– Так, – хватая ртом воздух, произнесла я, – еще труп. Но где же Сус?

Вынув боразоновый нож, аккуратно заглянула в смежную каюту.

Сус лежала на кровати. Можно подумать, что она спит, только неестественно вывернутая голова вызывала серьезные опасения. Больше никого не было.

Я закрыла глаза. «Третьим глазом» увидела совсем другую картину. Отлетающая душа ящерки из последних сил хваталась за мертвое тело, не желая с ним расставаться. Рептилиане народ крепкий, просто так не умирают, воля к жизни у них такая же, как и у людей, а вот организм гораздо выносливее. Человек с переломанными шейными позвонками уже отдал бы богу душу, а ящерка еще сопротивлялась.

– Подожди, милая, я сейчас, я быстренько, только не умирай, потерпи, – бормотала я, псевдоруками заталкивая душу в тело, а настоящими вправляя позвонки, вывернутые в четырех местах.

Повозиться пришлось. Вправить кости мало, надо соединить порванный мозг, восстановить связи, короче, поработать нейрохирургом. Но мне удалось. Сус медленно возвращалась в мир живых.

– Ссс… ад… а, – просипела ящерка, как только открыла глаза.

– Тихо, Сус, тихо, – успокоила я ее, – тебе нельзя говорить, трахея в плохом состоянии.

Она опять попыталась что-то сказать, но я приложила палеи к ее пасти.

– Молчи, – приказала я. – Если что-то срочное, телепатируй, я пойму.

Она уставилась на меня, вертикальные зрачки ящерки блеснули отраженным волшебством, я же продолжала глядеть третьим глазом, видела все в магическом свете.

– Понятно, – кивала я в такт ее мыслям, – надо спасти адмирала. Вы предполагали нечто подобное, но эти парни нанесли удар первыми. Хорошо, я поняла, не волнуйся, лежи спокойно и спи, я все сделаю, не впервой. – Я положила руку на лоб ящерки и отправила ее в глубокий оздоровительный сон.

Кто враги, а кто друзья, кого и сколько – это предстоит выяснить, но сначала – адмирал, ненавидящий меня советник Харф. Жизнь этого ящера в опасности, так я поняла, но он, по-видимому, еще жив, раз Сус велела спасать. Будем работать.

Набросив на себя незначительность, я выглянула из каюты осторожно, чтобы ящер, стоявший в охранении, ничего не заподозрил. Где же у них жизненные точки? Я осмотрела рептилианина «третьим глазом», выискивая уязвимые места, хотя надо было раньше изучить их анатомию, да потщательней. Так, что-то есть, должно подействовать.

Девятый позвонок – сосредоточение нервных окончаний. Хряск! Ребром ладони я заехала по спине ящера. Охранник сразу закатил глаза и начал заваливаться. Пришлось спешно хватать эту тушу и тащить к себе в каюту, пока он не грохнулся с шумом и не привлек ненужного внимания.

Веревок я не нашла, воспользовалась простыней. Спеленала бесчувственное тело и уложила ящера на кровать, пусть отдыхает, на полу место занимал Зусс. В каюте стало совсем тесно, невыносимо, два громоздких тела заполнили все пространство, плюнуть некуда, да еще из соседней каюты голова с разбрызганными мозгами торчит.

– Красота! – выразила я свое мнение и пошла к адмиралу.

Ходы и выходы, а также всевозможные переходы на крейсере я не знала, как-то не приходило в голову изучить план корабля, да и времени не было, вот и пришлось снять эмоциональный щит и пользоваться чужим отчаянием как нитью Ариадны. А эмоций тут хоть отбавляй, даже жутко становилось.

Выбрала самое отчаянное направление и поспешила на помощь. Я вышла к грузовому шлюзу: пять вооруженных лучеметами громил грубо заталкивали в шлюзовую камеру доблестную охрану советника во главе с капитаном Ахтром, у всех пленников связаны лапы, а морды-то какие, словно у побитых собак. Дело ясное, их отправляют на вечную прогулку. Но мне нужны союзники. Ахтр мне ничего плохого не делал, даже наоборот, какую охранницу ко мне приставил, – надо спасать.

Боразон дырявил шкуры ящеров не хуже стали. Я на полном ускорении (торопилась, пока люк не захлопнули), пятью взмахами перерезала глотки живодерам. Отдышалась, все же тяжело дается такая скорость, и спросила:

– Капитан, помощь нужна?

Ящерка, я ее раньше не видела, тихо охнула и завалилась на пол, лишившись чувств. Еще одна, ее я уже встречала, но имени не знала, разрыдалась, ну словно барышня. Остальные ничего, держались.

– Развяжите, – прохрипел Ахтр.

– Непременно, – кивнула я и принялась перерубать веревки. – Мне без вас никак одной не справиться. Сус говорит, что адмирал в опасности.

– Нас схватили свои же солдаты, братья-охранники, – произнес ящер с нашивками младшего офицера, растирая затекшие лапы.

– Нужно поймать майора. – Ахтр, не успели снять путы, схватил лучемет убитого ящера.

– Зусс мертв, – отмахнулась я, рубя очередную веревку, – так и ножик затупить недолго, из чего они плетут эти канаты?

– Ты?

– Глупый вопрос, Ахтр, кто же еще. Он додумался лично прийти меня душить, правда, взял с собой двух ящеров, только это майору не помогло.

– Сус? – Вопросы у капитана кратки до тошноты, но точны.

– Жить будет, но пока ей лучше не вставать, хотя бы два дня, а не разговаривать неделю.

– Ясно. – Хвост капитана описал полукруг.

– Все, вы свободны. – Я закончила резать веревки. – Что дальше?

– Рахз, Марр, к пилотам. Фарфи, Сенс и Рухт, бегом в машинное отделение. Корс, ты за своими солдатами в карцер, посмотрите, кто там еще живой, и на вторую палубу, отобьете арсенал и казарму. Всем ждать от меня известий на местах, мы не задержимся, – распорядился капитан и махнул лапой: – Остальные за мной. Будем выполнять свой долг, до конца.

Бывшие пленники рассыпались, я приклеилась к капитану и спешила с ним, выручать надменного адмирала. Не спрашивая разрешения, набросила невидимость на группу освобождения. Это, конечно, отнимает много силы. Одно дело только себя прятать, другое – целую толпу шипящих и рычащих ящеров. Им бы у Арса поучиться не шуметь, когда в атаку бегут. Ничего, я справилась, охранники у каюты адмирала так ничего и не поняли, пока их не разоружили.

– Дверь заперта, – выкрикнул рептилианин, пытаясь открыть покои Харфа.

– Пусти-ка, – я отстранила ящера, – тут специалист no взломам нужен.

– Сударыня, вы специалист? – пододвинулся ко мне Ахтр!

– Еще какой! – Замок щелкнул, и дверь открылась.

– Заметно, – произнес Ахтр и кувырком ворвался в каюту следом за мной.

Мы вломились как ураган, громя мебель и круша все вокруг. Пять бунтовщиков, сторожащих адмирала, оказали нам горячий прием, в прямом смысле. Меня опалило «холодным» лучом, успел, гад ползучий, выстрелить, прямо в живот попал, но за это я сломала ему лапу и разбила нос, отомстила. Ахтру тоже досталось – в него угодило сразу два заряда, ничего, медики залатают, подлечат, будет лучше прежнего. Остальные лучи прошли мимо, а больше смутьяны выстрелить не успели, их просто затоптали. Одежда на мне тихо тлела, пришлось срочно тушить, сразу запахло паленым.