Теперь о том, как стать Богом…

Таня повернулась к Семёну. Она на мгновение затихла и, глубоко выдохнув, упала на кушетку без чувств.

— Танечка! Танечка! — Пётр схватил Таню за плечи и стал трясти, пытаясь вернуть её в чувства.

Антон снова очнулся в «капсуле погружений».

— Я понял. Понял. Больше не буду нарушать правила! — прошептал он. — Пожалуйста, верни меня назад. Я не буду влиять на ход игры. Я просто посмотрю, как они играют и всё. Это так весело!

Сознание Антона помутилось.

* * *

— Дыши! Дыши! — кричал Семён в то время, когда Савелий делал Танечке искусственное дыхание.

Таня открыла глаза.

— Что произошло? — тихо спросила она.

— Всё в порядке, — сказал Семён, держа её за руку, — нам надо ехать в больницу.

— А что произошло? — забеспокоилась Таня.

— Да ты чуть «копыта не отбросила»! — вступила в разговор Кира. — Со словами «Я знаю, как стать Богом!» ты вся обмякла, закатила свои бездонные серые глаза и отпустила свою безгрешную молодую душу на встречу с Создателем. Твои руки похолодели, цвет кожи стал бледно-серым, казалось, что твоё когда-то живое счастливое лицо превратилось в восковую маску. И если бы не профессиональные навыки нашего доктора, который, не раздумывая впился своими губами в твои похолодевшие губки, а затем ритмичными движениями своих мужественных ладоней стал надавливать на твою хрупкую грудную клетку, заставляя твои аппетитные грудки колыхаться из стороны в сторону…

— Достаточно, Кира! — прервал её подробное описание событий Савелий. — Таня всё поняла бы и без таких подробностей.

— Но ты, и правда, как-то, уж, слишком старался, — Семён с подозрением посмотрел на Савелия.

— Ну, не мог же я позволить умереть своему мужу! — ответил Савелий и добавил: — Будущему.

— Какому мужу? — удивилась Таня. — Савелий! Ты выходишь замуж?

— Позвольте, я объясню Танечке весь психологизм сложившейся композиции! — вступила в разговор Кира.

— Если только в двух словах, — предупредил Семён.

Кира присела к Тане на кушетку и взяла её за руки:

— Понимаешь, Танечка! Савелий — не гей. Он даже не Савелий. Ты не поверишь, но он даже не мужчина. Он — Вероника, твоя жена.

Таня вопросительно посмотрела на Савелия.

Савелий пожал плечами:

— Это если в двух словах!

— Перестаньте морочить Тане голову! — воскликнул Семён. — Вам пора по домам, а нам в больницу!

Обследования у врача результатов не дали. Таня была абсолютно здорова и при этом чувствовала себя замечательно. Можно даже было сказать, что второй случай комы пошёл Тане на пользу — она перестала чувствовать в себе присутствие других личностей, включая Антона. Она была очень рада таким изменениям. Не меньше Тани радовался этому и Семён. Единственным, кто воспринял возвращение Тани к нормальной жизни с глубоким разочарованием, был Савелий. Он придумывал всё новые и новые подходы, чтобы снова пообщаться с Антоном.

Был уже поздний вечер. Таня и Семён уже спали, когда зазвонил мобильный Семёна. Семён поторопился поскорее взять трубку, чтобы не разбудить Таню:

— Алло! Савелий, что произошло? — шёпотом спросил Семён.

— Семён, я понял! — голос Савелия был очень взволнован. — Я понял суть «игры», я понял своё предназначение. Нам нужно срочно увидеться!

— Ты должен, во что бы-то ни стало, выполнить своё предназначение сегодня ночью? — спросил Савелий, выходя из спальни. — До завтра это никак не подождёт?

— Я жду тебя в парке. Выходи! — ответил Савелий и повесил трубку.

Семён тяжело вздохнул и стал собираться.

Семён подошёл к сидящему на скамейке Савелию и сел рядом.

— Не терпится узнать, ради какой информации ты поднял меня с постели! — недовольно сказал Семён.

— Выслушай меня и не перебивай! — начал Савелий. — Я долго думал над теорией виртуальности бытия, о наших реальных личностях и их пересечениях. Вы с Таней, точнее с Антоном, попали в «игру» раньше нас с Кирой, но при этом мы с Кирой старше вас. Получается, что алгоритм «игры» выбирает любое удобное время рождение в «игре», чтобы главные персонажи пересеклись в самый важный момент «игры».

— Логично, — согласился Семён. Но я об этом уже думал.

— Тогда получается, что самый важный момент в «игре» уже наступил, раз мы встретились, — продолжил Савелий.

— Предположим. И что дальше? В чём твоё предназначение? Ты сказал, что постиг его.

— Если не будешь перебивать, раньше поймёшь, что я хочу сказать. Антон сказал, что я — его супруга Вероника, которая постоянно вправляет ему мозги. И в «игру» она, то есть я, ввязалась вслед за ним. Наверняка, чтобы его контролировать в меру своих сил. В конце концов, не зря же я стал знаменитым психотерапевтом. Это моё призвание, потому что перекликается с реальными способностями. Ты — талантливый программист, или кто ты там есть, потому что твоя нынешняя жизнь стала отражением твоих способностей в реальности. А Таня, точнее Антон, хоть и историк в реальности, наверняка ещё баламут и повеса. Он — прожигатель жизни, истинный «Сорви Голова», к тому же, по ошибке программы, осознавший себя в «игре». За ним нужен глаз да глаз. Во-первых, он сам для себя представляет опасность со всеми своими экстремальными развлечениями, а во-вторых, ещё хуже… — Савелий замялся.

— Что, во-вторых? — тревожно спросил Семён.

Напряжение в разговоре нарастало в геометрической прогрессии.

— Ой, здравствуйте, Семён, здравствуйте, Савелий Авигдорович! — раздался сзади громкий женский голос.

Семён вскрикнул от испуга и повернулся. Перед ними стояла Кира:

— А я думаю, на какой скамейке вы меня ждёте? Весь парк оббегала вдоль и поперёк.

— Мы её ждём? — спросил раздражённо Семён, обращаясь к Савелию.

— Да, это я Кирочку пригласил, — ответил Савелий. — Как бы нам этого не хотелось, но она — один из элементов головоломки.

— Какой головоломки? — уточнил Семён.

— Головоломки под названием «жизнь», — многозначительно ответил Савелий.

— Я разбираюсь постепенно с этой головоломкой, — ответил Семён. — Я вывел кое-какие закономерности, анализируя каждый день прожитый нами с Таней. И сделал поразительный вывод, что…

— Трагедия на аттракционе не была случайной? — перебил его Савелий.

— Да, — Семён с удивлением посмотрел на доктора. — Но как ты догадался?

— Я пришёл к тому же выводу, — ответил Савелий. — Поэтому мы здесь. Не знаю, по какому пути размышлений шёл ты, мой путь был коротким. Раз мы с Кирой должны были с вами встретиться, то это могло произойти только в моём кабинете. А в мой кабинет вы попали после аттракциона.