он решил лечь спать. А как и большая часть людей в наши дни, перед тем как заснуть, он читал, но, как теперь припоминает, книжка, которую мой кузен читал в поезде и которая годилась для подобного занятия, осталась в кармане его пальто, висевшего на вешалке рядом со столовой.

Сбежать вниз и забрать пальто было делом одной минуты, и, хотя в коридорах было, разумеется, темно, он без труда нашел свою комнату. По крайней мере, он так полагал, потому что, когда дернул за ручку, дверь открываться отказалась, и он услышал, что кто-то быстро ходит по комнате. Он наверняка ошибся дверью. Где же его комната – справа или слева? Взглянул на номер – 13. Значит, его комната слева, и он оказался прав. И только лежа в кровати и прочитав три-четыре страницы, потушив свет и приготовившись спать, ему внезапно пришло на ум, что на доске Номер 13 отсутствовал. Ему стало обидно, что он не достался ему. Может быть, таким образом он бы оказал хозяину небольшую услугу – тот впоследствии всем рассказывал бы, что англичанин знатного происхождения жил там целых три недели и остался ею доволен. Хотя, вероятно, эта комната предназначена для слуг или еще для чего.

Да и вряд ли она такая же большая и удобная, как его. И он обвел комнату сонным взглядом. Уличный фонарь слегка освещал ее. «Любопытно», – подумал он. При неясном свете помещения всегда кажутся больше, а это же будто уменьшилось в длину и, соответственно, стало выглядеть выше. Да ладно! Спать гораздо важнее, и он отошел ко сну.

На следующий день Андерсон набросился на Виборгский городской архив. Его приняли с радостью – как и везде в Дании – и с легкостью предоставили доступ ко всем документам, какие он желал посмотреть. Оказалось, что документов гораздо больше, чем он предполагал, да еще и очень интересных. Помимо официальной документации имелось большое собрание переписки епископа Йоргена Фрииса, последнего епископа Римско-католической церкви. Переписка содержала много удивительных и так называемых «интимных» деталей его частной жизни и давала представление и о характере епископа. Упоминался и дом, которым владел епископ, хотя он там и не жил. Его обитатель, насколько можно было судить, считался позором и камнем преткновения для реформаторов. Он навлек бесчестие на город, писали они, занимался колдовством и продал душу врагу. Типичный образчик грубой развращенности и религиозных предрассудков папистов, которые кричали, что этот змей и кровожадный Troldman[18] находится под опекой и покровительством епископа. Упреки в свой адрес епископ встретил с отвагой:

он высказал протест в связи с обвинением в колдовстве и потребовал у оппонентов передать дело в суд – разумеется, церковный – и досконально его изучить. Он более, чем кто-либо, готов признать Николаса Франкена виновным, если в результате свидетельских показаний окажется, что тот повинен в тех преступлениях, которые ему приписываются неофициально.

Архив закрывался, и Андерсон успел лишь мельком заглянуть в следующее письмо лидера протестантов Расмуса Нильсена, но главный его смысл, как он понял, заключался в том, что христиане больше не зависели от решений римских епископов и что епископский суд больше не был, да и не мог быть достойным и правомочным в решении столь серьезного и важного дела.

Покинув архив, мистер Андерсон вместе с директором архива – пожилым джентльменом – решили прогуляться, ну, и само собой речь зашла о документах, о которых я только что рассказывал.

Герр Скавениус, виборгский архивариус, хорошо знал документы, имевшиеся в его владении, правда, в основном те, которые пользовались широким спросом. Специалистом же периода Реформации он не являлся. Его крайне заинтересовал рассказ Андерсона. И он сказал, что с большой радостью будет ждать публикацию Андерсоном этих единиц хранения. «Я никак не могу узнать, – добавил он, – где находился этот дом епископа Фрииса. Я тщательно изучил топографию старого Виборга, но, к несчастью, из поземельной книги владений епископа, большая часть которой хранится в архиве, лист с указанием его владений в городе утрачен. Но ничего. Возможно, мне повезет и когда-нибудь я найду его».

После упражнений – не помню точно, каких и где – Андерсон возвратился в «Золотой лев», поужинал, разложил пасьянс и отправился спать. По пути к себе в комнату он вспомнил, что забыл обсудить с хозяином отсутствие в гостинице Номера 13. Но прежде, чем говорить на эту тему, ему надо удостовериться, существует ли Номер 13 на самом деле.

Осуществить задуманное оказалось не сложно. Дверь была на месте, и на ней отчетливо был виден номер, мало того, за дверью явно что-то происходило – он слышал шаги и голоса или же голос. Когда он остановился, чтобы убедиться, что номер тот самый, шаги замерли, причем прямо около двери, и он слегка удивился, услышав прерывистое дыхание – будто тот, кто там находился, был сильно взволнован. Он пошел к себе и вновь удивился, так как комната выглядела гораздо меньше, чем тогда, когда он выбирал ее. Он почувствовал легкое разочарование, правда, совсем легкое. Если она окажется мала для него, он переберется в другой номер. Между тем ему что-то понадобилось вынуть из чемодана – насколько я могу припомнить, носовой платок. А чемодан портье положил на какое-то неподходящее место, кажется, стул на другом конце комнаты, далеко от кровати. Но что странно: чемодан отсутствовал. По-видимому, настырные слуги переложили его на другое место, в содержимое гардероба. Но нет, ничего подобного. Как неприятно. Мысль о краже он отверг сразу. Такое в Дании случается редко, просто произошло недоразумение (что не так уж и необычно), и stuepige[19] надо будет хорошенечко отчитать. Да ладно, в чем бы мистер Андерсон там не нуждался, можно подождать до утра, и он решил не звонить в колокольчик и не тревожить прислугу. Он подошел к окну – правому – и выглянул на тихую улицу, напротив стояло высокое здание с глухой стеной; ни единого прохожего; темная ночь, почти ничего не видно.

За спиной у него горел свет, и тень Андерсона отчетливо вырисовывалась на стене дома напротив. И тень бородатого мужчины из Номера 11 слева тоже, два раза он прошел мимо окна без пиджака, потом причесывался, а позже появился в ночной рубашке. Тень постояльца Номера 13 справа тоже была видна. Это уже интереснее. Номер 13, как и он, смотрел в окно, облокотившись о подоконник. Казалось, это был высокий мужчина, а может, женщина?.. По крайней мере, этот кто-то намотал что-то себе на голову, и, по-видимому, у него в