Но больше относится к делу факт, известный, хотя и не признаваемый открыто, что соглашения, достигнутые ранее, не устранили конкуренцию и не изменили характер конкурентных стратегий, хотя и повлияли на их размах и методы. Стоит сказать о том, например, что основные корпорации холдинговых компаний уже не соперничают между собой, как прежде. Но стратегическая дезорганизация и противоречия в целях по-прежнему актуальны для бизнес-управления промышленности; и стандартный уровень незадействованности, как оборудования, так и рабочей силы, продолжает бессовестно увеличиваться – вот что важнее всего.

Хорошо бы понимать – и сами предприниматели знают это прекрасно, – что бизнес всегда ведется предпринимателями ради личной выгоды. И эти изобретательные бизнесмены всегда будут соперничать между собой за выгоду, независимо от того, как многого бы они могли достичь, объединившись ради общего дела. Конечная цель любого прибыльного предприятия, к которой все ведет, – это дележ общей добычи, и в этом дележе соисполнители всегда будут соперничать между собой. Синдикаты, объединения, корпорации, консолидации интересов, организованные в погоне за прибылью, по природе своей близки к сговору между бизнесменами, где каждый ищет выгоды для себя и не заботится о чужих интересах. В таких совместных предприятиях нет глубинной общности целей.

В качестве иллюстрации: содержание объемных томов по делу Колтона в Калифорнийском суде, связанном с противостоянием Southern Pacific и ее дочерних компаний, наглядно показывает, каким образом могут работать материальные стимулы при распределении выплат внутри объединения. И дело не только в отсутствии солидарности между участниками предприятия, когда дело доходит до дележа трофеев, но и в том, что деловые интересы менеджера, управляющего таким синдикатом или абсентеистским владением, могут не соответствовать интересам предприятия в целом. В качестве примера можно привести показания главного президента Больших северных железных дорог[16] перед комитетом Конгресса, где довольно полно объяснялось, что за четверть века две железные дороги под его управлением никогда не приносили адекватного дохода инвесторам. Этот случай обрел печальную славу, хотя на рассмотрение комитета милосердно не был вынесен факт, что за время работы на железной дороге этот изобретательный президент увеличил собственное состояние до суммы, по разным оценкам составляющей от 150 млн до 200 млн долл.; в то время как два его основных соратника оставили менеджмент, заслужив звание пэров Великобритании.

В сущности, изобретательные бизнесмены до сих пор предпочитают строить личную стратегию за счет всех остальных, а привилегированные классы организуют тайные сговоры, также за счет всех остальных. Бизнес по-прежнему остается соперничеством, общей погоней за прибылью, и как иначе? Ведь стимул для любого бизнеса – это личная выгода за счет всех остальных.

Следуя догматам и проявляя верность традиции, дипломированные экономисты привычно описывают деловое предприятие как организованную структуру для управления индустриальной системой страны и обеспечения полного и справедливого распределения товаров среди потребителей. Казалось бы, с этим определением все в порядке. Но оно верно только с оговоркой, что как структура для управления индустриальной системой страны бизнес-предприятие имеет ряд недостатков, и эти недостатки старой доброй системы привлекают к себе все больше внимания. До настоящего времени и с тех пор, как машиностроение заняло доминирующее место в индустриальной системе, недостатки бизнес-управления в промышленности охватывали все больше и больше ее аспектов. Оно начиналось как система, управляемая собственниками промышленного оборудования, а затем переросло в систему абсентеистского владения, управляемую псевдо-ответственными финансовыми агентами. Начавшись как индустриальное сообщество, ориентирующееся на свободный рынок, оно стало сообществом привилегированных классов, чья привилегия – повышать цены за счет ограниченного предложения на закрытом рынке. Не будет преувеличением сказать, что эта структура для контроля за выпуском и распространением товаров и услуг стараниями абсентеистских собственников превратилась в скопище недостатков. С точки зрения вероятности революционного переворота это может служить честной характеристикой режима привилегированных классов, чьей власти, по мнению охранителей, угрожает народное восстание в духе большевизма. Промышленность современного образца с ее характерными чертами – механизацией, специализацией, стандартизацией, масштабом и растущим объемом производства – высокопродуктивна; ее потребности всегда должны удовлетворяться. Необходимые условия для производящей промышленности имеют четко определенный технический характер и становятся все более конкретными по мере развития технологий. Машиностроение требует все больше природных источников энергии и задействует все больше разнообразных ресурсов из всех географических регионов, невзирая на границы и межнациональные противоречия; поскольку технологии безличны и беспристрастны, и их цель просто удовлетворять человеческие нужды, невзирая на привилегии или политику. Это индустриальная система беспримерного типа – механически сбалансированная и взаимосвязанная система, нацеленная на работу, нуждающаяся в первую очередь в кропотливой, интеллектуальной координации процессов и столь же кропотливом распределении мощностей и ресурсов. Ее основание и движущая сила – массив технологических знаний, совершенно безличной и в то же время некоммерческой природы, работающий в тесном контакте с наукой, на которую система полагается в каждом шаге, – высокоспециализированной, бесконечно точной, простирающейся во все области эмпирических фактов.

Такова система производства, порожденная промышленной революцией, и от беспрепятственной работы этой системы зависит материальное благополучие цивилизованного человечества во всем мире. Любой дефект или помеха в ее техническом управлении, любое навязывание нетехнологических средств, любая ошибка или срыв могут отбросить назад сбалансированное целое или привести к огромным трудностям для населения.

Следовательно, те одаренные, обученные и опытные технические специалисты, которые обладают необходимыми профессиональными знаниями и опытом, – важнейший и незаменимый фактор бесперебойной работы индустриальной системы. Сейчас они, по сути, составляют главный штаб индустриальной системы, чтобы ни говорил по этому поводу закон или обычаи. Промышленные магнаты могут тщеславно требовать этих почестей себе; закон и обычаи поддерживают их требования, но технологической ценности магнаты не имеют.

Вот почему вопрос революционного переворота и в Америке, и в любых других развитых индустриальных странах упирается в то, что готова сделать гильдия технических специалистов. По сути, это вопрос того, перейдут ли полномочия и ответственность за управление национальной промышленностью из рук финансистов, которые представляют интересы привилегированных классов, в руки технических специалистов, которые представляют интересы самой промышленности. Но не существует третьей стороны, стороны, которая могла бы предложить альтернативы и выполнить свои обещания. До тех пор, пока имущественные права абсентеистских собственников остаются неприкосновенными, финансовые власти – то есть привилегированные классы – продолжат распоряжаться промышленной мощью страны в собственных интересах. И как только имущественные права исчезнут, контроль над материальным благополучием народа перейдет в руки технических специалистов. Третьей стороны нет.