«Вот же я дура стоеросовая! Вот же, блин, дитя природы!»

Действительно, спонтанность и непосредственность Лизы порой зашкаливали, что, в общем-то, странно для взрослой женщины, офицера и командира. Но нет худа без добра. До сих пор ее сумасшедшие порывы оказывались вполне годным средством для разрешения чреватых большими неприятностями ситуаций. В том числе и таких, которые были, медицински выражаясь, так же не совместимы с жизнью, как пуля в лоб. На этом фоне сто граммов высококалорийного пойла, выпитого залпом и натощак, казались сущей безделицей. Ну, выпила. Ну, «всплакнула на радостях». Зато согрелась, а это в нынешних обстоятельствах никак не пустяк.

Лиза достала из мокрого кармана, в который даже руку опускать было противно, свой кожаный портсигар. Порадовалась мимолетно, что он непромокаемый и закрывается герметично. Достала папиросу, закурила и только тогда огляделась по сторонам.

Что ж, Райт свое слово сдержал. Каюту – сильно пострадавшую во время прошлогодних приключений в Африке – капитально отремонтировали, восстановив все, что поддавалось восстановлению, и добавив множество элементов декора, которых раньше здесь не было. Во всем чувствовалась не только рука мастера – дизайнер интерьеров был явно не из последних, – но и заботливый взгляд заинтересованного в успехе человека, которым, скорее всего, являлся сам Райт, хотя и другие кандидатуры полностью не исключались.

Добротная древесина – красное дерево, дуб и бук, – украшенная бронзовыми вставками. Темно-коричневые и серебристо-лиловые тона. Плавные, текучие, асимметричные линии, волнообразные поверхности со стилизованными растительными орнаментами; изящество, доходящее до вычурности, но не переходящее незримой границы, за которой начинается отсутствие вкуса.

«Арт нуво? Серьезно?»

Впрочем, не могло быть никаких сомнений – это модерн. Панорамное окно стало округлым, на потолке появился подсвеченный изнутри витраж в стиле Климта, на стенах – цветные литографии Мухи, Врубеля и Бакста.

«Красиво жить не запретишь!»

Тут Лиза заметила, что с нее уже порядочно натекло – на полу даже образовалось нечто вроде лужи, – и поспешила в душевую. Стащила с себя мокрую одежду, бросив прямо на пол около унитаза, и наконец-то встала под горячий душ. Воды было много, так что Лиза не стала ограничивать себя в желаниях. Стояла под тугими струями до тех пор, пока горячая вода и алкоголь не вознесли ее туда, где граница между реальностью и сном размыта настолько, что еще шаг, и ты очутишься в мире грез. Лиза там и оказалась. Правда, всего на мгновение, но ей и этого хватило. Обнаружив себя голой на какой-то незнакомой улице и опять же под проливным дождем, Лиза так испугалась, что тут же «сиганула» обратно, в свою душевую кабинку в изящно оформленном – все оттенки зеленого – совмещенном санузле в каюте шеф-пилота на бриге «Звезда Севера».

«Ну, ничего себе! – от потрясения Лиза даже не сразу вспомнила, что следует выключить воду. – Что это было, мать вашу?!»

Все еще не придя в себя, она вышла из кабинки и машинально сняла с крючка банное полотенце.

«Это я что, к Федору наведалась? Прямо к его дому?»

Сейчас, воссоздав в памяти картину увиденного «на той стороне», Лиза достаточно уверенно опознала и ту улицу и тот мир, в который ненароком «сходила» прямо из-под душа.

«Сильно! Я что, по Федору соскучилась? Или мне просто разнополого интима захотелось?»

Очень может быть. Встреча с Ниной Аллен бесследно для Лизиной психики не прошла. Могло и на мужика потянуть. Отчего бы и нет? Здоровые инстинкты молодой женщины…

Однако сейчас Лизу интересовали не ее мотивы, а то, что она сделала, чтобы осуществить этот мгновенный переход из одного мира в другой и обратно. В отличие от того, что случилось с ней в излучине Мосезе и позже в «Ярубском лесу», афаэр признаков жизни не подавал. Просто висел украшением, болтаясь в ложбинке между грудей, и все. Но факт остается фактом: переход состоялся, и это был физический переход. Лиза до сих пор помнила прикосновение холодного мокрого асфальта к подошвам ступней.

«Такое не пригрезится, или у меня шизофрения!»

Но по всем признакам это не у Лизы крыша поехала, а мироздание сошло с ума.

«Ладно, – решила она, обдумав ситуацию так и эдак. – Если и пробовать еще раз, то, верно, не нагишом!»

Решительно вытеревшись, – а Лиза, стоит заметить, переняла в этом смысле «мужские» повадки Елизаветы Браге, – она повесила полотенце на место и вышла в спальню. В отличие от прочих офицеров «Звезды Севера», шеф-пилот Браге обитала в двухкомнатных апартаментах. Салон с большим панорамным окном, служивший гостиной, столовой и кабинетом, и спальня с просторной кроватью, стенным шкафом, круглым иллюминатором стандартного размера и дверью в санузел. Здесь же, в спальне, стояли и лежали сейчас на полу многочисленные Лизины баулы, чемоданы и портпледы. За время своих «скитаний» по Европе Лиза накупила множество разнообразных вещей: одежду на все случаи жизни, оружие и книги, украшения и бог знает что еще. Все это ей еще предстояло разобрать, разложить и развесить, но не сейчас, разумеется. Сейчас ей нужно было всего лишь переодеться в сухое.

Не став заморачиваться, Лиза достала из дорожного баула смену белья и белую рубашку с накрахмаленным воротничком и черным узким галстуком, а из портпледа брюки-галифе цвета темного бутылочного стекла и темно-синий открытый двубортный китель с лацканами. Труднее оказалось найти подходящие сапоги. Лиза напрочь забыла, куда уложила обувь, но минут за десять справилась и с этой задачей, и смогла наконец-то одеться. Еще какое-то время ушло на поиски запонок и заколки для галстука, а вот шляпную коробку с фуражками ни с чем не спутаешь. Лиза ее такую специально заказала: белую, цилиндрическую, с отделениями для трех разных фуражек.

Итак, было шесть часов вечера – пять пятьдесят три, если быть точным, – а банкет Райт назначил на восемь, и, значит, у Лизы оставалась уйма времени на неторопливый разговор с самой собой. Произошедшее в душевой кабинке следовало обдумать и проанализировать, ведь, возможно, это было именно то, о чем говорил ей полковник Штоберль.

«Интуитивное постижение? Возможно… Но с какой стати этот опыт логически непостижим? Что-то же я почувствовала, когда отправилась домой к Федору…»

Желание сходить туда еще раз оказалось даже сильнее любопытства. Просто вдруг очень захотелось оказаться с Федором. Под ним, на нем, да как угодно!

«Нет, милая, – остановила Лиза саму себя и свое не в меру разыгравшееся воображение, – так нельзя! Это что еще за бл**ство! Тебе что, Нины мало?!»

Увы, ответ был прост – мало! И потом с каких это пор, если «женщина хочет», то сразу шлюха? Мужики, вон, непрерывно хотят, и что с того? Кто их осудит?

«Могут, правда, не всегда, да и дают им не так чтобы часто… Но если бы могли, наверняка совокуплялись бы непрерывно, как долбаные кролики!»

Лиза вернулась в салон и, подойдя к поставцу, внимательно исследовала ассортимент. Поставец был замечательный – отдельное спасибо Райту! – и заменял Лизе более привычный американцам бар. И выбор неплох, и посуды достаточно.