– Согласно основным положениям разъяснительной записки центрального секретариата! – четко отрапортовал Тор.

– Что такое центральный секретариат?

Тор вопросительно взглянул на Ларса.

– Гм, – сказал Ларе. – Я подумал, что вы заинтересуетесь таким делом. А этот формалист тащил нас в участок. Вот я и…

– Вы поступили совершенно правильно, – перебил Верховный. – Хвалю. Но это не мешает нам наказать болвана. Россум!

– Тор, – сказал серый Россум. – Приказываю незамедлительно отправиться в участок. Данной мне властью накладываю на вас взыскание – восемь дежурств вне очереди.

– Есть восемь дежурств вне очереди! – согласился Тор, защелкал пальцами, сделал несколько смешных танцевальных движений и исчез.

– Ларе, – сказал Россум, – расскажите, что там у вас вышло с трактирщиком.

– Ну, заскочил я утром в трактир. Пить очень хотелось. Сейчас, кстати, хочется еще больше. Вы позволите?

Ларе подошел к маленькому столику, на котором стоял прозрачный графин с чем-то красным и несколько стаканов. Он налил в один из них и поднес к губам. На наших глазах с жидкостью произошла удивительная метаморфоза. Она вспенилась и пожелтела, опять завоняло кислой тухлятиной.

– Ларе, – с отвращением глядя на стакан, сказал Россум. – Не надо этого натурализма. Просто расскажите словами.

Но Ларе не стал ничего рассказывать. Он поставил стакан и снова схватился за графин, намереваясь хлебнуть из горлышка.

– Ну вот, – сказал Россум, – я же вас просил. Испортили хорошее вино.

Ларе поставил графин, теперь тоже наполненный желтоватой мутной дрянью, рядом со стаканом и посмотрел на меня.

– Дайте-ка вашу флягу, дружище.

– А вот это видел? – сказал я, одной рукой пряча драгоценную флягу за спину, а другой показывая Ларсу дулю. – Никогда!

Ларе потащил из-за спины длинный прямой меч.

– Успокойтесь, – вмешался Верховный. – Юноша прав. Кто-то наложил на вас заклятие, вот и все. Ваше прикосновение теперь способно превратить самую изысканную амброзию в эту желтую плесневую мочу.

– Что за заклятие?

– Сейчас поглядим, – бодро сказал Учитель, подходя к столику.

Он выхватил из воздуха пипетку и начал что-то капать в стакан с испорченным вином, вслух отсчитывая капли.

– Одна, две… Ларе, спрячьте меч… Четыре… Лучше скажите, чем я, по-вашему, занимаюсь?

– Капаете одну дрянь в другую, – угрюмо сказал Ларе.

– Молодежь, молодежь, – укоризненно проворчал Учитель. – Семь… Не знать самого простого магического титрования… Одиннадцать…

На тринадцатой капле жидкость в стакане резко изменила цвет на ядовито-синий.

– Поздравляю, – сказал Учитель. – На вас наложено заклятие тринадцатой ступени.

– Что это значит?

– Ну, как бы вам объяснить, – сказал Учитель. – Заклятия вплоть до пятой ступени я могу снять без посторонней помощи. Объединившись с Верховным и задействовав других крупных специалистов, мы могли бы снять заклятие седьмой ступени. Тринадцатая ступень неизлечима даже Одним.

– А что я буду пить? – жалобно спросил Ларе.

– Вот это вы и будете пить. – Учитель протянул ему графин. – Смелее. Интересно посмотреть. Жидкость не ядовита и способна утолять жажду.

– Я должен немедленно кого-нибудь прикончить. – Ларе нехорошо оглядел присутствующих. – Добровольцы есть?

– Вы имеете официальное право сразиться с наложившим заклятие! – торопливо сказал попятившийся вместе со всеми Россум.

– Это уж непременно. Его имя?

Учитель взял из воздуха щепотку белого порошка и бросил ее в стакан. Повалили клубы дыма, через минуту они сложились в облако, весьма похожее на человеческую фигуру. Еще через минуту мы увидели улыбающегося призрачного Бьорна. Он весело подмигивал, размахивая огромной пивной кружкой.

– Вот кого я убью с особенным удовольствием! – Ларе решительно направился к выходу.

– Стойте! – остановила его красавица, потягиваясь с кошачьей грацией. – Что за кровожадность? Вы никого не убьете. Я поговорю с Бьорном. Он сегодня же снимет заклятие. Он просто пошутил.

– Пошутил?! – повернулся к ней Ларе. – Дура! Твой любимый Бьорн удрал от тебя на Землю!

– Я не понимаю… – смешалась красавица. – Как это – на Землю? Почему – от меня? Зачем?

– Как, как, – кривляясь, пискляво передразнил ее Ларе. – Через врата, споив дракона! Бросил тебя, вот как!

– Через врата? На Землю? Погодите, я не понимаю, о чем вы толкуете… Так он – от меня удрал?!

– Ну не от меня же! – крикнул Ларе, на мой взгляд, несколько нелогично.

– Он должен быть наказан! – объявила красавица, сверкнув глазами. – Меня еще никто не бросал!

– Он умрет, – пообещал бог войны, выходя из зала.

– Отлично, – сказала красавица, направляясь за ним. – Я иду с вами. И запомните: умирать он у нас будет медленно…

– Елена, остановись! – засуетился Верховный. – Я тебе запрещаю! Я тебе приказываю, наконец!

– Вот как? – Красавица остановилась на пороге и, уперев руки в бока, повернулась к нам: – Запрещаете и приказываете?

– Запрещаю, – неуверенно подтвердил Верховный. – Именем Одного…

– Жене своей запрещать будешь! – взорвалась красавица, заикаясь от злости. – Ты, старый похотливый козел! Ты думаешь, я не вижу, какими глазами ты на меня смотришь?! Заруби себе на своем дерьмовом носу, животное: Верховный – не значит незаменимый! Надо будет – заменим, дело нехитрое!

Дверь за разъяренной красавицей шумно захлопнулась.

– Не расстраивайтесь, старина, – сказал Учитель. – Брошенная богиня хуже раненого дракона, вы же знаете поговорку. Подумайте лучше, что эта парочка с Бьорном сделает…

– Спасибо, Учитель, – сказал Верховный, и скорбные морщины на его лице разгладились. – Вы знаете, чем утешить.

– Да что с вами сегодня? Не выспались? А если нашествие бреев или, тьфу-тьфу-тьфу, война с драконами?

– Простите, я что-то устал. Слишком много всего навалилось. Конечно, мы не можем разбрасываться богами, способными накладывать заклятия тринадцатой ступени. Россум, приказываю арестовать Бьорна Толстого и доставить его ко мне, в этот зал, живым.

– Слушаю. Разрешите выполнять?

– Нет, Россум. Вы мне понадобитесь здесь. Отправьте подчиненного посмышленей.

– Тора Ефрея.

– Шутите?

– Я никогда не шучу. Тор – прекрасный исполнитель. А моих подчиненных вы знаете не хуже меня!

– Хорошо, под вашу ответственность… Теперь с вами, юноша, – Верховный повернулся ко мне.