Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что за такой особый камень? – недоверчиво уточнила Ийилива, судя по колебаниям воздуха, нарезая круги вокруг головы Мист.
– Ну, он почти живой, – попробовала объяснить Мист. – Мы, подземцы, считаем, что это все от старого колдовства. Если оно проникало в землю и резонировало в камне, этот камень приобретал душу магии – душу дикого, неуправляемого зверя. А потом камень зреет, зреет, как яйцо…И превращается в мантихора. А если мантихор проживёт очень долго, он превращается в скорпихора – и его яд становится смертельным.
– Какой кошмар! Их же надо искать и … убивать! Пока не стали смертельными.
– Зачем? Мы их ищем, это правда. На фазе зреющих камней ищем, и мелких еще. Но не убиваем, конечно, а дрессируем, и потом они у нас город охраняют, чем плохо?
– Но они же опасные!
– А мы еще опаснее. Да как будто ар-Маэрэ был просто цветик, что за человек.
– Твоя правда, – выдохнула едва теплым воздухом Ийилива, и свернулась у Мист на шее почти привычным ощущением.
Мист дотронулась до разбитого каменного зверя и мир мигнул снова.
– Да что это, – выругалась она. – Пепел в душу, опять? – дезориентированная, она осмотрелась в темноте.
– Мы снова в башне, – прокомментировала сильфида.
– Точно. Вон выход в центральную комнату, только, наверное, стемнело уже, едва светится, – Мист стала подниматься, опираясь на пол, и пальцами задела что-то, отличающееся по фактуре от остального пола. Подцепив странный предмет, она обнаружила, что это плоский равносторонний треугольник из чего-то, похожего на перламутр. – Это еще что?
– О, он такой же формы, как стенки пирамиды в той комнате, – радостно сказала сильфида. – давай, пошли, приложим!
Мист спорить не стала – из кромешной тьмы боковой комнаты вышла в погруженную в густой сумрак центральную, и остановилась рядом с пьедесталом. Прикинула – действительно, форма, и даже размер ее треугольника совпадал с гранью пирамиды.
– Прислони к ней? Напротив двери с мантихором. Ты заметила, грани пирамиды точно указывают на двери комнат?
– Это загадка, что ли, такая? – проворчала Мист и осторожно приложила. Перламутр словно приклеился к темной поверхности, но больше ничего не произошло.
– Дальше, видимо, надо пройти остальные три комнаты? – предположила Мист. – Добыть там еще по такому треугольнику. Наверное, это своего рода ключи.
– И каждой комнате будет такой страж, какой на двери нарисован.
– Ничего радостного, – резюмировала Мист. – Потому что, кто там есть? Ифрит, Джинн …
– И гидра.
– Ох, – Мист вздохнула и потерла лоб.
– Может, тебе отдохнуть? А утром продолжишь, – заботливо предложила сильфида.
Мист критически оглядела комнату.
– И как я тут буду отдыхать?
– Ну, кровать есть. Не хочешь на кровать – возьми пледы, на полу ложись .
Девушка поежилась при мысли о том, чтобы улечься в кровать мертвеца. Пледы явно выглядели безопаснее.
– Ладно. Давай отдохну. Жрать еще хочется, и пить, но из еды у меня сухари в сумке, а воды нет.
– Тут есть вода. За ширмой кран, отвинтишь – пойдет. Ар-Маэрэ вывел туда горный ручей, чтобы не ходить далеко за водой.
– Какой умный, – одобрительно сказала Мист. – Уважаю его все больше. Он правда был …раздражительный?
– Может. Мне трудно судить, – неопределенно отозвалась сильфида.
Справив свои нехитрые гигиенические потребности в этом легендарном, полумифическом месте, Мист почувствовала себя спокойней, словно простые бытовые действия снимали ореол сакральности с древнего здания и отбрасывали ощущение замершего времени. Впрочем, улечься в пыльную постель, оставленную в таком виде триста лет назад, она так и не решилась, только придирчиво выбрала самые целые и мало поеденные временем пледы, обустраивая себе гнездо на полу.
– Тут не дует? – деловито спросила она, огораживая место своего сна рядом с кроватью ар-Маэрэ ширмой.
– Нет. Ну и я буду тебя греть. Я всегда грела Его, когда он забывал магией подогреть комнату.
– И такое случалось? – Мист разулась и стала пытаться улечься.
– Да, Он, – сильфида обвила ее холодным дыханием, и начала медленно теплеть. – Иногда приходил не в себе. Бросал сапогами в стену, падал на кровать и спал. И если бы я Его не грела, проснулся бы утром простуженным.
– В тот день, когда он ушел последний раз, он тоже так спал?
– Да. Еще и бутылку в стену кинул, – почти обиженно пробормотала Ийилива. – напугал! А утром Его позвали, и Он побежал, толком не проснувшись.
– Понятно, – Мист закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на всей информации сегодняшнего дня и понять, что еще жизненно необходимо спросить у Ийиливы, неожиданного живого свидетеля тех времен, но перегруженный рассудок отказывался думать целыми и законченными мыслями, поэтому Мист быстро соскользнула в сон, который оказался удивительно крепким, учитывая все условия.
…месяц и день, и еще один год. И потом чудом Эйновым вышел он из башни, да не там, где вошел, а в ином месте, за много земель оттуда, при дворе злого короля. И спросили его слуги и челядинцы, кто ты, и что делаешь ты здесь, и ответил тот, что с миром пришел, коли эйнову веру чтут при том дворе и том короле. И упали на колени челядинцы, и взмолились о добре и свете, и жалобы жалобные лились из их уст, ибо…
… рилантар призвал ар-Маэрэ ко двору, чтобы встретить с достоинством всего двора претендента на престол. Не противясь приказу своего короля, ар-Маэрэ прибыл ко двору, но обернулось дело не так, как желал рилантар. Увидел ар-Маэрэ на челе претендента венец рилантара Альтаррила Песни Славы и принял его сторону, и объявил законным правителем. То был знак, и так …
Интере ас ар-Маэрэ, 5
И совсем не удивительно, что в ночных тревожных грезах ей виделись черные башни, парящие в небесах драконы и рыжеволосый эльф, который манил ее за собой через проход в каменной арке с отпечатком ладони. Мист только смутно успела вспомнить, что никакого прохода там нет, как уверенно вложила свою ладонь в руку эльфа и последовала за ним в тягучий, густой и серый воздух перехода.
– Таласси, – сказал он, и вокруг оказалась другая башня, похожая на первую, только в ней была лаборатория. Обойдя с Мист зал по кругу, эльф за кончики пальцев снова подвел ее к глухой арке, через которую они пришли, и втянул за собой в новый круговорот сумрака. – Эмрис, – в этой башне было пусто и темно, только одинокий волшебный фонарь качался на ветру. – Синвейл, – новое слово, словно код, словно шифр, и новая башня. Их было много, бесконечное множество, и Мист шагала по ним, запоминая одни и не запоминая другие, и фантазм с длинными, волнистыми красными волосами вел ее за собой, неуклонно, бесконечно, целиком владея ее вниманием.