– Рырхи. Сейчас, похоже, сцепятся с йартаном.

И оказался прав. Стая «рырхов», «уловив запах крови», направилась к первому кийраму. Было любопытно посмотреть на это представление особенно потому, что ягиры и каан одобрительно хмыкали и кивали, легко опознавая повадки зверей, которых изображали люди. В природе я бы всего этого видеть не хотела, а вот так вот было даже поучительно.

Тем временем вожак рырхов издал горловой звук, и стая разделилась. Они обходили йартана, но тот почуял противников и вскочил на лапы над растерзанной тушей таба. Разумеется, я говорю всё это иносказательно, добыча была жива и здорова, только лежала, не подавая признаков жизни.

– Йартана порвут, – уверенно сказал Берик.

Но порвать его никто не успел. Потому что в самый эпический момент, когда рырхи готовы были наброситься на йартана, на «сцене» появились новые актеры. Крались они на ногах, в руках держали луки и стрелы без наконечников – охотники. Рырхи развернулись навстречу новому врагу, готовые вступить с ним в схватку. Охотники натянули тетиву, но не выстрелили даже без наконечников, просто кинули стрелы в рырхов. И пока звери сражались с людьми, йартан ухватил свою добычу и потащил ее в сторону. Добыча помогала, споро перебирая руками и ногами.

Я рассмеялась, забавляясь тем, как хитрый хищник воспользовался ситуацией в свою пользу. Пока охотники убивали тех, кто покушался на него и его добычу, йартан благоразумно ретировался, не забыв прихватить свой обед.

– Йартан мудрый, – со знанием дела произнес Улбах.

– Мудрый зверь, – поддакнул Танияр.

Я ожидала, что он добавит ради справедливости, что если бы не охотники, то мудрому зверю пришлось бы несладко, но каан промолчал. Почему – я понимала. Кийрамы выбрали себе примером именно этого хищника, и ссориться из-за очевидного Танияр не стал. Ягиры тоже промолчали, хотя тихую усмешку я все-таки расслышала, на которую Берик согласно кивнул.

Охотники ухватили за ноги убитых рырхов и утащили их из поля зрения. Мне подумалось, что на этом представление закончится, но нет. В круг снова вышли мужчины, но теперь они были одеты полностью, а их лица оказались вымазаны сажей и выглядели жутковато в свете факелов. Их было шестеро, и в руках они сжимали ножи с закругленными клинками. В этот раз бил только барабан, остальные инструменты молчали.

Это был странный, но завораживающий танец. Двигались танцоры резкими дергаными движениями, то сходясь, то вновь расходясь. Свет факелов отражался от острых клинков, чертивших в ночи ломаные линии. Это был невероятно красивый в своей дикости и необузданности танец. Я следила за кийрамами, кажется даже не моргая, и сердце мое отбивало бешеный ритм вместе с ударами ладоней по поверхности барабана.

– Как же восхитительно, Танияр! – не сдержавшись, воскликнула я. – Как красиво!

Улбах покровительственно улыбнулся, явно одобрив мой порыв. После этого Дайкари подошла и наполнила мой стакан, похоже, так выказав уважение не только каану, но и его жене. Я улыбнулась в ответ и выпила разом половину стакана. Жена вожака кивнула и вернулась на свое место. А следом за этим я ощутила горячую ладонь Танияра на своей талии. Он притянул меня ближе и шепнул:

– Твоя чистота по нраву кийрамам.

– И твоя сила, – улыбнулась я. Каан коснулся моего виска губами, и мы вернули свое внимание танцорам, потому что представление продолжалось.

Уезжали мы из племени уже глубокой ночью. Мне казалось, что я усну еще в седле, настолько была уставшей. Впрочем, день оказался приятным и познавательным, а вечер и вовсе интересным, потому настроение мое было приподнятым. Наш визит удался, и это можно было сказать без лишней скромности. И испытание, которое Танияр прошел с честью, и наши беседы с кийрамами на протяжении дня, и вечер, когда нас приняли как дорогих гостей, и последующий разговор вожака и каана, который закончился ответным приглашением, – всё это вселяло надежду, что сегодня родился новый союз. Мы были открыты для дружбы, оставалось надеяться, что племя примет протянутую навстречу руку.

Глава 4

Небо сегодня хмурилось, обещая дождь, но угроза непогоды не могла помешать насущным делам. Каан собирался в отдаленное поселение, и я напросилась с ним. Тому было несколько причин, и по одной из них Танияр не спешил дать согласие. Однако через пару дней после отказа все-таки ответил согласием. Нехотя, но позволил сопровождать себя.

– От меня ни на шаг, – строго велел он утром, когда мы собирались. – Только рядом, куда бы я ни пошел. Захочешь что-то посмотреть – ждешь, пока я буду свободен, а потом мы идем, куда скажешь. Своеволия не допущу. Там я даже ягирам тебя не доверю.

– Хорошо, жизнь моя, – я согласно кивнула. – Я стану твоей тенью, клянусь.

Каан остановил на мне внимательный взгляд, и я ответила честным взором. В этом я была искренна. Обманывать мужа и своевольничать я не собиралась, особенно зная причину его беспокойства – рядом находился Каменный лес. И именно поэтому Танияр отказывался брать меня с собой, а я, напротив, хотела поехать. Это было чистое любопытство. Я так много слышала о нем, но не видела ни разу. И вдруг такой случай! Разумеется, я не могла упустить возможности поглядеть на место, где вершится суд Белого Духа.

Впрочем, хотелось не только посмотреть на лес, но и познакомиться с людьми, которые до Иртэгена добирались крайне редко. Да им особо и не требовалось бывать в столице тагана. Они жили по укоренившимся традициям и минимуму законов, из которых главным был: нужна помощь – беги к каану. А если помощь не требовалась, то и в Иртэген ехать было незачем. Но даже во время недолгих войн с соседними таганами до этого поселения враг никогда не доходил, а иных соседей с той стороны не было, потому что Каменный лес закрывал эту часть жителей Зеленых земель. Только твари, о которых я слышала, иногда выбирались по ночам из своих болот, но поодиночке, и охотники легко устраняли досадную помеху налаженному быту.

А в остальном им всего хватало. Хозяйство вели, как и все, пасли скот, охотились. Рыболовство тоже имело место, потому что река Куншале, извивавшая свое сверкающее на солнце тело через половину тагана, протекала и мимо Огчи, таково было название этого поселения. Кстати, Куншале и переводилось как «сияние в речных водах». А Огчи – «окраина». Но это уже к слову.

Так вот, я ехала в Огчи с уже привычной миссией – показать себя и познакомиться. Это было второй причиной, по которой я напросилась с