— Ваууу!!! — дружно завыли дамы под навесом. — Оуааа!!!

— Тюк-тюк! — интимно заговорили «ВАЛы» во флигеле.

— Е-мое! — скривился Иванов, огибая булькающего горлом «духа» и поспешая ко флигелю. — Я же просил!

Во флигеле все было кончено. Араб лежал на животе, в дальнем углу, легонько подергивая пятками. Вокруг головы расплывалось богатое темное пятно, рядом, на тумбочке, покоился пульт дистанционного управления. Маленько не добежал, бедолага.

Вася сидел у стены, держался обеими руками за живот и хватал ртом воздух.

— Лягнул, гад, — кривя личико в страдальческой гримасе, ответил разведчик на немой вопрос Иванова. — Хотел — живьем. Прыткий, гад. Как конь — обеими ногами, гад...

Петрушин мрачно вздохнул и поставил «ВАЛ» на предохранитель. Успел, конечно, молодец, спас себя и боевого брата, но... вышло не совсем так, как хотелось бы. А что делать? Ситуация так сложилась...

На месте работали минут пять — больше обстановка не позволяла. Изъяли сумку с двумя готовыми поясами, оружие, пару спутниковых «мобил», видеокассету и блокнот с номерами. Пульт Глебыч «обесточил» за несколько секунд: вскрыл заднюю панель и перекусил какие-то проводки.

На улице, за воротами, быстро собралась толпа. Хозяйские дамы оказались на диво голосистыми, своими задушевными воплями собрали весь праздный чеченский люд в кучу. Информацию они выдавали с интерпретацией в свою сторону, о борьбе с терроризмом имели самое извращенное понятие, и в результате у мирных чеченских граждан сложилось превратное представление о происходящем. Дескать, ворвались в усадьбу какие-то дикие военные федералы, привезли связанного, избитого до смерти сына хозяина, зверски убили гостей... Никифор с кумом тем временем оповестили казаков: «наши чехов давить приехали»! В результате за воротами Музаевых сам собой организовался стихийный митинг, представленный двумя непримиримыми враждующими группировками.

Костя и Лиза работали буфером: прыгали, как орангутанги, между казаками и чеченами и пытались гасить страсти. Получалось это из рук вон плохо — к моменту прибытия вызванных по рации местных чекистов обстановка накалилась до предела. С обоих сторон слышались разнонаправленные лозунги и призывы к действию, в воздухе ощутимо витала всеобщая готовность к немедленному кровопролитию.

Старший чекистов, человек бывалый и тертый, скучающим взором окинул толпу и тотчас же вызвал ОМОН.

— Пока толпу не разгонят, работы не будет, — компетентно заявил он и дружески посоветовал Иванову: — А вы бы мотали отсюда от греха подальше. По делу мы вас потом привлечем, координаты знаем А сейчас вы тут явно лишние. Основной раздражающий фактор. Еще десять минут вашего пребывания здесь, и нам придется отстреливаться...

Иванов счел за благо воспользоваться добрым советом: команда перелезла через забор и в полном составе убыла огородами к казачьему штабу. Там погрузились на свои машины и умчались на базу. Вот так поработали...

* * *

За десять месяцев функционирования команда, как ни странно (предполагалось, что эти военизированные головорезы перестреляют друг друга в первую же неделю совместного проживания), превратилась в монолитный боевой коллектив, каждый член которого понимал другого с полуслова, и отладила свой походный быт до степени наивысшей комфортабельности, доступной в полевых условиях. Не станем скрывать, для обустройства они кое-что позаимствовали у менее расторопных товарищей по оружию из других подразделений, но тому есть оправдание: Отчизна не стала особо заботиться о своих детях и дала им изначально такой минимум, что впору было дезертировать от огорчения.

Вот что было с самого начала: пара едва державшихся жилых модулей — небольшие сборно-щитовые домишки на две комнатки; пустой дырявый кунг от кашээмки; крохотный шиферный навес для дизеля, покосившийся шиферный же сортир; ржавая бочка на трех ногах — душ, он же умывальник; турник и полуобвалившаяся узкая траншея, заканчивавшаяся неким подобием блиндажа. Из экипировки и средств обеспечения: старенький «66» с лысыми покрышками и рваным тентом, табельное оружие по штатному расписанию и пара стареньких «моторолл», даже без зарядного устройства.

Все это богатство располагалось в юго-западной оконечности лагеря, в тридцати метрах от батареи самоходных установок, которая на момент описываемых событий разрослась до артдивизиона. Кто не в курсе, сообщаю: батареи при штабе объединенной группировки в профилактическом режиме работают исключительно по ночам, когда людям положено спать. И, если вы находитесь в радиусе трехсот метров от этого безобразия, возникает устойчивое ощущение, что вас накрыли огромным медным тазом, по которому неорганизованная группа пьяных подмастерьев кузнеца со всей дури дубасит своими огромными молотами.

Но не это главное. Главное, что жить на выделенном участке можно было только в летнее время и очень недолго.

Уже через пару месяцев расположение команды изрядно похорошело во многом благодаря хозяйственности Глебыча и расторопности Петрушина и Васи. Полуразвалившиеся жилые модули укрепили, вкопали до половины в грунт и утеплили толем. Столовую, «ленкомнату», спортуголок и «душ» (ту самую бочку с приваренным краном) собрали в кучу под четырехскатной крышей, добытой где-то Глебычем УСБ-56[10]. Рукастые водители Подгузные такой блиндаж отгрохали — загляденье, хоть инженеров всей группировки собирай, да на экскурсию веди. Вместо дырявого кунга теперь стояла новая КШМ (командно-штабная машина), в которой обитала Лиза. Вся аппаратура в КШМ исправна, кроме того, дополнительно присутствует стационарный блок спутниковой связи для бесперебойного общения с представителем Витей. Связь частенько используется не по назначению — звонят куда ни попадя, но Витя на это закрывает глаза. А куда он, на фиг, денется с подводной лодки? Экипировку, соответствующую характеру выполняемых задач, выбили при помощи того же Вити, а транспорт добыли сами: БРДМ (это личный Васин, он нигде не значится, поскольку фактически списан) и в отличном состоянии, «УАЗ» (это вообще трофей). Электричество к участку команды не подведено, но Глебыч выбил у связистов два средства энергоснабжения: большой дизель — для общих нужд и «дырчик» (это такой бензоагрегат) сугубо для КШМ. А как-то на досуге Петрушину с Васей кто-то не по своей воле подарил телевизор и пару видеомагнитофонов.

В общем, можно жить, работать и по случаю даже выдавать результаты...

По прибытии на базу приняли душ — но не оптом, а слегка в розницу (все-таки в команде дама присутствует!), перекусили чем бог послал и тут же присели, чтобы до конца дожать сегодняшнее оперативное мероприятие.

Для скептиков, видимо, следует сделать специальную сноску насчет душа и проблемы отношения полов в команде. Есть ведь и такие среди читающей братии, что не всю жизнь в пределах Садового кольца сидят, а бывали в «командировках» и имеют представление о походном быте и особенностях морального климата в воинском коллективе. Такие бывалые ребята вам обязательно заметят по поводу предыдущего абзаца: май на Кавказе — еще не лето, вода ледяная, а одна баба среди мужиков — это, братцы, еще тот вариант!