Весь короткий путь до бального зала Джеймс безуспешно репетировал лучезарную улыбку. Остановившись в дверях, он сделал глубокий вдох. Нужно выпить. Это должно помочь. Джеймс остановил официанта и взял бокал. Дорогое шампанское, увы, не остудило его гнева. Ему казалось, что из его ушей валит пар, — так сильно он кипел внутри. И дело было не в напрасно потраченных огромных деньгах, а в ней, принцессе. Вдруг он понял, что злит его больше всего: она была так близка к успеху!

Джеймс огляделся. Прием, по сути, не просто удался. Все было именно так, как он хотел. Все гости — высокопоставленные, известные люди, еда и напитки — выше всяких похвал. Но она забыла главное, ради чего все это затевалось.

Она вернулась в зал через несколько минут после него. Выглядела немного раскрасневшейся, но голова гордо поднята и улыбка на губах. Лиззи прошла в другой конец зала и сразу же влилась в непринужденный разговор.

Джеймс отвел взгляд, потом присоединился к беседе одной из групп гостей, перешел ко второй. Кое-что из этого приема, безусловно, можно было извлечь, и он решил сделать это по максимуму. В течение нескольких часов Джеймс всячески избегал Лиззи, зная, что стоит ему приблизиться к ней, как в нем снова разгоралась страсть.

Но из головы она все равно не шла, и это вызывало в нем непреходящее раздражение.

Когда в очередной раз Джеймс посмотрел на Лиззи, она тихо о чем-то разговаривала с одним из официантов. И каким бы злым он на нее ни был, ему не нравилось видеть ее столь подавленной. Исчезли задорные искры во взгляде, улыбка стала напряженной, румянец поблек. Сейчас Лиззи казалась неестественно бледной.

Если бы только она не забыла про прессу! Это был бы идеальный прием со всех точек зрения. И Джеймс искренне хотел, чтобы Лиззи могла гордиться собой и была удовлетворена проделанной работой.

Его мысли тут же перешли на удовлетворение иного рода — очень личного, физического, интимного. Жаль, сегодняшней ночью ничего не случится.

Черт побери! Несмотря ни на что, ему хотелось сорвать с Лиззи платье и ощутить ее теплую, обнаженную, трепещущую под ним.

Джеймс обошел зал, пообщался с гостями, пытаясь снизить уровень кипения, но он точно знал, что есть только один способ успокоиться. Не в силах устоять, он снова отыскал глазами принцессу и по тому, как она напряглась, понял, что она почувствовала его взгляд.

Неужели этот кошмарный вечер никогда не закончится? Вокруг красивые люди наслаждались изысканной едой, вели интересные беседы и веселились, а Лиззи чувствовала себя как бы мертвой внутри, похожей на сухую деревяшку.

Она поговорила кое с кем из знакомых, которые с удовольствием поделились местными слухами не без надежды узнать от Лиззи побольше о Себастьяне и Кэсси. Но она ушла от разговора: ее брат и подруга имеют право на личную жизнь, тем более что им и так пришлось через очень многое пройти. Упоминание имени Кэсси заставило Лиззи почувствовать себя еще хуже, ведь они так и не повидались до сих пор.

Знакомые стали расспрашивать ее о Сиднее, и снова оказалось, что она не может им рассказать ничего интересного. Поняв, что от Лиззи ничего не добиться, женщины пошли ва-банк.

— Мы слышали, что у твоего отца была в любовницах одна из служанок. Это правда? — В голосе задавшей вопрос красавицы слышалось злорадное ликование.

Ее отец, король Эгей... В груди Лиззи что-то мучительно сжалось. Она совсем плохо знала его. Единственной формой выражения его интереса к ней было недовольство по тому или иному поводу. Лиззи искренне скорбела о кончине отца, хотя и понимала, что горюет не о том, что было, а о том, что могло бы быть, но не сложилось.

— Не стоит верить всему, что говорят, — спокойно заметила Лиззи. — Уж вы-то должны понимать это.

Наступила пауза, и она решила заполнить ее глотком шампанского.

— А это твой босс? — спросила другая красавица, глядя куда-то через плечо Лиззи. — Ничего так... только какой-то напряженный...

— Да он просто великолепен, — заметила еще одна.

Лиззи не обернулась и, наказывая саму себя за ошибку, ответила:

— Точно. И не женат. Почему бы вам не познакомиться с ним поближе?

Наконец-то еще через несколько долгих часов гости разъехались. Наконец-то она получила возможность побыть в одиночестве и... О нет! Лиззи уже была в дверях, когда ее окликнул Джеймс. Собравшись с духом, она обернулась, подошла к нему и посмотрела в лицо. К ее огромному удивлению, он улыбнулся.

— Уже далеко за полночь. Не хочешь начать опустошать кое-какие из этих бутылок, наконец?

— Разве что парочку. — Ей бы не парочку, а пару дюжин, чтобы напиться в стельку и забыть проклятую вечеринку. Но Лиззи знала, что это не поможет, сегодняшний оглушительный провал ей не забыть никогда.

— Давай вместе прикончим одну.

Он что, издевается над ней? Но Джеймс преспокойно взял у официанта два чистых бокала и непочатую бутылку шампанского. Неся все в одной руке, второй он подхватил Лиззи под локоть, и ей ничего не оставалось, как пойти вместе с ним.

— Хорошо, давай выпьем. — Лиззи чувствовала себя жертвой, собирающейся отобедать с палачом.

Они покинули опустевший бальный зал, в котором уже началась уборка. Лифт плавно, но с невероятной быстротой доставил их на верхний этаж. Джеймс приложил к замку магнитный ключ, открыл дверь и ввел ее в личный номер — пентхаус. Сияющая мраморная плитка вела из холла на кухню и в ванную. За закрытыми дверями, должно быть, находились спальни.

В огромной гостиной Джеймс обустроил офис. Он подошел к письменному столу, поставил бокалы, открыл бутылку и наполнил их. Подняв оба, один из них протянул Лиззи.

— Итак...

Лиззи стиснула рукой бокал и сделала шаг назад, внимательно наблюдая, как Джеймс небрежным жестом сбрасывает смокинг и остается в белой рубашке, подчеркивающей ширину его плеч.

— Я не обременю тебя своим возвращением в Сидней, Джеймс. Попрошу упаковать мои вещи и отправить на Аристо.

Джеймс присел на краешек стола, скрестив длинные ноги.

— Ты хочешь уволиться?

— Я думаю, что все уже решено.

— Я пока не увольнял тебя, принцесса.

— Вот как?

Джеймс пристально следил за ней.

— Ты «просвистела» бюджет, выделенный на мероприятие, забыла пригласить самых нужных людей, перепутала саму цель приема, но все остальное было на высоте.

Это монотонное перечисление ее оплошностей мало походило на комплимент, и Лиззи не сразу уловила про «остальное».

— И поэтому я хочу дать тебе последний шанс.

Она не знала, радоваться ей или рассмеяться ему в лицо. Последний шанс! Разве она его уже не использовала? И проиграла.