– Думаю, на этом мы закончим, – резко сказала она, с немалым удовольствием отметив потрясение Бена Мак-Ара, лишившее журналиста всей его надменности.

– Что? Вы… вы не можете! – запротестовал он. – Вы обещали мне эксклюзив.

– Я обещала эксклюзив «Дейли мессенджер», а не вам. – Вновь обретя власть над событиями, Ванесса выпрямилась и сосредоточилась на его компаньонке. – Поэтому говорить я буду с ней.

Теперь поразилась уже молодая женщина:

– Нет! Я просто сопровождаю… Я не журналист…

– Тем лучше для меня. От вас я могу ожидать хоть немного здравого смысла.

Мак-Ара напрочь утратил свой самоуверенный вид и теперь смотрел на нее с плохо скрываемой яростью.

– Нет, – прорычал он. – Ни в коем случае.

О, это становилось все веселее с каждой секундой! Ванесса вскинула подбородок, чтобы наградить растерянного репортера взглядом, полным высокомерия.

– Такова сделка, Мак-Ара, соглашайтесь или уходите. Либо я говорю с ней, либо я найду другую газету, которая купит мою историю. Поверьте, у меня много других предложений.

Это, конечно, была ложь, но журналист об этом не знал. Зато Ванесса могла сказать что хотела, получить свои деньги и жить дальше, заодно отомстив одному нахальному молодому человеку, который непрерывно оскорблял ее последние полчаса.

С удовольствием наблюдая за тем, какой эффект произвели ее слова, – как будто разорвалась бомба, – она откинулась на бархат неудобного кресла и начала ждать…

Это было худшее из всего, что могло случиться.

Анна беспомощно взглянула на Бена, не зная, что делать. Возникла ситуация как раз того рода, которых она боялась, и Анна отчаянно пожалела о том, что согласилась принять участие в ворк-шедоуинге. Одно дело – ответить на вызов Джульетты Эванс под взглядами всей редакции, но совсем другое ждало ее сейчас. Это была история Бена, и по тому, что он говорил, становилось понятно, насколько она важна. Она представляла собой большой куш – тот редкий тип статей, которого он так жаждал, благодаря которому его карьера могла взлететь.

Анна видела, что интервью идет плохо. Отчасти она понимала раздражение Ванессы Милбурн – от этого интервью зависела жизнь женщины, и ей была необходима уверенность в том, что информация будет подана в нужном свете. Что стало причиной – обычный конфликт личностей или то, с какой жадностью Бен вцепился в эту возможность, – Анна не поняла, но ее шокировали некоторые фразы, которые он произнес этим утром. Они никак не могли принадлежать тому очаровательному и сообразительному человеку, с которым она уже не раз сидела рядом во время интервью. Но она и представить не могла, что неровное начало может привести к такому финалу…

Она знала, что Бен чувствует себя оскорбленным: его блестящий эксклюзив вырвали у него из рук и отдали обычной секретарше! Она ведь даже не проходила стажировку в редакции, хотя в этом случае произошедшее тоже стало бы для него ударом. Он переводил взгляд с Анны на изысканно одетую женщину в кресле и обратно. О чем он думал?

Анна разжала пальцы, вцепившиеся в шелковый шарф на шее, отчаянно пытаясь вернуть ощущение уверенности в себе, сопровождавшее ее раньше всякий раз, когда она его надевала. Но волшебство шарфа было утрачено для нее.

– Нет. Вы обещали историю мне, мисс Милбурн. Я журналист, Анна – нет.

Ванесса покачала головой:

– Тогда сделки не будет.

Анна заметила панику в глазах Бена, когда женщина поднялась.

– Подождите!

Она запнулась, осознав, что ее возглас привлек к ней взгляды Бена и Ванессы. Пульс отдавался в ушах так громко, что у нее закружилась голова, но Анна нашла нужные слова:

– Я это сделаю… Но только если вы позволите задать вам те вопросы, которые уже подготовил мистер Мак-Ара.

Соображала она буквально на ходу, но мысль, похоже, оказалась удачной.

Если она задаст вопросы Бена, интервью по-прежнему будет принадлежать ему – она всего лишь озвучит его слова. По крайней мере, таким образом она поможет Бену со статьей, ради которой он столь усердно трудился. Но согласится ли Ванесса?

Она чувствовала, как давит на нее взгляд Бена: он оскорблен или впечатлен?

Ванесса в течение нескольких невыносимых секунд размышляла над этим предложением, в то время как Анна боролась с желанием выбежать из комнаты. Почему она решила, что справится с этим? Как она вообще оказалась в такой ситуации?

А затем…

– Хорошо. – Ванесса вернулась в кресло и обратилась к Бену. – Вы можете идти.

Бен медленно кивнул:

– Я уйду. Но мне нужно перекинуться парой слов с коллегой. – Он мягко подхватил Анну под локоть и вывел ее в прихожую отельного номера.

– Я не справлюсь, – с паникой в голосе прошипела Анна.

– Справишься. Ты можешь, и ты должна. – Он вложил ей в ладонь свой блокнот в переплете из черной кожи, словно передавая Святой Грааль. – Задай эти вопросы, и… и все будет хорошо.

Бен явно импровизировал, как и Анна минутой раньше. Он не улыбался, взгляд его был серьезен.

– И если придумаешь что-то еще, спрашивай. Ты ей нравишься, в этом твое преимущество.

– Но я не знаю, что говорить и как это делать.

– Знаешь. Считай это беседой с новой знакомой. И не волнуйся, если начнешь запинаться, она и не ждет, что ты окажешься профессионалом, а значит, скажет тебе больше, чем сказала бы мне. Просто сделай это. А я буду снаружи.

Бен, не став ждать ее возражений, быстро выскользнул из комнаты и оставил Анну одну. Она лихорадочно вчитывалась в его кривой почерк на страницах блокнота. Ей стало плохо, и она оперлась рукой на колонну, чтобы вновь обрести равновесие.

«Ты справишься», – повторила она себе, заставляя себя не тревожиться о чувствах Бена. С ними можно будет разобраться позже, когда появится время. Она понимала, насколько важно для него это интервью, и не могла его подвести. Пальцы сжали прохладный шелк шарфа, находя утешение, которое несколько мгновений назад казалось невозможным. Она знала, что дело просто в ее воображении, это оно приписывает волшебную силу обычному неодушевленному предмету, но сейчас Анна готова была черпать силы где угодно.

Когда она вернулась в номер, Ванесса Милбурн стала совсем другой женщиной. Исчезли суровые складки между бровями, руки, ранее сцепленные на груди, теперь спокойно лежали на алом бархате кресла возле колен.

Она улыбнулась, когда Анна заняла свое место:

– Ну что ж, давайте начнем сначала?

Час спустя Анна все еще дрожала. Но на этот раз причиной была не тревога. Она пошла на риск и преуспела. Прошло уже много лет с тех пор, как она в последний раз была такой смелой. Возбуждение, которое встряхивало ее сейчас, она испытывала только в юности, когда в один из солнечных дней друг уговорил ее нырнуть с обрыва, расположенного неподалеку от дома. Риск был настолько велик и так подействовал на нее, что она несколько часов не могла говорить, когда потом вместе с друзьями сидела у костра на пляже, глядя на разлившийся по небу потрясающий алый закат.