что лежали в госпиталях, говорили, что наша артиллерия выкашивала противника словно гигантская коса. Словно в былинных сказаниях про богатыря — махнул налево — улочка, направо — переулочек. Вот и сейчас так было. Японец рядами шел в атаку и так же рядами ложился, пораженный шрапнелью и пулей. Но противника все же было очень много, да и их артиллерия чуть позже подключилась и после часового боя, Фок отвел войска, потеряв что-то около тридцати человек и около полутора сотен раненных. Японцев же полегло гораздо больше. Это была первая серьезная схватка защитников Артура.

После этого случая, в момент, когда Мурзин укатил в Инкоу, я озаботился проверкой пластин для бронежилетов. Они до сих пор лежали на складе не отстрелянные и до сих пор не было понятно годны ли он на что или нет. Мишка в письме указывал, что вроде бы пулю от мосинки они держать должны, но вот будут ли держать на самом деле?

У Стесселя я выпросил несколько солдат с винтовками, да какого-нибудь офицера для контроля и на следующий день, не отходя далеко от города, мы расстреляли эти несколько пластин. Что ж, результат оказался вполне удовлетворительным. На дистанции свыше пятидесяти метров пластина вполне держала пулю от трехлинейки. В упор она пробивалась. Капитан, что наблюдал за стрельбой, тщательно задокументировал результат и забрал прострелянные листы металла с собой. Ну а я помчался к знакомой портнихе. Разработать сам жилет оказалось делом не сложным. В тот же день мы с нею на манекене прикинули что да как. Пластин у нас было мало, так что защищать они должны были только грудь, спина же должна была остаться голой. И вот когда портниха на скорую руку сметала жилетку и повесила ее на шею манекена, я, вложив пластину в нагрудный карман, с разочарованием понял, что подобный вариант не очень хорош. Пластина сильно перевешивала и стягивала жилет вниз, так, что верхняя часть груди оказывалась беззащитной. А это было не очень хорошо. Решение поставить вторую пластину на спину в качестве противовеса я отклонил — пластин очень мало, да и вес их велик. Около шести фунтов одна штука — не всякий солдат согласится таскать дополнительный вес. Так что пришлось искать решение. Полдня мы убили на эту проблему, пока вдруг портниха не догадалась привязать жилет со стороны спины к армейскому ремню. Срочно были пришиты две лямки и жилет сел на манекен как влитой. Вроде бы получилось не плохо — защита вниз не сползает и нигде ничего не давит. Но это манекен, а мне предстояло вручить эти штуки живым людям. Потому-то на следующий день, когда портниха качественно прошила жилет, я напялил его на себя, привязал лямки к ремню на пояснице и вложил тяжелую пластину в карман. Походил туда-сюда, поделал различные упражнения, попрыгал…