– Какие? – одновременно спросили Леся и Игорь.

– Такие, что меняют мировоззрение и заставляют задуматься, – Вася многозначительно поднял палец и украдкой взглянул на реакцию жены. Вопреки его опасениям, она улыбалась нежно, а не язвительно. – Вез я как-то молодого человека, молчали, а потом он меня и спросил, о чем я мечтаю. И поставил меня этим вопросом в тупик. Я не смог ответить. Вот кто из вас о чем мечтает?.. Оля?

– О-о-о… надо подумать, – произнесла Оля.

Знакомство с Игорем привело ее в замешательство, и она не была готова озвучивать свои тайные мысли.

– А я на море хочу! – Нина зарделась, отчего помолодела и стала больше похожа на молодую женщину, чем на возрастную тетку. – И собаку!

Вася уставился на жену. Вот те на!.. Они никогда не поднимали вопрос о собаке в доме. А ведь и правда, было бы неплохо. С питомцем они бы больше двигались.

Леся колебалась. Ей очень хотелось произнести что-то необычное, но ничего на ум не приходило, кроме желания иметь семью. Она сообразила, что это прозвучало бы чересчур откровенно, и благоразумно выдержала паузу.

– Мечта, мечта… а чем мечта отличается от цели? – взял слово Игорь. – Если человек мечтает, к примеру, о яхте или о доме во Франции – это мечта или цель? – Друзья переглянулись и втянулись в дискуссию, заговорили разом все… – Итак, – подвел итог Игорь, – цель – это то, чего человек может достичь, если будет стараться. А мечта – это та цель, для достижения которой мало одних усилий, исполнение которой зависит от каких-то иных, внешних факторов.

Оля с грустью слушала Игоря, он оказался чрезвычайно умен и интересен. Она была бы готова рассуждать с ним часами обо всем на свете. Но она уже справилась с собой и приняла как факт, что Игорь – парень Леси. Ну… почти приняла.

Прибежали старшие дочки Иры. Оля смотрела, с какой нескрываемой нежностью Игорь смотрел на детей, общался с ними, и душа разрывалась на части. Да, приходилось признать, что Леся, мечтавшая о семье, подходила ему больше. Оля не могла иметь детей – вердикт был поставлен пятнадцать лет назад, из-за этого ее и бросил жених.

Вечером после шашлыков друзья играли в «Денежный поток», процессом, как самый опытный, руководил Игорь. Он тщательно разъяснял каждому правила и новые термины. Заигрались, пока не стемнело. Ира убежала укладывать ребятишек. Вася отправился спать, сославшись на усталость.

Оля отметила тоскливый взгляд Нины, которым та проводила мужа. Она обратила внимание, что за весь день супруги не обменялись даже парой слов, только участвовали в общих беседах. Нина была непривычно тиха и не перебивала всех в своей резкой манере. Оля подумала, что надо поговорить с Ниной наедине, возможно, что-то у них происходит.

Испытав зависть к Лесе и едва не испортив день упоминанием о Вове, Оля почувствовала себя виноватой. Не стоило поступать так подло и недостойно. И сейчас ей захотелось реабилитироваться, поддержать подруг. Хотя бы Нину.

Оля завела будильник на 7:00, рассчитывая помочь Нине с завтраком, но та уже управилась сама: на плите допревала рисовая молочная каша, а на столе лежали бутерброды и вареные яйца. Хозяйка сидела одна-одинешенька над кружкой остывающего чая, печально склонив голову на руки. Оля налила чаю себе, села рядом и обняла Нину.

– Оль, я такое натворила… – прошептала Нина. – Дура я дура. Старая и глупая. И толстая…

Она рассказала о сожженных журналах и о том, что совсем не понимает мужа – ну к чему ему эти учебники, игры, кроссворды и прочая ерунда? И она заплакала, пустив по щекам черную дорожу от подводки для глаз.

– Ну не такое уж и преступление, простит он тебя, я уверена, – сказала Оля, вытирая Нине салфеткой разводы на лице. – А вот попытаться понять его тебе нужно. Поиграй с ним хоть раз. Может, тебе понравится. И ты совсем не старая и не толстая, не наговаривай на себя.

– Всем доброе утро!

– А что на завтрак?

В кухню под предводительством Игоря влетели дети, при этом Анюта держала мужчину под руку, как взрослая. Игорь за день сумел стать для нее кумиром. Она даже выдала ему свою главную тайну о том, что мечтает стать певицей.

Нина с Олей вскочили, доставая столовые приборы. Вот и посекретничали, называется.

После завтрака друзья разъехались, довольные встречей, договорившись обязательно собираться чаще.

А через три дня Лесе позвонил Вова и сообщил, что у него ковид.

Принятие – это то, чему он учит.

Смириться, пересмотреть жизнь.

Новость о том, что они были в контакте, разбежалась по друзьям.

Ира измерила детям температуру. Убедившись, что все нормально, проверила запасы лекарств – в ее огромной домашней аптечке тоже все было в порядке. Когда воспитываешь не одного, а нескольких, то аптечка разрастается, как на дрожжах. Ира и сама не помнила, что у нее там есть.

Она уведомила мужа о том, что произошло. Валерий должен был прилететь на выходных, но, услышав про Вову, решил воздержаться. Валерий давно не навещал семью, и Иру это начинало беспокоить. Она попыталась вспомнить, когда последний раз он был с ними – недели две точно нет, даже три. С понедельника пойдет четвертая. А это уже плохой знак.

Ира размышляла о том, что надо бы чаще звонить мужу. И не только в субботу, как они условились, но и в другие дни. Но ее отвлекла Аня.

Девочка всегда была мнительной и нежной, а сейчас, когда в ней бурлили подростковые гормоны и настроение стремительно менялось, как погода в тропиках, она нервничала даже на пустом месте.

Аня нервно ткнула планшетом в Иру:

– Маа-ам! А если мы заболеем? Тетя Оля могла принести нам вирус от дяди Вовы! В интернете пишут, что так возможно.

– Анюта, прекрати! Никто не заболеет! Нам некогда болеть! И вообще, дети не болеют. А я с Олей близко не контактировала. Да и потом, необязательно же она вирус подхватила. Все будет хорошо, – Ире едва не прикрикнула на дочь, но вовремя оборвала себя. Со старшенькой так нельзя, она переживает, ее надо успокаивать, а не накручивать. – Аня, проверь, пожалуйста, уроки у остальных. А я пока тут приберусь.

Отправив дочь к младшим, она убрала со стола, потом заварила себе мяту и завернулась в плед в кресле-качалке. Это кресло два года назад муж с детьми купили где-то на распродаже, и Ира тогда ругалась: и без того мало места, в кухне стулья на всех членов семьи не помещаются. Но некрасивое ротанговое кресло, на удивление, прижилось, и Ира с удовольствием проводила в нем свои вечера. Хотя вечера – это слишком громко сказано. Все, что ей оставалось для себя лично, – это пара часов перед сном после того, как дети уснут, посуда перемыта и дела домашние сделаны.

Один из кухонных стульев переехал в зал, поскольку Данька ел там перед телевизором. Бороться со средним сыном было выше Ириных сил.