- Меня беспокоит человек заговорщиков при дворце Симадзу-сан. Нужно тихонько прибрать его к рукам и использовать.

- У меня есть подозрения на этот счет, господин. Но я возьму на себя дерзость попросить еще немного времени. Торопиться опасно.

Итиро Иэхиса с презрением отвернулся от старого тюнина. Простолюдин, не самурай, пусть даже глава клана ночных воинов, прежде чем обратиться к наследнику дайме, должен был проползти всю дорогу на брюхе, не вынимая морды из грязи. Будь он хоть трижды ниндзя - умер бы мгновенно, только приподняв взгляд. Если бы не шпион в стане заговорщиков. И если бы не их человек в ближайшем окружении дайме.

- Руководители тайного общества уже знают, что среди них есть предатель. Реакция их будет однозначной: они посчитают, что если их планы известны властям, то нужно выработать новые.

Итиро-сан круто развернулся, и Осима Кэсои отметил, каким дьявольским огнем загорелись его глаза. Он был как никогда близок к своей цели - полному контролю над самым могущественным тайным обществом на Окинаве, с помощью которого он надеялся захватить власть в протекторате.

- Ты веришь своему шпиону? То, что он рассказал, неслыханно. Я не нахожу этому объяснения!

- Я тоже, мой господин. Но во всем, что делает человек, есть своя цель. Если шпион остался жив, значит, человек, с которым он столкнулся, имеет свой интерес в нашей игре. Нужно только выждать. Он сам предъявит нам счет.

Начальник тюрьмы Сатэ Коихи Нидзикано низко поклонился, впуская гостя. Наступал предрассветный час, звезды на небе погасли, и оно постепенно светлело на востоке, освещая серые неприветливые стены. В каменный мешок, забранный сверху решеткой, солнце проникало только в полдень, сейчас же узник дрожал от холода на своей куче соломы.

Гость в черном монашеском плаще с капюшоном, надвинутым на глаза так, что лица нельзя было разглядеть, подошел к решетке и посмотрел вниз. Онуко Тэрай, один из предводителей «Белого Лотоса», медленно поднял голову, и на секунду глаза их встретились. Гость отметил, с каким бесстрашием и уверенностью взглянул на него узник.

- Оставьте нас, - буркнул он, показывая начальнику тюрьмы бумагу с подписью и личной печатью великого князя.

- Слушаюсь, господин, - ответил тот, жестом отослал охранников и проворно исчез сам.

Пройдя темным коридором, освещенным лишь коптящим факелом, Коихи-сан остановился перед дверью в небольшое помещение, напоминающее келью из-за низкого полукруглого свода и запаха сырости и плесени, сразу закрадывающегося в ноздри. Двое самураев в коричневой униформе охраняли вход.

- Не входить и никого не впускать, - распорядился Коихи-сан.

Самураи с почтением поклонились, и за начальником тюрьмы закрылась дверь. Он не стал зажигать факел. Подземный коридор был знаком ему до последнего поворота, он двигался по нему так свободно, будто тот был освещен ярким солнечным светом. Возле нужного места он безошибочно остановился и вынул из угла небольшой камень. За ним пряталась деревянная панель с двумя крошечными дырочками.

Коихи-сан прильнул глазами к отверстиям, и его взору открылась каменная темница-мешок, где томился узник. Закованный в цепи Онуко Тэрай с ненавистью смотрел на собеседника.

- Вы полагаете, что раз я не самурай, а безродный ремесленник, значит, меня можно испугать смертью? - презрительно спросил Тэрай.

- Я полагаю, даже такой глупец, как ты, понимает, что ваше дело обречено, - спокойно ответил собеседник. - Нельзя противостоять великой Империи. И я не собираюсь менять твою жизнь на что-либо. Она не стоит ровным счетом ничего. Я мог бы убить тебя не сходя с места.

Онуко Тэрай напряженно следил за собеседником.

- Но я хочу все же сделать тебе подарок. Я подарю тебе смерть. Да-да, тебя повесят как преступника, грязного, не имеющего чести. Но для своих ты умрешь почетно. Если, конечно, ты назовешь мне вашего человека при дворце.

- А если я откажусь?

- Тогда как хочешь. Я найду его сам, без твоей помощи. А потом отпущу тебя на все четыре стороны. Но представляешь, что тебя ожидает в таком случае? Последний нищий в округе будет знать, что ты предал тайное общество. Ты будешь жить, но не лучше ли смерть, чем такое существование?

- Ненавижу, - хрипло произнес Тэрай.

Собеседник откинул голову назад и рассмеялся.

- Можешь кричать. Можешь беситься, меня из себя тебе не вывести, хотя я очень хочу испробовать остроту своего меча на твоей паршивой плоти. Но это подождет. Я умею быть терпеливым даже с грязным эта. Ты называешь себя ремесленником, однако, на самом деле ты эта. Ты жил в деревушке раздельщиков мяса, которых презирают даже крестьяне. Ты опускался так низко, что достигал самого дна. Если я не ошибаюсь, этот факт ты утаил от своих друзей?

- Подлец…

Но собеседник был уже возле двери. На прощание он обернулся, и в его взгляде вдруг промелькнула искра сочувствия.

- У тебя есть еще время. Подумай… Подумай, кем ты возродишься в следующей жизни. В конце концов, только это имеет значение.

Собеседник ни разу не вышел из тени и не открыл даже части своего лица, его голос был сознательно изменен, но Коихи Нидзикано все равно узнал его. Он не слишком удивился, так как давно подозревал, что внутри монолитно сплоченного клана Иэхисы началась жестокая борьба за власть. Тем более было неудивительно, что один из противников в этой борьбе своим главным козырем решил сделать тайное общество, члены которого стояли вне закона и имели статус обыкновенных бандитов. В конце концов, если в обычной войне самураем руководил кодекс чести воина Бусидо, то здесь, за кулисами, запрещенных приемов не существовало, кто победит, тот и будет прав.

Но то, что Итиро Иэхиса не побоялся заключить союз с другим тайным кланом - кланом наемных убийц и шпионов ниндзя, - это заслуживало внимания, так как такой союз был подобен дружбе с гремучей змеей.

Во множестве небольших кузниц, спрятанных в лесистых горах на берегу холодного серого озера, с утра до вечера молотки стучали о наковальни. Могучие руки раздували с помощью мехов огонь, и раскаленные докрасна полосы металла превращались в мечи, наконечники копий и стрел…

Люди, работавшие в кузницах и доставляющие оружие членам тайного общества, проверялись десятки раз с особой тщательностью, и каждый из них знал только свой тайник и свою часть маршрута, по которому нужно было перенести смертельно опасный груз. Большинство из них даже не были знакомы друг с другом.

Кэрои Нуэми стоял возле хижины рядом с поселением кузнецов. Темные заросли скрывали его фигуру от посторонних глаз. Заговорщики по одному выходили из кузниц, неся на плечах кто вязанку хвороста, кто дорожную котомку. Каждая такая ноша, безобидная с виду, скрывала другую: меч, колчан со стрелами, боевой топор, кольчугу.

Если бы кого-то из них поймали с поличным, его ждала бы страшная смерть: самураи четвертовали пойманных заговорщиков или варили заживо в котле на медленном огне. Но люди шли даже на это: ненависть к захватчикам была сильнее страха смерти.