– Мам! Я какао хочу, уроки сделаны, – отчиталась Аня. – Чего сидишь?

– Отдыхаю. Спасибо, Анечка. Нальешь сама?

– Ага, – Аня приготовила себе напиток и уставилась в телефон. – Мам, а помнишь, ты на пикнике про таксиста рассказывала?

– Нет, а что?

– Ну вспомни. Просто тут у блогера, на которую я подписана, пост как раз про это, про таксиста. Как будто про того самого, про ваш тот разговор, – настаивала Аня.

– Какого блогера? Их сейчас очень много, все норовят известными стать.

– Блогер Ева. Она вообще книжный блогер, пишет разные заметки и рассказы, свои рассуждения о литературе. Слушай! – вдруг взвинтилась девочка. – А может быть, Ева – это кто-то из вас?! – предположила с подростковой горячностью. Вот было бы круто! Она бы могла говорить, что лично знает блогера!

– Тебе показалось, дорогая, – Ира улыбнулась.

Она наслаждалась обществом дочери. Какие же они все у нее замечательные, лучшие дети на свете! Но все же, телефонами им следует поменьше увлекаться. Надо же, что придумала! Кто-то из них блогер! Леся даже читать не любит, не то, что писать. Оля – скромница, известность – это явно не про нее. Нина и творчество – нет, точно нет.

* * *

Оля пребывала в приподнятом романтическом настроении. Игорь всколыхнул какие-то давно забытые женские струны. Она думала о нем, прокручивала в голове его слова, действия… Воскрешала в памяти, как мужчина жестким тоном лидера вел игру и тут же переключался на ребят Иры, терпеливо отвечая на их вопросы. Оле было приятно представлять его, и она позволила себе побыть в этом состоянии, смирившись, что это не ее мужчина.

Не о вирусе Вовином же думать, в конце концов? Мысли материальны, так пусть они будут о хорошем. И потом – а вдруг?

Что «вдруг» – Оля не знала, зато знала теперь точно, что есть на земле идеальный человек – как минимум один. Она не то чтобы желала Игорю и Лесе поссориться – пусть у них все сложится, если это суждено, но если вдруг… то вот она – Оля. И пресловутые бабочки в ее животе начали свой безумный танец.

Оля взяла велосипед и покатила на набережную. Ее потянуло на сентиментальные мелодии, и она включила испанскую гитару.

Двадцать пять цветочных ящиков с цветущими гортензиями сегодня казались необыкновенно яркими, будто расцвели и набрали цвет специально под Олино настроение…

Подъезжая к ветке тополя, Оля задорно прибавила скорость, резко пригнулась, чтобы не получить шлепок, и засмеялась, когда ей это удалось.

Она помахала рукой в сторону стройки, надеясь, что хоть кто-то из строителей увидит и помашет в ответ. Или не помашет. Если бы Игорь сейчас ехал рядом с ней, она бы была самой счастливой на свете.

Оля подъехала к парку и резко остановилась, увидев рыжего кота и повинуясь внезапному неясному порыву совершить что-то дерзкое. Она прислонила велик к забору и присела возле животного. Грязная шерсть не вызвала желания погладить, но вот кот мяукнул возмущенно, не дождавшись угощения, и сиганул под куст. Оля, не понимая зачем, пролезла под ограничительную ленту и проникла в парк за ним.

Она шла по тропинке, подзывая рыжего бродягу и с любопытством рассматривая парк. В глубине возле пруда стояли деревянные качели, на которых обычно резвилась малышня. И Оле захотелось покачаться, прямо как в детстве – беззаботно, веря, что все еще впереди. Вот и она! Оля рванула ограничительную ленту, села и оттолкнулась…

Она ухала вниз и взмывала вверх и уже не понимала: то ли дыхание перехватывало, то ли это бабочки бесновались. Она влюбилась, и это чувство добавило красок миру вокруг нее.

О том, что этот мужчина не ее, мозг думать отказывался.

Вспомнив Лесю, Оля соскочила с качели – момент разом утратил свою прелесть, – и чуть не повернула к дому, не закончив маршрут. Но все-таки заставила себя продолжить прогулку.

Перекресток, в прошлой жизни переполненный гудящими машинами и наглыми мотоциклистами, сейчас вяло выдавал небольшие порции автомобилей.

Оля развернулась обратно. Настроение испортилось окончательно, и музыка тоже не радовала.

Пронеслась мимо входа в парк.

Ветку объехала, досадливо отмахнув ее рукой.

Надо бы позвонить друзьям, уточнить, кто как себя чувствует.

* * *

Нина с Васей приехали с дачи и вышли на работу. Они все еще держались отстраненно друг от друга. Нина замкнулась и не понимала, как ей себя вести и чем загладить вину. Она бы хотела обсудить друзей, Лесиного парня, поездку на дачу, но Вася, когда бывал дома, молчал и только изучал какой-то учебник. Даже не смотрел телевизор.

И Нина не включала свои сериалы. Пульт, за который ругались и воевали, стал никому не нужен и валялся на диване. Она отдала сменщице свои выходные, чтобы поменьше бывать дома – уж очень угнетала обстановка.

Вася готовился к онлайн-квизу. Он уже простил Нину, только пока не хотел говорить ей об этом. Вид растерянной насупленной жены вызывал жалость. Пускай бы уж кричала громко себе на здоровье, вываливая свои магазинные сплетни. Тишина давила еще сильнее, чем непонимание.

* * *

Игорь не писал Лесе в ватсап с самого утра, и к вечеру девушка сходила с ума. В голове возникали мысли одна кошмарнее другой: что он больше не хочет общаться с ней; что к нему вернулась бывшая; он уехал в другой город пересидеть пандемию… А если заболел?!

И Леся затруднилась бы сказать, что хуже.

Увидев, что Игорь появился в сети, она принялась забрасывать его сообщениями – вначале приветиками, потом улыбками, затем вопросиками, далее – гневными эмодзи.

Игорь вышел из мессенджера, не прочитав ее сообщения. И это было концом Лесиного света. Она нервно нарезала круги по квартире – занять себя было нечем. И есть не хотелось – Леся не из тех, кто заедает проблемы, от еды предпочитала получать эстетическое, а не физическое удовольствие.

Снова и снова открывая ватсап, Леся решилась на звонок. Поправила макияж, приглушила звук телевизора и сделала видеовызов.

Без ответа.

Она отбросила трубку и, обхватив колени, прижала их к груди, – в такой позе она сидела, когда обижалась в детстве. Губы тряслись от недоумения и обиды.

Телефон проснулся, когда Леся уже и не надеялась.

Игорь сосед: Привет.

Лесенок: Ну наконец-то! Я уже не знаю, что думать! Места не нахожу! Ты где?

Игорь сосед: Я простыл, кажется (шлет слезинку).

Лесенок: Ну вот, ну как же так? Береглись, береглись… ковид?

Игорь сосед: Меня знобит и температура 38,5.

Лесенок: Господи! Врача вызывай!

Игорь сосед: Не хочу, хочу полежать просто под одеялом. Не теряй меня.

Лесенок: Пиши, пожалуйста!