Вокруг меня и в моей голове был шум. Дыхание перехватывало выхлопными газами и сумбуром неизвестного. С налетом легкого, щекотящего живот ужаса я понял, что оставил баллончик с лекарством от астмы в рюкзаке, но быстро разогнал эти мысли. У меня было дело.

В нескольких метрах передо мной сестры завернули в переулок, и перед тем как последовать за ними, я оглянулся, чтобы удостовериться, что Мистер Икс еще со мной. Но когда я покинул главную улицу, они уже исчезли. Я удивленно покрутил головой, но моих сестер и след простыл.

Раздосадованный, я облокотился о холодную, влажную стену и прикрыл глаза. Щемило грудь. Надо было успокоиться и ровно дышать. Грудь сдавливало все больше. «Ну что ты за болван такой? – выругался я про себя. – Охота теперь помереть в подворотне?»

Конечно, я не думал всерьез умирать. Как ни странно, но такого варианта я еще ни разу не проигрывал в голове. Даже когда я лежал в больнице и было совсем плохо, а капельница уже не помогала. Даже когда я видел перепуганный взгляд мамы и растерянность врачей. Даже тогда. Жизнь была на моей стороне, а смерть была сказкой-страшилкой для взрослых. Это я точно знал.

Голова закружилась, и я вдруг сильно расстроился. Проделать такой путь, а потом скиснуть и сдаться. Не зря я не любил покидать двор. Не зря. Я старался ровно и спокойно вдыхать и выдыхать холодный осенний воздух, струившийся в мои легкие предательски медленно, словно через узенькую трубочку.

Рядом толокся Мистер Икс и тыкался в ноги. Я хотел сказать ему, что все нормально, но вместо этого беспомощно сполз на сырую и грязную землю. Опустившись до уровня собачьих глаз, я увидел взволнованно-недоумевающий взгляд Мистера Икса. Он громко гавкнул, и в ушах моих зазвенело. Я отмахнулся от него и поморщился. Он гавкнул еще раз, потом еще. Трубочка в моем горле все сужалась и сужалась, а легкие превращались в напряженный, каменный сгусток. В голове вихрями носилась кровь. Мне стало страшно. А Мистер Икс все лаял и лаял.

Вдруг предо мной появилось нечто белое, что схватило меня под мышки и резко подняло на ноги, но колени подкашивало, и я снова начал заваливаться. Перед глазами все плыло, и я слышал голоса, как за пеленой, натянутой между разными мирами. В рот мне засунули что-то, отчего я вяло и безуспешно попытался отбиться. И в следующий момент я уже почувствовал, как влажный, жгучий и прекрасный воздух стал стремительно пробираться по веточкам моих предательских бронхов.

Я изумленно распахнул глаза и увидел перед собой не кого иного, как сестер-великанш. Смотрели они отнюдь не испуганно, а даже улыбались, и я подумал, что, наверное, что-то перепутал и вовсе не задыхался, а просто, скажем, споткнулся и упал. Одна из сестер поглаживала своей элегантной, белой ручкой липкую шерсть Мистера Икса, а другая тем же самым движением мою голову.

– Боже мой, ну и воробышек, – воскликнула одна из них и звонко рассмеялась. – И что это он тут делает совсем один, так далеко от своего гнезда?

Я настороженно покосился на нее из-за пластикового баллончика, все еще торчащего у меня во рту.

– Ну, что за глупые вопросы, – отчего-то тоже засмеялась вторая сестра, и я заметил, что у нее на щеке была родинка. – Понятно же, что он должен был в эту тяжелую минуту оказаться рядом с кем-то, кто мог бы ему помочь. Вот он и оказался рядом с нами.

Другая кивнула.

– Как хорошо, что у нас у обоих астма, да? – сказала она весело и достала у меня изо рта баллончик. Расставаться мне с ним не хотелось, но я все же не стал цепляться в него зубами из вежливости.

– И какой чудесный песик! – пропела сестра с родинкой и прижалась к Мистеру Иксу. Ладонь ее уже почернела. – Давай-ка мальчик, вставай из грязи, и мы пойдем напоим тебя чаем!

Я окончательно пришел в себя и краем глаза заметил, что прохожие глазели на нашу компашку с любопытством и брезгливостью напополам.

Та сестра, которая сидела передо мной на корточках, поднялась и протянула мне руки. Она улыбалась во весь свой широкий рот, аккуратно накрашенный красной помадой. А я переводил взгляд от одной довольной великанши к другой и все более дивился тому, как дико они смотрелись под пепельным небом, нависающим на серость города и лица его обитателей. Я набрал полные легкие волшебного, прекрасного воздуха, улыбнулся им в ответ и схватился за прохладные пальцы моей спасительницы.

Оказалось, что сестрам, звали которых Марч и Джейн, принадлежало маленькое кафе неподалеку. Называлось оно «Лох-Несс», хотя ничем не напоминало мрачное озеро, пригодное для развода чудовищ. Как снаружи, так и изнутри стены были наполовину обиты светло-зеленым деревом, которое на фоне бордовых кресел и бежевых ковров в цветочек смотрелось вполне элегантно. В углах стояли старомодные торшеры, и неспешная джазовая музыка наполняла салон.

Мы сидели прямо у окна и пили чай из маленьких, тоненьких чашек.

– Так почему Лох-Несс? – спросил я и аккуратно поставил дымящуюся полупрозрачным дымом чашку на круглый столик.

Сестры умиленно переглянулись.

– Сперва мы хотели придумать какое-нибудь исконно английское название, – начала Марч, та, что была с родинкой на щеке.

– Файв-о-клок ти, Фиш’н’Чипс, Квин Элизабет, – подхватила Джейн и захихикала. Они вообще очень много смеялись.

– Но все это было так обыденно, – пожала плечами Марч. – Поэтому мы остановились на Лох-Несс, тем более что само чудовище всегда нам было симпатично.

– Но это же шотландская легенда, – напомнил я и тут же пожалел о своей бестактности. Что, если сестры и вправду не подумали об этом, а теперь было уже поздно что-либо менять?

– Нет, ну ты можешь поверить в то, какие эти русские дети образованные? – всплеснула руками Джейн. Они обе говорили без намека на какой-либо акцент, но отзывались о русских как об иностранных, экзотических людях, что все больше вводило меня в недоумение. – Я готова была поспорить, что девяносто девять процентов из них не знают, что Лох-Несс обитает не в Англии! Для многих же все эти страны одно и то же: Англия, Шотландия, Ирландия…

И они обе рассмеялись до слез.

– Но в принципе это и не важно, так как матушка наша была шотландкой, – вытерла слезы Марч и пододвинула мне тарелку с печеньем. – Высокая, красивая, гордая шотландка. А отец был англичанин. Тоже очень красивый и гордый.

– И высокий, наверное, – добавил я и тут же покраснел.

– А вот и нет, – ничуть не обиделась Джейн. – Он был даже ниже среднего роста. Мы удались в маму и здорово ее переплюнули. Наши кости просто никак не могли перестать расти. Они, как подсолнухи, все стремились выше и выше к солнцу. В какой-то момент бедный папа доходил нам только до пояса.

И они обе посмотрели мимо меня на стену, умиленно улыбаясь. Я повернул голову и увидел черно-белый семейный портрет. Очень элегантные, держащиеся с достоинством господин и дама позировали за своими сидящими дочерями, которые тем не менее были ростом со стоящего отца. Сестры были тогда очень молоды, но узнать их можно было и с расстояния пушечного выстрела.