Она вбежала в холл, придумав, что забыла телефон в комнате мистера Дайса.

Проходя мимо охранника, она изобразила смущение, проклиная себя за рассеянность, не спеша поднялась по лестнице, а когда с первого этажа ее уже невозможно было увидеть, бросилась бегом на третий этаж, а там вдоль по коридору.

Она остановилась перед кабинетом медсестры. Он был пуст. Она помчалась вглубь коридора и находилась уже на полпути от цели, когда дверь комнаты Скотта Дайса открылась, и из нее вышла молодая блондинка.

Грейс встретилась с ней взглядом и поняла, что что-то не так. Сиделка настолько изумилась, вновь увидя инспектора, что остолбенела, выпучив глаза от ужаса. И вдруг бросилась бежать по направлению к служебному выходу. Грейс выхватила пистолет.

– Не двигаться!

Медсестра обернулась, на мгновение заколебалась, потом нырнула в дверь.

Грейс прицелилась, но не решилась выстрелить. Она тоже побежала к двери, опустив ствол пистолета к полу.

Она оказалась перед дилеммой: стоило ли ей сначала посмотреть, в каком состоянии находится Скотт Дайс, или гнаться за медсестрой? Хотя Грейс за последние пару лет и улучшила свою спортивную форму, она все-таки не была бегуньей и понимала, что вряд ли настигнет беглянку, тем более темной ночью в парке. Поэтому она ворвалась в комнату старика. Лампа по-прежнему лила желтый свет на неподвижное тело Скотта Дайса, лежащее в кресле-каталке у окна.

Грейс поспешила к нему, пряча на ходу пистолет в кобуру, и пощупала пульс. Ничего. Сердце остановилось.

– На помощь! – крикнула она, рванувшись так быстро, как только могла, к комнате медсестры, где сразу же нашла на стене дефибриллятор.

Вернувшись в комнату и чувствуя, как сердце колотится где-то в горле, она уложила Скотта Дайса, рывком расстегнула пижамную куртку, отшвырнула в сторону потрепанную папку, приложила к груди два электрода и, отодвинувшись, включила аппарат.

Он быстро подтвердил правоту диагноза Грейс, звякнул, чтобы сообщить, что она может дать разряд, и тело старика напряглось от едва заметного спазма.

Молодая женщина прильнула ухом ко рту бывшего инспектора, а два пальца прижала к его сонной артерии.

Он снова дышал.

– Скотт Дайс! – завопила она, и в это время в коридоре послышались торопливые шаги и возбужденные голоса.

Грейс схватила старика за плечи и изо всех сил встряхнула его.

Его веки медленно приподнялись, и он открыл остекленевшие глаза. Грейс поняла, что он ее узнал.

Она отшатнулась, оробевшая, даже напуганная осмысленным взглядом, который этот монстр остановил на ней, и тут же почувствовала ледяную хватку на своем запястье.

Двое санитаров ворвались в комнату в тот момент, когда Скотт Дайс снова закрыл глаза. Грейс успела вовремя до их появления.

– У него была остановка сердца, я сделала дефибрилляцию, сердце заработало снова, но я не знаю, в каком он состоянии, – объяснила инспектор, все еще колебавшаяся, бросаться ли в погоню за медсестрой.

Двое мужчин, казалось, удивились хладнокровию и точности формулировок молодой женщины. Тот, что постарше, велел своему коллеге, нескладному длинному парню, сбегать за директором, а сам склонился над жертвой.

– Он дышит, но ему требуется интенсивная терапия, – заявил он через несколько секунд. – Вы родственница?

– Инспектор Грейс Кемпбелл, полиция Глазго, я приехала допросить пациента Скотта Дайса по уголовному делу, – ответила она, показывая удостоверение. – Я уже вызвала «скорую». Она в пути.

Грейс подобрала оранжевую папку, с которой не расставался Дайс, потом сама позвонила в местную полицию, чтобы попросить подкрепления; «побег подозреваемой в покушении на убийство», – уточнила она.

– Господи! – воскликнула возникшая в дверном проеме директор. – Что вы сделали?

– Не входите, это место преступления, – распорядилась Грейс.

– Но…

Инспектор быстро обрисовала ей ситуацию.

– Поэтому мне необходимы все сведения о Кетти Ходжес, которыми вы располагаете! – закончила она.

Директор никогда еще не казалась такой костлявой и такой одеревеневшей, как в этот момент. Грейс встала напротив нее и посмотрела ей в глаза со всей властностью, на которую в случае необходимости был способен ее взгляд.

– Госпожа директор, они мне нужны немедленно!

Затем выхватила из-под парки пистолет и поспешила из комнаты к двери служебного выхода, за которой скрылась медсестра.

Она осторожно открыла дверь, готовая открыть огонь. Перед ней уходила, извиваясь вниз, винтовая лестница. Она сбежала по ступенькам и всмотрелась в темноту вокруг здания. Ночной ветер холодил кожу и трепал волосы. Медсестра могла направиться куда угодно. У Грейс не было ни единого шанса отыскать ее в одиночку. Но уже слышался вой сирены. Поэтому она поспешила обратно в комнату Скотта Дайса. Пребывавшая в панике директор трясущейся рукой протянула ей досье и, дрожа, наблюдала, как бригада скорой помощи занимается стариком.

Сопровождая каталку, которую быстро везли по коридору санитары, Грейс увидела двух полицейских, направляющихся к ней. Она остановилась перед ними:

– Спасибо, что прибыли так быстро, джентльмены. Женщина, изображенная на фото в этом досье, подозревается в покушении на убийство этого мужчины, – объяснила она, указывая на каталку, которая была уже в самом конце коридора. – Приблизительно десять минут назад она убежала через служебный выход. Будьте осторожны, очевидно, она не та милая медсестра, за которую ее здесь принимали, и не исключено, что она вооружена.

Оба полисмена кивнули, расстегивая пистолетные кобуры, и тут же отправились на поиски.

Грейс одобрила их предусмотрительность. Она нагнала носилки со Скоттом Дайсом, когда их уже грузили в «скорую», и забралась в фургон, не сводя глаз с бывшего инспектора, дышавшего через кислородную маску.

Один из членов бригады остался возле него, а другой, захлопнув заднюю дверцу, пулей сорвался с места, врубив сирену.

– Вам известно, на что у него аллергия? – спросил врач, вставляя иглу капельницы в руку пациента.

– Нет, но я почти уверена, что его отравили.

Врач, устанавливавший на груди Дайса датчики электрокардиографа, был, казалось, смущен ее сообщением.

– Сердечная аритмия, – объявил он, когда на маленьком контрольном экране появилась кривая линия.

– Он выкарабкается? – забеспокоилась Грейс.

– Понятия не имею. Возраст…

– Сделайте все, чтобы он выжил, – перебила она.

Грейс понимала бессмысленность своего приказа, но если этот человек умрет, ее поиск истины закончится, а эта мысль была невыносима.