Ничего ответить Чез не успел, потому что к нам подошёл мой дядя.

— Закери, мне необходимо с тобой поговорить, — слегка напряжённо сказал он, а потом, кинув взгляд на Чеза с Натали, добавил. — Извините молодые люди, но наедине.

Вид его серой мантии настолько поразил Чеза, что он даже не сразу понял, что Высший Ремесленник обращается к нему.

— А… ну да, — пробормотал он и, кинув очередной удивлённый взгляд в мою сторону, исчез вместе с Натали в толпе.

Ромиус проследил взглядом за удалившейся парочкой и повернулся ко мне.

— Я должен с тобой кое-что обсудить, это касается меня и моей сестры, а теперь коснулось и тебя. Ты, наверное, заметил, что твоё поступление в Академию не очень-то её обрадовало. Так вот, на самом деле это только вершина горы. Я тебе сейчас поведую коротенькую историю, но она должна остаться сугубо между нами и если что, то ты её не слышал.

Я не очень понял, при чём тут горы, но дядя меня заинтриговал. Вот только при таком скоплении народа, о каком сугубо личном разговоре может идти речь?

Проследив мой, невольно кинутый на окружающую толпу, взгляд, Ромиус махнул рукой.

— Этот разговор кроме меня и тебя никто не услышит, остальные будут слышать простые придворные расшаркивания, я же всё-таки Ремесленник, — неожиданно улыбнулся он, — и кое-чему за свой век научился.

— Хорошо, дядя, а если кто-нибудь умеет читать по губам?

Тут он слегка смутился (Высший Ремесленник?!).

— Об этом я не подумал. Но будем надеяться, что никому кроме тебя это в голову не придёт. В общем, слушай, — Ромиус слегка нахмурился, собираясь с мыслями. — Ты, конечно, знаешь, что твоя семья далеко не последняя в списке претендентов на Императорский трон. Если быть точнее, то она в этом списке третья. Наш Император, конечно, покидать суетный мир в ближайшие сто лет не собирался, но сейчас наступает весьма смутное время…

— Смутное?! — не выдержав, воскликнул я.

Мне-то казалось, что именно сейчас наступил расцвет цивилизации. Последние войны закончились три сотни лет назад, единственный настоящий враг Империи Элиров Шатерский Халифат тоже вроде бы давно голоса не подавал. А прочие враги находятся столь далеко, что им до нас так просто и не добраться. Есть ещё вампиры… но эти, по большому счету, затихли сразу после распада Царства Миир.

Конечно, наш город, как и вся Империя, не идеально спокойное место, но чтобы что-то могло угрожать Императору?! Это просто смешно. Может, мой дядя умом тронулся?

— Тебе этого знать неоткуда, — продолжил Ромиус, — но не забывай, что среди Ремесленников есть весьма неплохие предсказатели и, хотя не многие верят предсказаниям, факты указывают на то, что стоит, если не безоговорочно верить, то хотя бы прислушиваться к ним. Так вот, уже несколько месяцев подряд ото всех наших предсказателей мы слышим одно и то же: скоро будет война, причём война внутренняя. Именно так они и говорили «внутренняя». Но ты этим голову можешь пока не забивать, пойми одно — есть немалая вероятность того, что скоро Император сменится. И если это произойдёт в ближайшие годы, то самым ближайшим претендентом являешься ты.

Я впал в ступор. Я, Император?! Но это же бред! Наша семья всего лишь третья в списке, куда же дели остальные две?

Последний вопрос я задал вслух.

— Тут всё довольно просто объясняется, — усмехнулся Ромиус. — Если бы ты хоть немного времени посвятил изучению геральдики, то знал бы, что Императором может стать только взрослый человек, мужского пола, не связанный узами брака. А третьим в списке стоишь не именно ты, а семья Никерсов. Так уж вышло, что в первых двух семьях на данный момент нет ни одного человека, подходящего под все эти пункты, а в нашей семье таких только двое: ты и я. Но, к моей радости, есть ещё один пункт: ремесленник, так же, не может стать правителем. Прежде всего, потому что это даст ему слишком много власти… и ещё по множеству причин, в том числе нравственных, которые ты всё равно не поймёшь, пока не станешь Ремесленником.

До меня неожиданно дошло, что, поступив в Академию, я отказался от всех претезаний на трон. От этого мне сразу стало намного легче. Я, и на троне? Да вся страна по миру пойдёт раньше, чем я подпишу свой первый указ. Однако, как жаль, что Лиза не сечёт в политических делах так, как мой дядя, она бы себе локти кусала до конца своих дней. Променять Императора, на какого-то Ремесленника.

— Теперь ты должен понять, почему тётя Элиза, скажем так, слегка недовольна твоим поступлением, — продолжал Ромиус. — Она хороший человек, но её амбиции, её стремление возвыситься над другими, слишком велики. К сожалению, это результат воспитания… Из-за этого мы с ней и не ладили в последнее время, хотя я её и уважаю, и люблю…

— И теперь я испортил тёте все планы, — пробормотал я. — Мне жаль, но Император из меня всё равно бы не вышел, при всём тётином и даже моём желании.

— Ты зря так думаешь. На самом деле всему, что нужно знать императору, тебя обучали с самого детства, просто ты на это не обращал внимания, да и сейчас не обращаешь. Экономика, политика, история, даже твои занятия Искусством — всё это тонко спланированная тётей образовательная система. Не удивляйся, она предусмотрела всё, единственное, чего она не предусмотрела — это твоё поступление в Академию. На самом деле, у тебя слишком низкие способности, и если бы не то, что произошло на испытании, ты бы не попал в Академию. Не обижайся, конечно, но факты есть факты.

— Чего уж тут обижаться? Я всегда это знал, — слегка натянуто ответил я. — Это выходит, что тётя использовала меня всю жизнь? Лепила, желая получить идеального монарха?

Ромиус слегка смутился.

— Не совсем… Она считает, что делает это для тебя и очень любит. Просто у каждого своё понятие о счастье…

— А как насчёт понятия о том, что человек не может быть счастливым насильно? Даже если это не физическое насилие, а насилие над личностью?! — вскипел я.

— Тут уж я ничем не могу помочь. Это останется на совести твоей тёти и на твоей. Одно могу сказать точно — она тебя любит и всё делает только для тебя. Даже её желание возвыситься не что иное, кроме как средство, с помощью которого она хочет сделать тебя счастливым.

Я слегка успокоился. Тётя, конечно, не идеальна, но она же меня любит.

— Ну ладно, с этим я более или менее разобрался, но ведь это не всё, что вы хотели мне сказать? — спросил я дядю.

В его тёмных, похожих на мои, глазах проскользнуло некоторое одобрение.

— Нет, не всё. Я должен дать тебе возможность выбора — в Академию ты официально ещё не записан и, если захочешь, ты можешь спокойно в конце вечера удалиться из зала со всеми гостями. Никто кроме Высших Ремесленников и нескольких учеников не знает, что ты зачислен, и никто ничего не скажет, если ты уйдёшь. Может быть, ты когда-нибудь и станешь нашим Императором, а может быть, ты сможешь стать Ремесленником. Но должен предупредить: и то и другое маловероятно. Предсказания весьма расплывчаты, да и многое может измениться в политической обстановке. А что касается Академии… в Академии мы можем так и не понять, почему у тебя случился сенситивный шок, и ты по прошествии некоторого времени будешь вынужден покинуть её стены, потому что не сможешь освоить дисциплины более высокого уровня.