Великий Принц спросил одного из дозорных: «Скажи мне, что ты видел? Ты внимательно смотрел?»

«Да, господин. В ста ярдах от нас по дороге быстро проехали около ста воинов. Они буквально улетели прочь, господин. Один из них ехал на большой лошади, на нем были плащ цвета индиго поверх желтой рубахи и охотничья шапочка. В нем было что-то величественное, и я догадался, что это командующий отрядом, господин».

«Это, должно быть, сам Ёго, – сказал Великий Принц. – Лошадь его. Я слышал, что это великолепный скакун. Если он нападает на такой лошади, кто может сопротивляться ему? Савамата суждено умереть плохой смертью. Он думает, что я сказал ему пустые слова; он ясно дал понять, что все сделал так, как нужно. Должно быть, он лежит где-то неподалеку от холма, утомленный сражением. Если Ёго нападет на него, все его люди погибнут. Можешь быть уверен – я тебе это говорю. Держи ворота наглухо закрытыми и не издавай ни звука. Возвращайся обратно в башню и следи за тем, что происходит».

Ёго послал вперед отряда одного из воинов, чтобы узнать, где Савамата. Воин вскоре вернулся и сказал: «Они едят и пьют на поле к югу от холма, здесь рядом. Некоторые лежат, другие кажутся больными».

Ёго был рад услышать это. Он отдал приказ нападать немедленно и сам помчался вперед, словно на крыльях. Он взобрался на холм по северному склону и затем с вершины бросился вниз по ровному южному склону. Закричав на вершине холма во всю силу легких и нещадно подгоняя лошадей, как в касагакэ[17], воины бросились в атаку.

Только сейчас Савамата-но Сиро и его люди вскочили на ноги и увидели их. Некоторых попытались схватить луки и стрелы, другие – надеть доспехи. Некоторые пробовали седлать коней. Кто-то оступился и упал в страхе. Часть бросилась бежать, оставив свои луки и стрелы. Некоторые схватили щиты и пытались сражаться. Лошади, перепуганные и сорвавшиеся с привязи, метались повсюду, страшно хрипя, так что никто не мог поймать их и накинуть уздечку. Некоторые лошади сбросили седоков и умчались прочь. Во время паники было застрелено от тридцати до сорока человек. Кое-кто бежал, даже не помышляя о том, чтобы вскочить на лошадь и сражаться.

Савамата погиб, и ему отрубили голову. Затем Ёго повел своих воинов к дому Савамата. Люди Савамата думали, что это возвращается их хозяин после победы в сражении. Довольные, они начали выносить еду, когда вдруг ворвались воины Ёго, подожгли дом и стали стрелять в каждого, кто пытался сопротивляться. Ёго послал в дом своих людей и приказал привести жену Савамата и ее служанок. Он заставил ее сесть на лошадь и одеть итимэгаса, чтобы никто не мог видеть ее лица. Служанку заставили одеться точно так же. Обе сидели рядом с Ёго на лошади, когда он приказал своим воинам поджечь все дома.

«Не трогайте женщин, ни знатных, ни низких, – сказал он своим воинам. – Но убивайте всех мужчин, которых увидите».

Они стреляли из луков в каждого мужчину. Иногда кто-то из тех, в кого попали стрелы, вскакивал и пытался бежать.

К вечеру все дома были сожжены, и Ёго ушел. Возвращаясь назад, он подошел к воротам дома Великого Принца и прокричал: «Я не буду входить. Я не сделал ничего, позорящего жену господина Савамата. Зная, что она ваша сестра, я решил привести ее к вам».

Великий Принц был рад услышать это, отворил ворота и забрал свою сестру, жену Савамата. Затем он передал, что женщина у него. Когда посланец вернулся с известием, Ёго направился к своему дому.

После этого случая слава Ёго разнеслась по восьми восточным провинциям, и люди стали говорить о нем как о несравненном воине. Потомки его сына, Саэмон-но Таю Сигэсада, ныне пользуются почетным правом служить императору.

Канэтада и Корэмоти: Смысл мести

Воины убивали и воинов убивали… Месть нередко становилась и значимой составной частью жизни самурая, и предметом размышления. Следующий эпизод из «Кондзяку моногатари сю» (т. 25, разд. 4) является одним из самых ранних подробных описаний отмщения за смерть отца. Он примечателен тем, что в нем подробно обосновывается необходимость наказания отцеубийцы. Стоит отметить, что сама идея расплаты за смерть отца, пришедшая из Китая, отнюдь не превалировала в описываемый период. Рассказ о генерале Ёго, или Тайра-но Корэмоти, появляется в истории перед данным повествованием.

* * *

Когда-то губернатором Кадзуса был человек по имени Тайра-но Канэтада, сын Сигэмоти, младшего брата воина Тайра-но Тадамори. Пока Канэтада служил губернатором в провинции Кадзуса, его сын, генерал Ёго, находившийся в провинции Муцу, отправил ему послание: «Господин, я так долго не видел вас. Сейчас, когда вы стали губернатором Кадзуса, могу ли я приехать и поздравить вас?» Канэтада был рад услышать такие слова. Он сделал необходимые приготовления для приема гостя и стал ждать. В назначенное время Корэмоти прибыл, и люди в доме Канэтада преисполнились радости.

Случилось так, что в это время Канэтада простудился и не смог выйти и поприветствовать Корэмоти. Он лежал за занавеской, и маленький самурай, к которому он особенно благоволил, массировал ему бедра. Пока оба они находились на передней веранде, беседуя о том, что произошло за минувшие годы, несколько лучших воинов Корэмоти, вооруженных луками и стрелами, выстроились в линию в саду.

Первым стоял человек, которого звали Тароносукэ. Ему было около пятидесяти, он отличался решительностью и силой. Еще у него была длинная борода и устрашающий взгляд. Все выдавало в нем хорошего воина. Заметив его, Канэтада спросил человека, массировавшего ему бедра, не знает ли он этого воина. Тот ответил, что нет. Канэтада сказал: «Этот человек убил твоего отца. Ты тогда был еще ребенком. Неудивительно, что ты не узнаешь его».

«Люди говорили мне, что кто-то убил моего отца, но я не знал, кто это был, – ответил самурай. – А теперь я вижу его лицо прямо перед собой». С этими словами он поднялся и вышел в слезах.

Когда Корэмоти поужинал, солнце уже зашло, и он пошел в свои покои. Сопроводив своего господина в его апартаменты, Тароносукэ отправился к себе. Там тоже принимали гостей. Было шумно: несли еду, фрукты, вино, а также фураж и сено для лошадей. Уже заканчивался девятый месяц, и на земле в темном саду стояли светильники.

Хорошо поужинав, Тароносукэ мирно лег спать. Рядом с подушкой он положил свой новый меч, а также стрелы, колчан, доспехи и шлем. В саду несли стражу несколько его воинов с