Но Виктор слишком устал, чтобы продолжать противостояние. Он попросил Веру подготовить для него гостевую спальню.

— Будь добра, проследи, чтобы наши с Елей баталии не стали достоянием общественности, — предупредил экономку Губанов. — Пусть это останется между нами.

Виктор казался таким удрученным, что Вера готова была расплакаться. Но вмешиваться в семейные отношения племянника не стала, опасаясь сделать только хуже. Хотя, куда уж? Когда супруги перестают делить постель, то тем самым отрезают себе кратчайший путь к примирению.

Ангелина оставалась в спальне вплоть до самого ужина. В столовую она спустилась с видом изгнанной, но непобежденной королевы. Не удостоив супруга и взглядом, хозяйка придирчиво осмотрела стол, удовлетворенно кивнула при виде салата из морепродуктов и устриц.

На этот раз Виктор поглощал поданные блюда без аппетита. Царившее за столом молчание прерывалось лишь звоном бокалов, и щелканьем ножей для устриц.

Утолив голод, Ангелина попросила прислуживающего за столом парня принести еще бутылку белого вина и благодушно откинулась на стуле. Взгляд ее стал блуждающим, подернулся легкой поволокой. Поза «леди» выглядела непринужденной, из высокого разреза на шелковой юбке виднелось обнаженное колено. Небрежным жестом Ангелина откинула назад волосы и обратилась к мужу:

— Я решила: уеду к Милене сегодня же.

Виктор подавил вспышку обиды, вызванную заявлением супруги.

— Поступай, как знаешь. Я слишком устал, чтобы спорить.

Ангелина самодовольно улыбнулась. Резко поднялась из-за стола и, послав мужу воздушный поцелуй, удалилась из столовой. На сидящую рядом с Виктором дочь она и не взглянула.

— Ничего, Варенька, — обратился отец к девочке, — твоя мама перебесится и вернется. Пока я займусь твоим воспитанием. Ты не против?

Малышка радостно улыбнулась Виктору, выражая свое согласие.

— И прежде всего тебя нужно покормить чем-то более съедобным. Спустимся в цоколь и поищем Веру.

Посадив Вареньку себе на плечи, Виктор направился к лестнице для прислуги. Веру он нашел в маленькой кухне, доедающей ужин. Хозяин особняка с легкой завистью покосился на овощную запеканку и вежливо кивнул всем присутствовавшим за столом.

— Не найдется у вас лишней порции и для нас? — поинтересовался он.

В этот момент Дарья, стоявшая у плиты, вжалась в стену и нащупала дверную ручку. Притянула к себе Машеньку и вместе с ней выбежала из кухни.

На пороге она едва не столкнулась с парнем, спускавшим из столовой грязную посуду.

— Дашка, ты чего пятишься? — Возмутился тот, спасая от няни хрустальные бокалы. — Выглядишь так, будто на нашей кухне объявился призрак.

— Там хозяин, — шепотом произнесла Дарья, кивком головы указывая на оставленное ею помещение.

— И что?! — вначале не понял парень. — А-а-а, ты ж у нас что-то вроде невидимки, — запоздало спохватился он, — теперь понятно.

— Хозяйку не видел? — перебила его Дарья. — Мне нужно ее срочно увидеть.

— Она, кажется, в гараж пошла. Если поспешишь, успеешь ее догнать.

Дарья так и поступила. Отправив Машеньку в отведенную им комнату, бегом помчалась к гаражу. «Только бы успеть, — думала она на ходу. — Иначе я никогда не верну сумку с вещами.

Ангелина сидела за рулем, нетерпеливо ожидая, пока разнорабочий заправит ее авто. От «леди» резко пахло парфюмом и табачным дымом. Рядом с ней, на пассажирском сиденье, покоилась початая бутылка виски.

— Ты здесь что забыла? — не скрывая презрения, обратилась она к няне.

— Простите, — задыхаясь от быстрого бега, произнесла Дарья, — я хотела спросить, куда Вы положили сумку с моими вещами.

Ангелина презрительно скривилась и посмотрела на няню как на клопа, которого собиралась раздавить.

— Какая сумка? Какие вещи? Катилась бы ты отсюда… — хозяйка икнула и потянулась к бутылке. — Вот еще что, не разрешай своей пигалице путаться под ногами у Виктора. Пока он не уедет, обе сидите тихо и никуда не высовывайтесь.

Дарья вздрогнула, получив подобное указание. Но решимости не утратила.

— В машине была сумка, клетчатая, там лежали все мои вещи. Очень Вас прошу, помогите мне ее найти…

— Это убожество я выбросила по дороге, где-то на Садовом кольце, — Ангелина громко рассмеялась, заметив, как задрожали от обиды губы няни. — Если хочешь, можешь поискать! Не думала же ты, что я стану таскать с собой такую дрянь?!

Ангелина нетерпеливо надавила на педаль газа и умчалась прочь, едва не сбив няню с ног. Дарья сникла и, потупившись, отправилась в спальню. В выброшенной хозяйкой сумке осталась чуть ли не вся ее жизнь. И если одежду и обувь можно было купить, то на восстановление документов могли понадобиться месяцы. А то и годы.

Этой ночью Дарье вновь было не до сна. Тяжелые предчувствия давили на нее, как тысяча булыжников. Заваленная таким грузом, она едва дышала и все никак не могла смириться с произошедшим. Дарья стала заложницей особняка Губановых; блеклой тенью Ангелины, не имеющей в себе сил и желания стать примерной женой и матерью. «Все это я делаю ради Вари! — оборвала предательницу-мысль Дарья. — Девочка не виновата в том, что ее мать оказалась неспособной на преданность по отношению к мужу и дочери».

Блуждая в закоулках памяти, Дарья то и дело наталкивалась на образ Виктора, крепко-накрепко засевшего там и не желающего покидать ее разнесчастную голову. В мыслях она возвращалась к моменту первой с ним встречи, смакуя детали и вновь краснея за собственное поведение. От нее не укрылось то равнодушие, каким окатила Виктора Ангелина. Дарья думала о том, как она могла бы встретить мужа после долгой разлуки. Вот только образ ее погибшего супруга отчего-то совершенно стерся, потерялся на фоне прекрасного видения, коим представился ей господин Губанов. «Ты слишком долго была одна, — упрекнула себя Дарья. — Немедленно выброси из головы эти бредни. Еще не хватало влюбиться в собственного хозяина!»

Но как Дарья не старалась, так и не могла совладать с собой. Виктор не шел ни в какое сравнение с теми мужчинами, которые попадались на ее пути в последнее время. Слишком был хорош, чересчур привлекателен. Словно небожитель, спустившийся с Олимпа. «Прямо к луже, в которой ты соизволила развалиться», — напомнил ей ехидный внутренний голос.

Дарья мысленно застонала и поднялась с постели. Проверила дочь: Машенька сладко посапывала, не обращая внимания на резкие порывы ветра, безобразничавшие за окном.

Ставшим привычным маршрутом Дарья миновала лестницу, поднялась на бельэтаж, приоткрыла дверь детской.

Над Варенькой склонился Виктор. Он просто сидел рядом, прислушиваясь к мерному дыханию дочери, наслаждаясь безмятежностью детского сна. Его сильные руки то и дело прикасались к головке девочки, легко пробегали по волосам, опасаясь разбудить. Ему нужно было ощутить родное тепло, почувствовать, что есть на свете человек, которому он нужен, которому небезразличен. В дочери Виктор искал опору и цель одновременно.