Бой старательно отводил взгляд, уворачивался от рук хозяина и всячески давал понять, что тот потерял всякий стыд. В уши к нему позволил залезть, держал, чтобы живот осмотрели, а теперь давайте еще в рот заберемся!

– Бой! А ну-ка выплюнь, что украл! – строго приказал парень. – Выплюнь!

– А он что-то украл? – удивилась Катя. – Когда успел?

– Да он все крадет! – махнул рукой парень. – Прямо стыдно с ним в гости ходить. Не успеешь оглянуться, а он уже притих. Сто процентов – что-то стянул! Один раз у друга новый сотик свистнул, прикиньте!.. Бой! Открой рот, гад!

Парню удалось на минутку разжать мощные челюсти любимца, и в недрах здоровенной пасти мелькнула бархатная коробочка.

– Маша! Он упер твое кольцо! – воскликнула Катя.

– Кольцо?! – вскинулась подруга.

Она огляделась – коробочки на столе не было.

– Да что же такое? – принялась причитать Марья. – Не успеешь рот открыть, а туда уже… Прямо на ходу подковы рвут!

– Бой! Отдай! – уговаривала Катя. – Выплюнь каку!

– Ни фига себе – кака!! – возмутилась госпожа Ускова. – Я за эту каку знаете сколько отдала! Да у меня, может быть, такой каки в жизни еще не было! Отдай кольцо, негодник!

Ротвейлер сидел, точно статуя, и кольцо отдавать не хотел ни за какие коврижки.

– Ладно, не трогайте его, – махнула рукой Катя. – Сейчас мы по-другому…

Она подошла к прозрачному шкафу, взяла оттуда витамины и подошла к собаке.

– Бой, смотри-ка… понюхай… – заговорила она, держа на развернутой ладони витаминку. – Вкуснятина, да? Давай меняться.

Собака принюхалась, ткнулась мордой в ладонь и коробочку выплюнула.

– Молодец, умница! – похвалила Катя пса и повернулась к хозяину: – А вам надо купить витамины для собаки. Видите, как он их ест, значит, чего-то ему не хватает.

– Хорошо, обязательно куплю, – пообещал парень и вышел из кабинета вместе с питомцем.

– Нет, ну ты посмотри, – хныкала над замусоленной коробочкой Мария. – Ведь какой паразит, а? Такая хорошенькая упаковочка была, а он!

– Еще хорошо, что она не открылась, твоя коробочка. А то бы пришлось тебе за ротвейлером с горшком бегать.

Машу это не успокоило. Она еще долго ворчала и дулась. Но ни она, ни Катя не подозревали, что главные события еще впереди. День оказался богатым на приключения.

Глава 5

В операционную вбежали две запыхавшиеся девчушки.

– Ой! Уважаемый врач! Сейчас собачку застрелят! Быстрее! Побежали! Помогите, а?! Она сидит в ювелирном магазине, такая несчастная! Такая грустная! Ее, наверное, хозяин бросил! Она скучает! И всех кусает!! Надо ее убрать! И вообще это он!

Девчонки говорили сплошными восклицательными знаками, разобрать из их сбивчивой речи ничего было нельзя, но подружки уходить не собирались, а напротив – куда-то тянули Катерину.

– Да погодите вы! – еле вырвалась Катя из цепких детских рук. – Какая собачка? Я-то при чем?

– Ее же убьют, пока вы тут упираетесь! – чуть не плакали девчонки.

– А собачка маленькая? – подключилась уже и Машка. – Тойчик, что ли? Или пинчер?

– Говорят, какая-то южнорусская… или кавказская… – растерянно вспоминали девчонки.

– С ума сойти… – охнула Маша. – Кать, чего? Будем эмчеэсникам звонить?

– В прошлый раз звонили, овчар привязанный был возле подъезда, не приехали, – горько вздохнула Катя. – Коле надо… Но к нему бы заранее…

– Надо хоть кого-то! – нервничала Машка. При всей своей вредности животных она все же любила. – Вот и Ромка у меня уехал.

– Он бы и не поехал за кавказом. Он у тебя трус, – поделилась Катя.

– Тогда своего зови! Зови толстяка! Он-то не трус, надеюсь? С его весом вообще можно…

– И позвоню, – прервала ее Катя.

И позвонила. Даже обдумать как следует не успела. То ли в пику Машке, то ли потому что и без всякого обдумывания было ясно: никто сейчас не выручит, кроме Игоря. Трубку он взял сразу, но она даже не успела ему ничего объяснить, только выпалила:

– Игорь! Срочно! Приезжай в ветеринарку прямо сейчас!

– Еду, – коротко ответил он, и трубка запикала короткими гудками.

– Ну и что? – уставилась на Катю Машка.

– Ну и что? – с надеждой смотрели на нее девчонки.

– А что вы ждете? Все нормально, – опустила руку с мобильником Катерина. – Он едет.

И оттого что обнадежила всех, самой стало легче. У девчонок личики тоже посветлели, и лишь Машка, хмыкнув, демонстративно отвернулась: дескать, поглядим еще, приедет ли… Но Катя нисколечко не сомневалась: приедет! Заревский не заставил себя долго ждать, через десять минут машина уже сигналила возле окон приемной.

– Он караулит тебя, что ли, – вскинула носик Машка. – Мне такие быстро надоедают.

– Я ему сама позвонила, – напомнила Катя и направилась к Заревскому. Но тот уже входил в кабинет.

– Что случилось? – сразу спросил он у Кати. – Что за паника? Я, ежели чего, за любую тусню, кроме голодовки. Чего у вас?

У Кати вдруг загорелись глаза.

– Заревский! Ты сильно любишь свою маму?

У того вытянулось лицо.

– Н-ну да… а что такое?

– А если бы на твою маму напала огромная собака… кавказская овчарка, ты бы что сделал? – продолжала наседать Катя.

– Взял бы палку, отгонять бы стал. А что произошло?

– Сейчас в магазине, быть может, куча таких мамочек! Там кавказская овчарка. Она кидается, кусается! И никто им помочь не может! А у них дети!.. Машка! Тащи костюм фигуранта. Он у нас в темнушке тети Вали. Быстрее.

Маша кивнула и унеслась, через минуту она уже тащила неподъемный ватный костюм.

– Это… это что за скафандр? – вытаращил глаза Заревский. – Кому вы его притащили?

– Вам, – торжественно объяснила Маша. – Так Катя сказала. Но мне кажется, он будет вам мал.

– Маша! – одернула Катя подругу и обернулась к Заревскому: – Игорь, одевайся быстрее, и не капризничай. Собаку могут в самом деле убить, а до этого она кучу людей перекалечит. Маша, ты беги туда, девочки покажут, а мы… я помогу сейчас его нарядить и… как-нибудь своим ходом…

– Да вы сдурели! – возопил Заревский. – Я не буду! Вы что – издеваетесь?! Ха-ха, Катя, я же в него не влезу!

– Тогда пихай то, что влазит… руки и наколенники… да быстрее же!

– Мы же на машине поедем, да? – не слишком обращала на возмущенного Заревского внимание Маша. – Все же… как-то неудобно так по городу.

– Девчонки, вы чего выдумали? – пытался привлечь к себе внимание Игорь Николаевич. – Вы шутите?