– Стоп, стоп, – прервал его Хромов останавливаясь и вытягивая в сторону руку, – а то, что у нас слева, это не то ли стрелковое поле, в котором и происходили описанные в рассказе события.

– Похоже, – мгновенно прервал свой рассказ капитан, поворачиваясь в ту сторону куда указывал Илья. И остатки мишеней и защитный вал, да и горы… Ты только посмотри, Илья, какие вокруг обалденные горы!

Поражённые открывшейся перед ними картиной, они несколько минут стояли молча, каждый по-своему оценивая раскинувшееся перед ними грандиозное великолепие дикой природы.

– Создаётся такое впечатление, что в этом месте некогда взорвалась водородная бомба, – подвёл итог Вронский, – но, слава Богу, очень и очень давно.

– Заметь, на внутренних склонах кратера даже трава не растёт, наверное, здесь всё вымерло раз и навсегда.

Оставив тележку у поверженного электрического столба, они не торопясь обошли сильно заросшую сорной травой площадку у вала ограждения.

– Нет, похоже никаких видимых следов от тех событий уже не осталось, – подвёл итог Хромов, тщательно осмотрев выложенный сильно исклёванными валунами защитный бруствер. – А твоё чутьё что тебе подсказывает?

– Чутьё моё здесь совершенно не причём, только многолетний опыт может что-то подсказать. И он мне подсказывает, что сейчас нам лучше поторапливаться. Сумерки в горах наступают быстро, а до туннеля нам тащиться ещё, как минимум, двенадцать километров.

– Может быть, лучше заночуем тут, – кивнул Илья в сторону здания в котором некогда размещалась караульная команда. – Ты прикинь, тащиться нам туда часа три, а то и четыре. Когда же придём, то неизвестно, что нас будет там ждать. Во всяком случае, вряд ли мы там найдём такие роскошные хоромы, кивнул он на видневшееся вдали серое одноэтажное здание.

Вронский задумался.

– Ты не прав, там ведь, как мне помнится, должны были быть остатки какого-то посёлка…

– Так когда это было-то, – всплеснул руками Илья, – считай четверть века назад, как у старика Дюма. Да если что там и было, так уже быльём поросло. Да тем более посёлок горняков находится где-то за километровым туннелем, а проходим ли он теперь вообще, мы не имеем ни малейшего понятия.

Видя, что Андрей всё ещё колеблется, Илья усилил натиск.

– Ты смотри. Допустим мы выйдем отсюда в семь часов. По холодку мы доберёмся до посёлка легко. Если выход из туннеля не проходим, то мы вполне успеем исследовать завал и вернуться сюда, и уже здесь, в относительном комфорте, принимать вполне осмысленные и взвешенные решения. Если же пройти удастся без проблем, то до вечера мы многое сможем сделать.

После таких доводов Вронский долго не сопротивлялся и они устроились на ночлег в той же самой комнатке, в которой двадцать пять лет назад ночевали Стрельцов и Лозецкий. После небогатого ужина, осложнённого полным отсутствием на территории бывшего полигона воды, они расстелили спальники на уцелевших нарах и, поскольку делать было нечего, продолжили неоконченный днём разговор.

– Так вот, – облокотился Андрей на лежащий у стены картонный ящик, – слушай дальше. Мороз был на улице – за двадцать, и вроде всё у нас замерло, тихо было целую неделю. Спали сутки напролёт, как байбаки. И вдруг шум гам, тревога. Прилетают среди дня две чёрные «Волги», причём по звуку слышно, что моторы на них стоят совсем не серийные. Высыпали мы из своей конуры и видим, что из одной из них выходит этакий коренастый мощный дядька и исподлобья нас всех оглядывает. Я сразу понял, что это и есть тот человек, на которого мы пашем. Подошёл он к нам, руки всем пожал. С некоторыми из нас особо поговорил, как со старыми знакомыми. Приглашаем его в свою берлогу, и тут я краем глаза вижу, что вторую-то машину потихоньку катят куда-то по боковой, обычно перекрытой воротами дорожке. Причём впереди идёт автоматчик и сзади ещё двое трусят.

Пока новички представлялись ему, хотя было абсолютно ясно, что генерал всех нас и так знал, как облупленных, у меня всё не шла из памяти эта картина – медленно удаляющаяся в ельник «Волга» и автоматчики за ней следом. Посидели некоторое время вольно, словно и не при начальстве, побалагурили вполне по-дружески, попили чаю с московскими сладостями и постепенно наш разговор как бы сам собой перекинулся на совершенно другие дела в совершенно другую область. Уже и не помню, кто начал разговор про средневековье и кто задал вопрос о том, что Борис Евсеевич нам привёз интересного.

– А я всё время что-нибудь интересненькое привожу, – отшутился он. Это смотря с какой стороны посмотреть на тот или иной предмет. Завтра сами всё увидите. Давайте сегодня не о работе, давайте просто поговорим том, что хотелось бы привезти.

– Вы в прошлый раз обещали рассказать о каком-то особенном мече, – попросил один из старожилов полигона.

– О-го-го мужики, – со значением в голосе отозвался генерал, устраиваясь поудобнее и подтягивая к себе тарелку с крупно наколотым сахаром, – история этого удивительного предмета прослеживается примерно с середины второго века до нашей эры. В своё время, – менторским тоном произнёс он, – древнетюркские племена, жившие, прошу заметить, тогда ещё в Северном Китае, внезапно, будто повинуясь какой-то команде, двинулись на Запад и добравшись до берегов Аральского моря, основали своё государство. Затем, подпираемые с востока всё новыми толпами «китайских» переселенцев, они неудержимым потоком потекли дальше. Так вот, ещё в те давние времена, было известно о некоем супероружии, которым попеременно владели верховные вожди этих племён. Причём, вы ведь понимаете, что по тем временам даже небольшая тактическая или техническая новинка очень резко меняла положение сторон на поле боя. А то, чем владели эти вожди было, по всей видимости, чем-то уж очень радикальным. Полагаю, что аналогов в то время не было ни у кого. Пользуясь столь явным преимуществом, они сумели довольно быстро объединить и подчинить себе другие народы населяющие завоёванные территории. Затем, разгромив, по-моему в 375-м году, прекрасно подготовленное войско гуннов, и под предводительством всем известного головореза – Атиллы, двинулись на завоевание тогдашнего центра земной цивилизации – Западной Европы. Пройдя огнём и мечом практически весь евразийский континент, они неожиданно потерпели жестокое поражение в самой, что называется рядовой стычке, и вынуждены были с позором отступить. Здесь надо особо отметить, что помогавшее им до этого момента супероружие, назовём его теперь уже вполне определённо – «Меч Нибелунгов» оказался, в определённый и, видимо, решающий момент битвы неспособным выполнить своё предназначение. Не стоит сейчас гадать, что в тот момент произошло, села ли питающая его батарейка, вышел ли из строя блок управления «мечом», но лично у меня закрадывается вполне обоснованное сомнение в том, что невезучий Атилла в этот момент не владел им вообще. Это убеждение подкрепляется ещё и тем, что некое, подобное утраченному оружию устройство, появилось как раз после того, как казалось бы несокрушимая империя гуннов, реально до этого претендовавшее на мировое могущество, рассыпалась в прах, буквально за пару лет. Собственно, к этому времени, то есть к 377 году и относится первое упоминание о появлении в центре Европы удивительного, ни на что из предыдущего не похожего «клинка» – меча Нибелунгов. Интересно, что с течением веков эта легенда проникла и в Англию, где как бы воплотилась в сказание об Эскалибуре, так же найденном при необычных обстоятельствах легендарным королём Артуром некоем удивительном оружии. По дошедших до наших современников смутным слухам, это тоже был обычный с виду меч, но обладающий при этом совершенно особыми свойствами. Начать хотя бы с того, что это странное оружие (во всяком случае по легендам), каждый раз как бы вырастало из ничем особым не приметного камня. Он легко рубил не только любой воинский доспех, но и прочный камень. И, что самое для нас интересное (интонацией выделил слово «нас» генерал), данный чудо-меч всегда давался в руки одному лишь единственному человеку, например самому королю Артуру. Хотя вы все прекрасно понимаете, что желающих извлечь непонятную штуку из скалы было предостаточно. Прошли века, к власти в Англии пришла так называемая династия Тюдоров, которые на самом то деле были представлены Фёдором Молодым, бежавшим на Острова из Московии внучатым племянником Ивана Третьего – Грозного. Старший сын Фёдора, Олег отыскал в одном из подвалов Тауэра весьма странный, но, видимо, чем-то очень заинтересовавший его предмет. Формой тот отдалённо напоминал сложенный из сверкающих ромбиков металлический инструмент примерно метровой длины.