— Кэп, — весельчак вдруг обнял меня за плечо, — слушай, а можно угостить мою девушку чем-нибудь особенным? Что же она давится всякой гадостью?

— Ви, — игнорируя всех, Ян встал напротив, — нам нужно поговорить.

Не доверяя голосу, просто мотнула головой.

— Все на выход, — приказал он негромко.

Я испуганно дёрнулась, но вовремя поняла, что никто не уходит.

Смутьян вдруг перестал усмехаться и поднялся, встав между мной и Варгом.

— Ты пугаешь её, — произнёс он без эмоционально.

— Не лезь не в своё дело.

— Уверен, что не моё?

Я сжалась от ужаса, услышав низкое рычание, уткнулась лбом в стену и всхлипнула.

— Не надо.

— Не бойся, детка, — Мар закрыл меня ото всех. — Я тебя не дам в обиду.

Они сцепились, окончательно потеряв цивилизованный образ. На тренировочной площадке бой казался уместным. Не было в этом чего-то сверхъестественного. Как и агрессивному поведению в столовых станций, где мне порой приходилось покупать пайки. Вот только они не были военными судами, а контингент состоял сплошь из бродяг, не знающих о субординации ничего.

Мне хватило ума прижаться к стене и, меряя ее спиной, отойти подальше, до автомата со смесями. Казалось, что два мужчины забыли, где находятся. Они наносили друг другу увесистые удары. Воздух наполнил аромат крови и злого азарта. К моему ужасу никто не пытался их разнять. Все члены экипажа разошлись подальше, образовав круг и оттащив не примагниченную к полу мебель, чтобы ее не повредить. Словно обстановка стоила дороже сослуживцев.

— Впечатляет? — рядом оказался безопасник.

Он блокировал выход, не давая сбежать прочь и вынуждая видеть происходящее.

— Остановите их, — попросила, беспомощно заламывая руки. — Он… они же… Что за дикость?

— Все закономерно, — возразил мужчина и придвинулся ближе, явно замечая, как я сжимаюсь в его присутствии. — Мар заявил на тебя права. При всех.

— Что?

— Даже если бы ты возразила, это не помогло, — терпеливо пояснил собеседник. — Ты свободная женщина нашего вида. Редкость, за которую стоит бороться.

— Бред, — все походило на жуткий сон, из которого нет выхода.

— Мар должен был понимать, что капитан не станет такое терпеть. Мы все это знаем. Каждому нелегко в твоем присутствии.

Меж тем Варг перехватил инициативу и бил противника, успевающего лишь ставить блоки. Один за одним удары достигали цели. Зловещие звуки скрипящих костей были мне слишком хорошо знакомы.

— Это неправильно, — пробормотала я. — Так нельзя.

— Почему?

— Потому, что я не вещь, которая принадлежит победителю.

— Ты не Вторник?

— Не тот долбанный Вторник, что можно получить по чеку! — заорала, забыв о страхе. — Надоело быть жертвой.

Оттолкнув ухмыляющегося мужчину с пути, я направилась прочь.

— Куда!? — проревел до боли знакомый голос капитана.

— Я не из твоего экипажа и не обязана…

Следующие слова потонули в грохоте ударяющегося обо что-то тела и сдавленных проклятьях. Мне уже не было до этого никакого дела. Стоило наконец выработать план, по которому не выйдет пересекаться с капитаном. Да и с командой, видимо, стоит ограничить общение до минимума. Свое пропитание и расход кислорода я отработаю. Не люблю оставаться в долгу. В конце концов, никто не посмеет держать меня против воли, если обладает хоть какими-то зачатками разума. Только если не пожелает снова сделать меня рабыней. От этой мысли внутри все заледенело и я прибавила шаг.

Стоя в душе под упругими струями воды, я подумала, что вполне возможно мне удалось заиметь какую-то болезнь. Все девушки из Линии не могли заразиться. Иммунитет у нас был прекрасный. Но как знать, может сам организм сбоит. Может гормоны взыграли по неведомой мне причине. Я никогда не ела вдоволь, как сейчас, да и спать получается регулярно. Опять же, частый душ, питье в неограниченном количестве, очищенный воздух и идеальный температурный режим могли сотворить со мной неладное. Как знать, вдруг Линии противопоказаны благоприятные условия для жизни. Нас создавали для лишений и существовании в жестких условиях.

Теперь же все изменилось. И я заболела капитаном. Если отбросить условности, то он вполне мог бы стать тем, с кем я захотела бы остаться.

Страшно представить, что я всерьез подумала кому-то довериться. От самой этой мысли у меня ноги подогнулись.

— Глупость какая-то, — пробормотала негромко и вздрогнула, услышав скрип отодвигаемой двери. Этот звук появился оттого, что я насыпала в паз раскрошенный пластик. Нужна же мне была сигнализация.

Пока стражники на входе шутливо препирались, я собрала свои вещи и скользнула в лаз, который прикрыла предварительно снабженной магнитами крышкой. Невольно подумала, что не знаю, как живут остальные, не обладающие моей жаждой разрушения. Они не видят возможности. А я не могу их не замечать. Чем опаснее моя жизнь, тем лучше чую неприятности и яснее вижу пути спасения. В этом проявляется моя суть. А что станет со мной, если все успокоиться окончательно? Предположим, я решусь дать шанс этому дикарю в кителе капитана. Есть вариант, при котором он не станет вести себя по-идиотски?

Задумчиво уставившись в стену, я прикидывала варианты и не могла представить адекватного Варга. Его образ однозначно ассоциировался у меня с диким инстинктом владеть. А я не хочу принадлежать хоть кому-то. Мне не по нутру становиться вещью.

Все же стоит обратиться к доктору. Уж больно странно я реагирую на одного мужчину. Пожалуй, мне не повредили бы успокоительные капсулы. Конечно, я могла бы взять их сама. Но что-то во мне противилось банальному воровству. Не было в нем изящества. Да и не откажет мне местный эскулап в помощи. Он выглядел вполне адекватным. К тому же я вполне могу развести его на информацию. Было бы не плохо понять кто меня окружает. Ведь почему-то меня тут считают нужной. Учитывая мой жизненный опыт, я не хотела оказаться в очередном плену.

С этими мыслями я направилась в медотсек. Те, кто встречался мне на пути, предпочитали делать вид, что не замечают меня. Это казалось удивительным и немного нервировало. Хотя вот техник, который занимался диагностикой защитного контура, одарил меня лучезарной улыбкой.

— Я могу тебе помочь? — радушно поинтересовался он.

— Сможешь починить ангар, чтобы я могла побыстрее улететь?

Мужчина смутился и пробормотал что-то невразумительное.

— Все в порядке, — устыдилась собственной колкости. Ведь он не виноват в том, что мне тут некомфортно.

— Мне жаль… — он отвернулся и пошел прочь.

Вот и сбылось мое желание остаться одной. Только изоляция постепенно переставала казаться такой желанной. Я поняла, что мне нравится наблюдать за экипажем. Некоторые из ребят вполне сносно шутили в столовой, пара напевали мелодичными голосами, когда считали, что их никто не видит и не слышит, один рисовал на столе грифельным карандашом, а заканчивая обед, стирал салфеткой изумительные шаржи. Хотя я не стремилась быть частью экипажа, но видео наблюдение стало неотъемлемой частью моей жизни, а стражники — единственными людьми, с которыми мне приходилось соседствовать за долгие годы. Все, кроме капитана и безопасника казались мне вполне дружелюбными. Если сравнивать их с Линией, то я назвала бы Варга и Дика аналогом Понедельника и Вторника. Именно эти модели были идеальными убийцами и диверсантами. Нас создавали опасными настолько, что никто в здравом уме не решился бы с нами связываться. Других девушек наделили другим набором способностей и предрасположенностей. Они казались мягче. «Казались» — правильное определение. Дефективность творила с нами странные вещи. Вот я, например, не любила вид крови. И не хотела убивать. Это не значит, что я этого не делала. Но только при необходимости. А по возможности избегала такого развития событий.