– Вообще, это логично, я бы и сам додумался. – Шагов осторожно кашлянул. – Года через два.

Он внимательно посмотрел на рюмку и выпил как лекарство.

– И раз пользователь не догадывается, что это скрипт, то элементы управления в скрипте тоже не нужны, – предположил Сигалов. – Ты сам-то зачем в тот грузовик полез? Наблюдал бы со стороны.

– Со стороны не интересно. Согласен, не надо было туда соваться. Получилась вторая провокация: только что ты меня видел мертвым, и вот я снова живой. В результате – разрыв.

– Нет. Я заранее знал, что увижу тебя в кабине.

– Как это?..

– «Джек Дэниэлс» я ни с чем не перепутаю. – Сигалов понюхал рюмку.

– Это он и есть, – растерянно произнес Шагов.

– Верно. И там был тоже он, в том грузовике на Таганке. Полная фура вискаря – это же твоя мечта, правда?

– Виски?.. И это сработало как провокация?

– Огромный грузовик. – Виктор посмотрел на друга сквозь рюмку. – Водопад из разбитого кузова. Целое море. – Он закатил глаза.

– И это подействовало на тебя сильней, чем дырка у меня в затылке? Вот что тебя волнует по-настоящему?!

– Катастрофа с бухлом – не моя идея, а твоя, и еще не самая причудливая. Чаще всего я вспоминаю почему-то Мальвину, – признался Виктор. – Хотя и не видел ее даже. Какая-то фигура в окне…

– Кто? – не понял Шагов.

– Мальвина с телескопом.

– Там нет никакой Мальвины.

– Да прекрати. Мы ее обсуждали. Откуда бы я узнал имя той бабы в доме напротив?

– Ты обсуждал ее не со мной, а с персонажем скрипта, – напомнил Алексей.

– А кто его там прописал? Вместе с твоей квартирой. Вместе с разговорами про Мальвину.

– Я прописал, естественно. С квартирой. Но без Мальвины.

– Кто тогда вызвал полицию?

– Соседи, кто же еще, – искренне проговорил Шагов.

– Чепуха какая-то… Ты залез в чужой креатив, внес туда изменения и даже не удосужился запомнить детали? Ладно, хватит об этом. Всё равно ты его не продашь, Комитет никогда такое не одобрит. Разве что в виде тренажера для врачей или полицейских… ну, не знаю… наверно, еще для спортсменов, а может, и для пилотов… – Сигалов оживился. – Слушай, нормальная аудитория набирается. Если предложить твой скрипт не как развлечение, а как симулятор опасных профессий, их ведь полно, правда? Пожарные, спасатели всякие. Армия! – осенило Виктора. – Всё, Лёха, ты правишь миром!

– Ты бы закусывал, Витёк…

– Намек понял. Сейчас что-нибудь найду.

– Я не об этом. Тот креатив – чужой. Какой-то черновик… Возможно, это мусор, который выкинули и пошли дальше, а ты достал что-то из чужой помойки и мечтаешь озолотиться.

– Это ты его достал из чужой помойки, – резонно возразил Сигалов и отправился на кухню.

Холодильник пахнул в лицо несвежими воспоминаниями. Из того, чем гарантированно нельзя было отравиться, Виктор нашел только сыр и вишневый сок, остальное уже внушало опасения. Сок и сыр – странное сочетание, но Шагов явился нежданно, поэтому Сигалов решил, что угрызения совести неуместны.

Когда он вернулся в комнату с пакетом и тарелкой, стопка неоплаченных счетов на столе была сдвинута в сторону, а на их месте лежала карта памяти.

– Чего приволок? – буркнул Виктор, уже смутно догадываясь.

– А если без виски? – прищурился Шагов. – Если ту подсказку с фургоном убрать? Кто же знал, что для тебя это окажется такой сильной провокацией?

– Лабораторная крыса берет тайм-аут. Нет, правда, последние дни были просто адские.

– Неужели не интересно?

– Лёха, роль искусителя тебе не идет, – заметил Сигалов, снова усаживаясь за стол. – Знаешь, сколько я видел скриптов? Да я сам этого не знаю. Сотни, тысячи. И сколько я в них ковырялся – тестировал, исправлял, давал советы… Чем ты хочешь меня удивить? Парня везут в полицию по ложному обвинению в убийстве? С этого начинается такое количество историй, что все ходы давно известны.

– Дело не в ходах, в том, что этот скрипт – необычный. В нем ты забываешь, что всё вокруг ненастоящее.

– Если бы персонаж ехал в гарем, я бы еще подумал. А тоски и ужаса я уже наелся. Что там дальше после аварии? Либо меня всё-таки отвезут в полицию, либо я убегу, затеряюсь среди бродяг и буду искать твоего настоящего убийцу. Обзаведусь полезными связями на дне общества, и чумазые малолетние хакеры будут мне бескорыстно помогать, а потом я выведу на чистую воду преступный синдикат и сказочно разбогатею. В комплекте идет спасенная красавица, пострадавшая от тех же негодяев, что и герой. Говнотриллер, – подытожил Виктор.

Алексей выслушал эту тираду со снисходительной улыбочкой и, как только приятель закончил, двинул ему по столу полную рюмку и карту памяти, словно предлагая выбор. Сигалов, естественно, выбрал рюмку.

– Не совсем так, – сказал после паузы Шагов. – Ты можешь и сбежать, и сдаться, и найти злодеев, и сам можешь стать злодеем. А финала там нет вообще. Этот скрипт не заканчивается.

– И я могу прожить там девятьсот лет?

– Девятьсот вряд ли, но до старости – да.

– Тогда код должен занимать такой объем, который не поместится ни на одном носителе. Уж ты-то как инженер должен это понимать.

– Как инженер я тебе скажу, что в скрипте прописано очень немногое. Остальное подгружается на ходу. Там кругом структурные фреймы. Это как бы пустые окошки, в которые можно вставлять разные переменные, причем на то же самое место…

– Я в курсе, что такое фреймы, – перебил Виктор. – Только не понял, что значит «структурные». Вернее, понял, но…

– Но боишься признаться, что такое вообще возможно? Я тоже удивился, но здесь это реализовано и работает. В структурный фрейм может подгружаться не отдельная деталь, а целое событие, которое открывает новую сюжетную линию.

– И откуда же, интересно? Откуда это подгружается?

– Всё-таки интересно? – хмыкнул Шагов.

– Не лови меня на слове.

– Скрипт обменивается данными со своим сервером. Насколько я понял, сервер постоянно формирует виртуальную реальность. Он берет события из выпусков новостей, плюс добавляет что-то от себя.

– И заодно следит за тобой.

– Если бы они хотели взять меня за задницу, они бы давно это сделали. Времени было предостаточно.

– Сколько? – спросил Виктор. – Когда ты его скачал?

Алексей медленно повозил рюмку по столу и, нахмурившись, выпил.

– Около года, – сказал он.

– И ты молчал?!

– Уже не молчу.

– Целый год! – воскликнул Сигалов.

Он с недоверием оглядел товарища. Они были знакомы с младших классов и примерно с того же времени были связаны приятельскими отношениями. Это никогда не переходило в горячую дружбу, но в любом случае столь долгое общение с человеком подразумевает, что ты давно уже видишь его насквозь.