Имея столь могущественного патрона, Яковлев вполне мог попросить командование одного из таких подразделений о небольшой услуге в плане профподготовки личной охраны. И, конечно, он не сомневался, что в просьбе ему не откажут.

В целом во всей этой истории не было ничего особенно криминального, и по логике вещей следовало бы оставить все это и обратиться к другим, более перспективным направлениям. Но роковая аббревиатура ЧВК, маячившая как бельмо в глазу и вылезавшая отовсюду, не давала покоя и заставляла продолжать поиски.

«Тут ЧВК, там ЧВК, — думал Гуров. — Как-то слишком уж часто встречается это слово. И все — рядом с Яковлевым. Что это за тип? Просто ушлый бизнесмен, сумевший вовремя сориентироваться в ситуации, или на уме у него нечто большее, чем вывоз бытовых отходов из воинских частей? Помнится, эти ребята из Солнечногорска говорили, что мысль поднатаскать вместе со спецназовцами свою охрану пришла ему после покушения. Кто же это осмелился покуситься на такого важного мэна? И почему? Кому он не угодил?»

Раздумывая об этом, он пришел к выводу, что на подобные тонкие темы лучше поговорить с самим Яковлевым. Кто, как не он, в качестве основного потерпевшего сможет во всех красках расписать подробности этого события?

Лев решил отыскать дело, которое, конечно же, обязательно должно было быть возбуждено по этому вопиющему факту, и, просмотрев его, подобрать подходящий предлог для того, чтобы повидаться с Яковлевым.

В архиве с помощью компетентных сотрудников ему довольно быстро удалось найти документы, несмотря на то что известна была лишь фамилия потерпевшего. Взглянув на весьма скромную по объему папку, Гуров почему-то сразу подумал, что заказчик этого «покушения века» найден не был. А просмотрев дело, он быстро убедился, что догадка его верна.

Заказчика с первых же слов при допросе назвал сам Яковлев, но в ходе следствия слова его не подтвердились и дело было закрыто за недостаточностью улик.

По опыту зная, как трудно бывает найти доказательства на организатора в заказном убийстве, Гуров готов был признать, что версия Яковлева, хотя и не доказанная конкретными фактами, все же имеет право на существование.

Тот утверждал, что организатором покушения на него явился некто Валерий Туркалин, владелец фирмы «Экологические технологии» и конкурент по бизнесу.

Туркалин в числе прочих участвовал в борьбе за получение тендера на обслуживание воинских частей и борьбу эту проиграл. Оставшись за бортом, он начал утверждать, что Яковлев выиграл эту борьбу нечестно, используя личные связи и административный ресурс. Яковлев же, в свою очередь, говорил, что все было по правилам, а Туркалин наговаривает на него из зависти.

По намекам и недомолвкам, то тут, то там мелькающим в протоколах, можно было сделать вывод, что кроме официального «обмена мнениями», проходившего во всеуслышание и у всех на глазах, имела место некая личная беседа, по всей видимости довольно жесткая, после которой неприязнь перешла в непримиримую вражду.

Через некоторое время после этой беседы и состоялось покушение на Яковлева.

Поздно вечером его поджидали у подъезда в машине без номеров, и когда он вышел из джипа, в котором обычно ездил в сопровождении охраны, раздалась автоматная очередь.

Основная часть повреждений пришлась на машину, самого Яковлева практически сразу же увели из-под обстрела охранники, тем не менее он получил ранение в руку, и даже сухие протокольные строки не могли скрыть, насколько он этим недоволен.

Красочные эпитеты в адрес Туркалина, из которых большую часть следователь наверняка опустил, попадались чуть ли не в каждой строчке протокола допроса.

Но ни сам Яковлев, ни его охрана не смогли определить марку машины, в которой находились стрелявшие, поскольку сразу же после стрельбы она скрылась. Телохранители даже не успели вытащить оружие, чтобы начать ответную стрельбу. Ниточка к исполнителям была утеряна, а следовательно, и к заказчику подобраться почти не оставалось шансов. Доказательств на Туркалина найти не удалось, а поскольку, кроме него, подозреваемых в деле не было, следователь посчитал правильным бесперспективное расследование закрыть.

«Сказать ему, что появились новые обстоятельства и есть шанс возобновить дело? — размышлял Гуров, в поисках предлога для встречи с Яковлевым. — А что, причина вполне подходящая. Думаю, узнав, что появился шанс отмстить обидчику, он бегом побежит на эту встречу».

Не откладывая в долгий ящик, он взялся за телефонную трубку и набрал номер, указанный в деле:

— Яковлев Анатолий Сергеевич?

— Да, — послышался в трубке важный и уверенный баритон. — С кем я говорю?

— Это из уголовного розыска, полковник Гуров. Появились некоторые новые факты, возможно, удастся прояснить некоторые обстоятельства недавнего покушения на вас. Мы можем встретиться и поговорить об этом?

— А что, дело возобновили? — оживленно, с радостной надеждой в голосе спросил Яковлев.

— Пока нет, но если определенные предположения подтвердятся, доследование не исключено, — туманно ответил Гуров. — Когда мы сможем побеседовать с вами?

— Да хоть… хоть прямо сейчас. Если это поможет, я готов. Куда подъехать?

Немного удивленный этой готовностью № 1, Лев уже хотел было дать свои координаты, но вдруг передумал.

Было ясно, что в этом приглашении Яковлев не заподозрил подвоха, и он решил извлечь максимальную пользу из данного обстоятельства. Уверенный, что происходящее — в его интересах, Яковлев наверняка не будет стремиться утаивать информацию, а чтобы он чувствовал себя раскованно и стал еще более откровенным, беседу лучше назначить в каком-то знакомом и привычном для него месте. Например, в офисе.

— Я сейчас не в кабинете, — сказал Гуров. — Специфика работы связана с постоянными разъездами. Думаю, мне проще подъехать самому. Мы могли бы поговорить в вашем офисе или еще где-то, где вам удобно.

Реакцией на это «встречное предложение» он был удивлен еще больше, чем безоговорочной готовностью Яковлева к общению. После его слов наступила пауза, а спустя несколько секунд Яковлев уже совсем другим тоном, неуверенным и осторожным, произнес:

— Вообще-то мне было бы удобнее побеседовать у вас. Если сейчас вы заняты, назначьте любое другое время. Сами понимаете, офис — не то место, где принято обсуждать подобные вопросы.

— Почему же? — не преминул поинтересоваться Гуров.

— Ну как же… ведь не зря говорится, что всему свое время и место. В офисе ведутся переговоры о бизнесе, а если речь заходит об уголовных преступлениях, такие вопросы удобнее всего обсуждать в кабинетах следователей уголовного розыска, не правда ли?

— Звучит логично, и в целом я, конечно же, с вами согласен. Просто хотел сэкономить время. Но если вы предпочитаете пообщаться в моем кабинете, можете подъехать через час. Я уже буду на месте.

— Великолепно. Я обязательно приеду.