– Вы что-то сказали?

– Да, я попросил у тебя коньяк!

Нина осмотрела себя:

– Я похожа на официантку?

– Нет, ты похожа на избалованную девочку с Рублевки.

Нина от неожиданности не нашлась, что сказать.

– Вы пьяный, да?

– Нет, просто хочу коньяка.

– А почему вы голый?

– Слушай, ты коньяк принеси, заходи и поговорим.

Ситуация показалась Нине забавной. Взяв поднос у официанта, она поставила на него бутылку коньяка, бокалы, шоколад и порезанный дольками апельсин. Больше ничего не поместилось. Вошла в комнату, открыв дверь ногой, продефилировала к мужчине, который уже стоял в рубашке и завязывал галстук.

Он усмехнулся:

– Так лучше.

Наполнив бокал коньяком до краев, выпил практически залпом. Нина молча наблюдала за ним:

– Я сама зарабатываю, между прочим.

– Зачем с твоей внешностью работать? – он критически осмотрел ее с ног до головы.

– А вы хам, но симпатичный, пожалуй, вам тоже стоит бросить работу.

– Не могу, мое ремесло – это смысл моей жизни!

– Да что вы! Просиживать в конторе трудовые дни – более, чем смысл жизни.

В ответ он расхохотался – не засмеялся, а расхохотался. Его смех был настолько заразителен, что Нина, не удержавшись, расхохоталась вслед за ним.

– Я артист, – он протянул руку. – Меня зовут Миша Полницкий.

– А я Нина, – Нина пожала протянутую руку. – И где же вы, артист Миша, работаете?

– На питерских подмостках, Нина. А хочешь, я сейчас спою для тебя?

– Так вы еще и поете?

– Угу.

Он вновь наполнил свой бокал и так же быстро осушил его, как и первый.

– Выйдете перед этой толпой и скажете: «Господа, я пою для Нины!»?

Он подмигнул ей и, взяв с кресла гитару, которую Нина не заметила раньше, вышел из комнаты. Нина поспешила следом и успела протиснуться к колонне у балкона. С этого места сцена хорошо просматривалась. Михаил обвел зал взглядом и остановил его на ней. Затем, поправив микрофон и смотря ей в глаза, обратился к присутствующим:

– Господа, многое в нашей жизни решает случай. Не пренебрегайте знаками судьбы! Для тебя… Ни-на.

Нина, сложив руки на груди, усмехнулась: он не мог нарушить регламент мероприятия и произнес «Нина» как распевку: Ни-на, на-на.

Его голос завораживал, в зале смолкли разговоры, и все взоры присутствующих устремились на него. Одновременно с последней нотой за окном грохнул первый залп салюта, заглушив аплодисменты благодарной публики. Нина в два прыжка оказалась около сцены и, дернув его за рукав, потащила за собой.

– Куда ты меня тащишь?

– Салют! Быстрее загадывай желание!

Они стояли, закинув головы и взявшись за руки. С последним залпом посмотрели друг на друга.

– Все, что ты загадала, непременно исполнится.

Ее глаза горели так, словно в них все еще отражались огоньки, и он нерешительно продолжил:

– Если хочешь, поехали со мной, у меня сегодня еще одна площадка.

– И как часто у вас «площадки»?

– Не так часто, как хотелось бы, но скоро все изменится. Мы же загадали желания под салютом.

Он опять подмигнул. Видимо, подмигивать было у него в привычке. Вынул из кармана и протянул ей листок и ручку.

– Напиши свой телефон, я позвоню.

– Нет, я запишу твой. И, может быть, позвоню.

Он ухмыльнулся:

– Странная ты.

– Ну, – Нина выжидательно смотрела.

– Хорошо, пиши.

Продиктовав номер, он наклонился к ней с явным желанием поцеловать, но она увернулась. Он отстранился и, развернувшись, пошел к выходу. Нина посмотрела на бумажку с номером телефона и крикнула ему в спину:

– Я позвоню!

Он, не поворачиваясь, поднял вверх руку и, развернув кисть в ее сторону, помахал.

– И ты даже не представляешь, что этот звонок будет значить для нас обоих, – добавила она тише, скорее для себя.

Выходные Андрей провел в загородном доме, проспав в общей сложности больше двадцати часов. Сказалось напряжение последних месяцев. В понедельник рано утром он сел в машину, в которой по обыкновению уже работал телевизор. Пока Андрей ехал в офис, Первый канал демонстрировал утренние новости. Диктор вещал:

«Сегодня в пять часов утра машина известного предпринимателя и совладельца холдинга «Авэта» Дианы Микартечян была поднята со дна… За рулем «майбаха» была Диана Самвеловна. Диана Микартечян наряду со своей коммерческой деятельностью была известным меценатом. Мы выражаем соболезнование семье и близким погибшей. По факту происшествия начато расследование».

Стас украдкой взглянул на Андрея в зеркало заднего вида.

На лице Андрея не дрогнул ни один мускул.

Утренние тиражи газет сверкали заголовками: «Смерть жены олигарха», «Империя Микартечян под угрозой», «Покушение или несчастный случай?».

Трагическая новость застала Алину в кабинете. Алина почувствовала, как сильно забилось сердце. Это ужасно! Страшно! Нелепо! Как и для многих, для Алины уже не являлось секретом, что в руках Дианы было сосредоточено все. В течение рабочего дня дверь в ее кабинет впускала и выпускала многочисленных посетителей. Алина погрузилась в работу, что позволило ей не думать о страшной судьбе этой стойкой, но в то же время ранимой женщины.

Нина вышла из питерского театра до того, как опустили занавес. Зал рукоплескал, девицы, заполнившие последние ряды, повизгивая, кричали: «Браво!» Нина села в арендованную в аэропорту машину, припаркованную недалеко от служебного входа, и приготовилась ждать. Вскоре девицы оккупировали и эту территорию, и теперь страхи по поводу того, что ее могут раньше времени заметить, развеялись окончательно. Михаил вышел через полчаса после окончания спектакля и был тут же окружен восторженными поклонницами. Нина ухмыльнулась: «Ну надо же, как у вас все складывается, господин артист. Такая популярность – и ни одного фильма с главной ролью». Минут через десять он вышел на дорогу, но три назойливые девушки явно не хотели отставать. Нина приоткрыла дверцу машины:

– Эй, артист, помощь нужна? – он посмотрел в ее сторону, явно не узнавая. – Коньячком угостить?

Его лицо расплылось в широкой улыбке. Несколько шагов, и он на переднем сиденье машины. Нина не без удовольствия отметила злобные выражения лиц его поклонниц. Отъезжая, она помахала им рукой.

– Привет! Какими судьбами? Ты на спектакле была?

– Сколько вопросов! Ты не на машине?