– Э-э, да и у нас есть такой. Только имя его Окул.

Вернулись крестьяне к себе на Двину. Понравилось имя им Разгильдяй. Слово звонкое, запоминающееся. Стали они теперь своего Окула называть Разгильдяем.

Побывали как-то в верхнедвинском селе мужики из села верхнеднепровского. Узнали они про Разгильдяя.

– Э-э, да и у нас есть такой. Только имя его Поздей.

Вернулись к себе на Днепр. Понравилось и им имя Разгильдяй. Стал Разгильдяем теперь Поздей.

Шли годы. Менялись на Руси имена и фамилии. Рождались новые, забывались старые. Многих нет теперь и в помине. Нет и имени Разгильдяй. Имени нет – слово осталось. Вот и в наше время часто его услышишь:

– Разгильдяй!

Оказалось живучим слово.

Хороши, хороши Сокольники! Лыжи бери – поспешай в Сокольники. Поезжай на прогулку, на встречу с друзьями. Выставку международную посмотри. Поброди по аллеям чудесного парка. Полюбуйся на сосны, берёзы, ели. Целебным воздухом подыши.

Садись в метро – поезжай в Сокольники.

Давно уже Сокольники находятся почти что в центре самой Москвы. В годы Ивана Грозного был здесь далёкий дремучий лес.

Раздолье здесь было лесному жителю. Важно ходили лоси. Кабаны, как князья, ступали. Лисы-плутовки целыми стаями бегали. Заячьи уши чуть ли не за каждым кустом торчали.

А птицы… Сколько здесь было птицы лесной! В дни своих птичьих свадеб на токах, на полянах тетерева в бесконечных танцах топтались. Пели песни сердечные длиннобородые глухари.

Любил царь Иван охоты всякие. С собаками, с загонами, с рогатинами – на медведя.

Торжественно обставлялась в те дни охота. Отправлялся в путь целый царский охотничий поезд. С князьями, с боярами.

Рвутся собаки. Подрагивают в нетерпении кони. Псари и ловчие – наготове, словно солдаты в преддверии боя.

Приготовились. И вот сейчас все устремятся туда – на поля, в леса. Охота царская начинается!

Любил Иван Грозный охоты всякие. Однако больше всего с соколами.

Едет Иван Грозный верхом на коне. Сокол сидит у него на руке. Грозно поводит глазами по лесу Грозный. Грозно поводит глазами по лесу сокол.

Всё спокойно. Всё тихо. Но вот…

Метнулся из-под кустов заяц. Бежит поляной. Бежит, петляет. Сорвался сокол. Ядром из пушки. Стрелой из лука. Бедняга заяц. Крик очумелый. Призыв прощальный. В когтях добыча.

Взлетела с ели лесная птица. Пружиной – сокол. Вдогон как пуля. Как взмах кинжалом. Как шайба в спорте. Качнулась птица в бездонном небе. Торжествует молча победу сокол. Несут добычу к ногам царёвым.

В честь царских соколиных охотничьих забав заповедный лес под Москвой был назван Сокольниками.

Так и пошло. Так и до нас дошло.

Илейка Худой научился играть в шахматы. Это Долмат Воронов о шахматах ему рассказал. Долмат, как и Илейка, московский мальчишка. Только он старше Илейки. Долмату двенадцать лет.

Началось всё с того, что Долмат научил Илейку играть в шашки. Понравилась очень игра Илейке. Особенно если пешкой пролезешь в дамки. Особенно если у противника на доске получился фук.

И вот теперь Долмат принёс шахматы. Показывает он фигуры Илейке.

– Король, – объясняет Долмат. – По-нашему, значит царь.

Взял Илейка фигурку в руки. Царь! Держать боязно.

– Королева, – продолжает Долмат. – По-нашему, значит царица.

Рассказал про туру, про другие фигуры. Особенно конь по душе Илейке. И правда, что конь. В любую сторону по доске, пожелаешь, скачет.

Стали они играть. Обхватил Илейка руками голову. Думает.

– Думай, думай, – наставляет Долмат. – Игра непростая. Мозговая, учёная.

Потом помолчал – и вдруг:

– Только про игру никому ни слова!

Оказалось, что шахматы – игра запрещённая, недозволенная. Не разрешалось в те годы на Руси играть в шахматы. Даже в Стоглаве, в своде законов того времени, об этом было записано. Больше других церковь и церковники были против шахмат.

Убедился вскоре в этом Илейка.

Как-то попался он на глаза местному попу. Взял его поп за ухо.

– Играешь в шахматы?

– Нет, – тут же соврал Илейка.

– Брешешь! По лицу вижу, неправду говоришь, – сказал поп. И так крутанул Илейку за ухо, что мальчик решил: оторвалось ухо.

После этого завёл поп своё поповское:

– Проклятье будет на этом свете.

– Проклятье будет в загробном мире.

– В котёл тебя черти бросят.

– Будешь гореть, аки хворост, в пламени адовом.

Нагнал он на Илейку страха. Полгода тот боялся касаться шахмат.

А потом снова как-то с Долматом сыграли они партию. А потом и ещё, и ещё, и ещё.

Только тайно теперь играли. Хоронились ото всех. В подвал прятались, в погреба забивались, даже в колодец глубокий однажды лазили.

Нравится Долмату и Илейке играть в шахматы. Игра мозговая, умная.

Вскрылись всё же их тайные игры. Было им наказание. Били Илейку и Долмата палками по голым пяткам.

Привлекли к ответу и отцов. И этих били. Секли розгами. На торговой площади. Всенародно. Правда, сами отцы в шахматы не играли. Секли их за плохое воспитание сыновей.

Хоть и не разрешалось в то время играть в шахматы, как тогда говорилось, «бесчинствовать» шахматами, однако находилось всё больше и больше людей, которые нарушали этот запрет. Всё более популярной становилась шахматная игра в России. И знатные люди, и простые горожане играли в шахматы.

Даже сам царь Иван Грозный и тот играл.

Русский запад. Река Наро́ва. Там, за Наровой, за озёрами Чудским и Псковским, лежит Ливония.

Это земли латышей и литовцев. Вторглись сюда в давние времена немецкие рыцари. Подчинили себе местных жителей. Возник здесь Ливонский рыцарский орден. Не раз рыцари нападали на нашу Родину. Поднимались тогда русские люди, давали отпор врагам.

Вспомните князя Александра Невского.

Вспомните знаменитое Ледовое побоище. Это наши предки громили немецких рыцарей, напавших на русские земли.