— Вот и хорошо. — Вера Павловна то ли не обратила внимания на Тимкин вопль, то ли не придала ему значения. По крайней мере, спрашивать, что же такое коричневое и красивое увидел мальчик, она не стала. — Пойдемте в ванную, умоетесь.

— Ну, Тимка, — прошипела Томка в ванной сквозь зубы. — Чуть не завалил всю работу!

— Ладно, ничего страшного, — шепнула Катя. — Ты вовремя его перебила, она ничего и не поняла.

— Будем надеяться…

Помыли руки в абсолютно стерильной раковине. Та после их рук стала черной.

— Ой, — смутилась Томка. — Ну, мы и чумазые…

Вошла Вера Павловна, привела Тимошку и рассмеялась:

— Да, вам бы потом целиком помыться, а? Ну что делать, раз у нас такая грязь накопилась.

— Мы сейчас вымоем, — заторопилась Томка.

— Нет, это я и сама могу. Вы с той комнатой справьтесь, вот это будет помощь. Молодой человек, вот тебе полотенце, потом по коридору направо. Девочки, идемте, поможете на стол накрыть.

По коридору направо была кухня. Тоже сверкающая.

Обед оказался великолепный. Вкусный, горячий, на красивых тарелках и с хрустящими накрахмаленными салфетками. Тимошка ужасно смущался — левша, он никак не мог управиться с ножом и вилкой «как положено».

А Вера Павловна подкладывала ему на тарелку котлеты, приговаривая, что «мальчики должны хорошо кушать. Вот Сережа хорошо кушал в детстве, он большой вырос, а Кирюша до сих пор не ест как надо».

— А они что, братья? — поинтересовался Тимка, не возражая против добавки.

— Двоюродные, — кивнула Вера Павловна. — Матери у них родные сестры. А я им бабушка.

— Бабушка?! — с восторгом уставился на нее Тимка. — Вот это да!

— А что? — удивилась Вера Павловна, а Катя толкнула Тимку под столом ногой — чтобы не болтал лишнего. Это же надо — бабушка бандитов!

— Вы здесь давно живете? — вмешалась Томка.

— Да уж лет сорок, — засмеялась бабушка. — Раньше у меня тут домик стоял маленький. А в прошлом году приехал Кирюша и предложил дом перестроить. Я-то думала, что он веранду мне новую сделает, а он вон что придумал — целые хоромы отгрохал! Но вообще-то хорошо, зато теперь то он, то Сережа, а то оба вместе тут живут. Принцу конюшню сделали, а за ним ухаживать надо — мне-то тяжело. Покормить еще я могу, а вот чистить или выгуливать — это уж никак.

— Принц — это конь? — с замиранием сердца спросила Катя.

— Да. Вот пообедаем, я вас к нему провожу. Покажу красавца нашего. Он знаете, сколько соревнований выиграл!

— На скачках?

— Нет, он у нас по выездке чемпион. Сейчас к международным соревнованиям готовится. Так-то он в другой конюшне стоит, там и уход хороший, и манеж неплохой, да только недавно на тракторе сено привозили, парень с управлением не справился и прямо в стену его денника и въехал, — охотно рассказывала женщина.

— И как? — испугалась за коня Томка.

— Да ничего страшного. Принц в это время как раз в манеже был и не пострадал. А в деннике всю стену разворотили, сейчас ремонтируют, вот пришлось сюда временно поставить. А он, видно, один скучает. Озоровать стал. Недавно денники открыл, чужих кобыл в лес увел, да еще с жеребенком!

Ребята даже есть перестали — слушали, затаив дыхание. А Вера Павловна продолжала:

— Хорошо, далеко уйти не смогли. А то мало ли что могло случиться? Ноги-то у него — золотые. А испугали бы их или покалечили? Народ-то у нас всякий ходит.

— А как их догнали? На машине? — спросила Томка.

— Кирюша на мотоцикле догнал, в лесу к деревьям привязал, чтобы не ушли никуда, — охотно рассказывала старушка. — А потом вернулся и уже на машине вместе со всеми поехал за лошадьми. А как же — там ведь не только наш конь был, еще и знакомые своих кобыл у нас держали. А после этого случая тех кобыл забрали, говорят, конь у вас зловредный, покалечить может. А Принц смирный, умный, что ему в голову взбрело — до сих пор понять не можем.

— Вы сказали — с жеребеночком? — осторожно вставила Томка.

— Ну да, так он у нас и родился! — оживилась Вера Павловна. — Знакомые эти Сережины, они кобылу привели жеребую, то есть она жеребеночка ожидала. И буквально на второй день жеребенок и родился. Даже ветеринара не успели вызвать — так все неожиданно получилось. Кирюша очень ругался на Василия Николаевича, что тот прямо перед родами кобылу переводить стал, и вообще все так удачно получилось, что Кирюша в тот день как раз здесь ночевал и сам жеребенка принял. Сережа у нас — умница, но больше по финансовой части, а вот Кирюша — что верхом, что с ведром, — улыбнулась бабуля, — одинаково хорошо управляется.

— А Василий… — Томка забыла отчество и замялась, — он кто? Хозяин лошади?

— Ну да. Они с Сережей где-то познакомились. То ли учились вместе, то ли отдыхали, я не поняла. А что ж вы не едите? Не нравится? — огорчилась Вера Павловна.

— Очень нравится, просто мы уже наелись, — за всех ответила Катя.

— Ага, а то работать тяжело будет, — добавил Тимка.

— Да хватит вам работать! Завтра приходите, если сегодня не успеваете. А у меня пирог еще есть, — уговаривала Вера Павловна.

— Мы сейчас еще поработаем, а потом пирог поедим, можно? — спросила Томка.

— Отлично! — расцвела бабушка. Хотя бабушкой называть ее язык не поворачивался — просто интересная женщина в возрасте. Совсем на бабку не похожа. — Тогда через часок чаю попьем, хорошо?

Томка кивнула и попыталась помыть посуду, но Вера Павловна не дала:

— У меня тут машина посудомоечная, Сереженька купил. Так что идите, я позову.

И ребята продолжили приборку. Сначала работали молча — переваривали информацию. Получается, что ситуация не совсем такая, как она рисовалась им раньше. И к этому надо еще привыкнуть.

Тимка совсем забегался, относя стопки книг во двор, а потом вынося коробки в коридор.

Томка яростно вытирала кассеты, торопясь закончить. А Катя вдруг сказала:

— Позвать бы Андрея с Настей — мигом бы все закончили. А то теперь они там сидят, ничего не знают, да еще и голодные.

— Кто ж знал, — вздохнула Томка, — что тут все совсем не так, как мы подумали.

— Ага, бандиты, грабители… — загружала коробку кассетами Катя. — А этот Кирилл лошади жизнь, может быть, спас. И жеребенку…

— А кто про него говорил: «Он так смотрит, я сейчас умру»?

— Ну, ошиблась, подумаешь, — хихикнула Катя. — Я же думала…

— Иногда надо меньше думать, — влез в разговор Тимка, за что получил пыльной тряпкой по спине. Еще хорошо, что увернуться успел, а то вообще-то Катя метила ему по носу.